Догматическое Богословие - Олег Давыденков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако, человек может придти к выводу о существовании Бога не только через изучение природы. Это можно сделать также и через познание самого себя. Св. Иоанн Дамаскин утверждает, что «познание в том, что Бог есть, Он Сам насадил в природе каждого»…
Все три основных силы человеческой души свидетельствуют нам о существовании Бога.
Уму человеческому является прирожденной мысль о Существе совершеннейшем и бесконечном. Что касается воли — то это голос совести в человеке и нравственный закон, который ощущает в себе человек. В области сердечной жизни, или в чувствах — это врожденное стремление к блаженству.
Причем, здравый ум и нравственный закон говорят человеку, что блаженство может быть только следствием добродетельной жизни, в то время, как грешники достойны осуждения.
Святитель Василий Великий в своем толковании на слова книги Второзакония (Втор. 15, 9) «Внемли себе»… говорит (Творения ч. 4 Сер. Лв, 1892, с. 43): «Если внемлешь себе, ты не будешь иметь нужды искать следы Зиждителя в устройстве вселенной, но в себе самом, как бы в малом каком-то мире, усмотришь великую премудрость своего Создателя».
Кроме этих двух путей, т. е. космологического умозаключения и самопознания, можно указать еще один путь — это изучение человеческой истории. Изучение истории народов и государств также свидетельствует, что в истории действует божественный Промысл, который управляет историческим процессом.
Однако естественное богопознание и естественное откровение представляют собой лишь начальный и весьма ограниченный способ богопознания. Такое богопознание может привести нас только к самым общим и неопределенным представлениям о Боге как о Творце и Промыслителе вселенной.
Кроме того, после грехопадения естественное богопознание отягощено еще и тем, что отношения между человеком и окружающим его миром исказились, и человек далеко не всегда созерцает в мире красоту и гармонию, к тому же и сами познавательные способности человека после грехопадения ослабели и помрачились.
Следующей после естественного откровения ступенью богопознания является познание из Священного Писания и творений святых отцов. Этот вид богопознания занимает промежуточное положение между познанием естественным и познанием сверхъестественным.
По своему источнику — это сверхъестественное знание, потому что Священное Писание есть Слово Божие, однако по способу усвоения оно является естественным, и следовательно, ведение, которое мы приобретаем через изучение Священного Писания или творений святых отцов остается естественным и ограниченным. Из Священного Писания мы приобретаем знания о Боге, но знание о Боге и знание Бога вещи далеко не однозначные.
Преподобный Симеон Новый Богослов обличает тех, «которые говорят и думают, что знают Сущую Истину, Самого Бога, из внешней мудрости и из письмен изучаемых, и что сими средствами они стяжевают познание сокровенных тайн Божиих, которые открываются только Духом».
1.2. Сверхъестественное богопознание
Подлинным богопознанием, или богопознанием в подлинном смысле слова, может называться только сверхъестественное богопознание. Оно дается человеку только в опыте, при непосредственном наитии Святого Духа. Все истины христианской веры в Священном Писании и Предании Церкви лишь приоткрываются нам, а в полноте они познаются только в опыте благодатной жизни.
Святые отцы усматривают в сверхъестественном богопознании две последовательных ступени. Первая ступень характерна для Ветхого Завета, «дохристианского» человечества. Это Откровение в некоторых внешних образах, например, такие образы, как «Неопалимая Купина», лестница, которую видел в видении патриарх Иаков и др. Эти образы имеют для человека воспитательное значение.
Второй уровень сверхъестественного богопознания возможен только в Новом Завете, только в Христианской Церкви. Это, так называемое, умное Откровение — откровение без всякого внешнего образа, которое выше всякого образа и всякого слова.
Это молитвенные созерцания, откровения, которые совершатся внутри человеческой души. Во время таких откровений Бог не показывается человеку как нечто внешнее, но ощущается и переживается человеком в самом себе. При этом человек видит Бога потому, что он (человек) уже в Нем и Божия сила в нем действует. Наиболее ярким примером такого богопознания является практика исихастов.
