Второй шанс. Начало - Виктор Мишин

– Разрешите, Лаврентий Павлович?

– Слушаю.

– Можно мне участвовать в этом рейде? Может, и от меня будет помощь. Я точно смогу пройти, причем незаметно. Меня этому учили.

– Вы что, с ума сошли, товарищ Новиков? Вы помогаете, давая руководству ценную информацию. Ваше дело – помочь нам ускорить процесс усовершенствований, это поможет целой стране.

– Товарищ Берия, извините. Я не хотел вам перечить. Поймите правильно, я провалился сюда, видимо, затем, чтобы помочь дивизии, в которой служит дед. Почему, я не знаю, ситуация на фронте сейчас много где и похуже, но я попал именно туда. Может, у меня не получится его спасти от смерти, скорее всего не получится, но и бесследно исчезнуть я ему теперь не дам. Раз так получилось, что именно после похорон останков, может и не его вовсе, меня закинуло именно к нему, так как я сразу его встретил, значит, я должен исправить ситуацию.

– Если все должно быть так, как вы говорите, не только ваш дед, а вся дивизия уже должна была погибнуть, но именно благодаря вам этого не произошло. Если так случится и его найдут, он поедет домой, я лично позабочусь.

– Нет, не надо! Лаврентий Павлович, умоляю. В нашей большой семье никогда не было трусов и не будет. Родные меня бы просто не поняли. Сейчас идет самая страшная война в истории человечества, аж до 2016 года мир не будет знать войны страшнее. И все должны внести свой вклад в победу, а она и вправду будет за нами.

Зазвонил телефон, Берия снял трубку. Послушав, что говорят, он сказал, – пусть заходят.

Вошли два человека в форме НКВД. Подойдя к Берии, оба вытянулись. А Лаврентий Павлович сказал:

– Начинайте.

Оба энкавэдэшника повернулись ко мне. Я разглядел в руках одного какой-то пенал, что ли. Его раскрыли, там на красном бархате лежали награды.

– Вы получите свою награду сейчас, а остальные будут ждать ваших друзей. Что бы не