2. Характер и границы богопознания
2.1. Споры о характере и границах богопознания в IV веке
Впервые в христианском богословии вопрос о характере и о границах богопознания был поставлен в контексте тринитарных споров IV столетия.
В 356 году в Александрии выступил Аэций (Аэтий) с проповедью «аномейства» (аномейство буквально означает «неподобничество»). Аномеи были крайними арианами, отрицавшими не только православное учение о единосущии Отца и Сына, но даже умеренное, компромиссное между православием и арианством учение о подобии Сына Отцу.
Затем Аэций перебрался в Антиохию, где и развернул свою проповедь. Церковный историк Созомен сообщает нам об Аэций, что он «был силен в искусстве умозаключений и опытен в словопрении». Святитель Епифаний Кипрский так пишет об Аэций: «С утра до вечера он сидел над занятиями, стараясь составлять определения о Боге посредством геометрических фигур».
Таким образом, догматика превращалась для Аэция в некую игру и диалектику понятий, и он, в своем тщеславии доходил до того, что утверждал, что «знает Бога так хорошо, как не знает самого себя».
2.1.1. Евномианская доктрина
У Аэция были ученики, среди которых был некто Евномий, родом каппадокиец, занимавший епископскую кафедру в Кизике. Именно Евномий придал диалектике Аэция логическую стройность и законченность.
Он утверждал, что «истинная цель человека и единственное содержание веры… заключается в познании Бога, и притом чисто теоретическом».
В контексте тринитарных споров конца IV века был поставлен очень важный и принципиальный для богословия вопрос: «Как вообще возможно богопознание».
Для православных ответить на этот вопрос не составляло большой трудности, так как православная теория богопознания обоснована идеей единосущия, вспомним слова апостола Филиппа на Тайной вечери: «Господи! Покажи нам Отца, и довольно для нас». И Господь ему отвечает: «Столько времени Я с вами, и ты не знаешь Меня, Филипп? видевший Меня видел Отца… Разве ты не веришь, что Я во Отце, и Отец во Мне» (Ин. 14,8-10).
Таким образом, для православных полнота богопознания возможна во Христе в силу единосущия Отца и Сына. Естественно, что аномеи, бывшие крайними арианами, не могли принять такой гносеологии и вынуждены были создавать собственную теорию познания. За детальную разработку этой арианской теории познания и принялся Евномий.
Теория Евномия получила наименование «теории имен». Он утверждал, что все понятия, которыми пользуются люди, можно разделить на два класса. Первые — это понятия, именованные людьми или понятия «по примышлению». С точки зрения Евномия эти понятия суть некие логические фикции, которые только условно указывают на вещи, по существу это некие клички вещей, которые ничего не говорят о природе предметов и никакого объективного знания не содержат.
Этим логическим фикциям Евномий противопоставляет «предметные» имена. Эти имена указывают на самую сущность вещи. Они неразрывно с вещами связаны и являются как бы энергиями вещей. В этих именах открывается премудрость Божия, соответственно и приращенно приспособившая названия каждому сотворенному предмету. Именно эти предметные или софийные имена разложимы в понятия и признаки, они и дают нам объективное знание о мире.
Вот учение Евномия в изложении Л. П. Карсавина: «Бог… проявляет Себя в этом мире плодами Своей деятельности, свидетельствующими о Нем… Бог создал и отношение, и действие и соответствие вещей друг другу; Он согласовал название (имя) с каждой из именуемых вещей сообразно с законами их», то есть, с их сущностью. Таким образом, основные понятия, аристотелевы категории, «имена» нам даны; и состоящее из понятий наше знание, не измышление наше, но знание по происхождению своему откровенное. Когда, например, Бог повелел возникнуть из ничего земле, он произнес имя земля, и земля появилась как осуществление этого имени. Его же насадил Бог и в нашу душу. Следовательно, исходя из имен или понятий, можно построить логически выражаемую систему и добиться полной ясности».
Иначе говоря, теория имен предполагает изначальное согласование, Богом установленное, между миром вещей и структурой человеческого познающего разума. Все вещи творятся в соответствии с определенными категориями, и эти же категории являются врожденными человеческому уму. Цель познания состоит только в том, чтобы установить соответствие между понятиями объективного мира и человеческим умом.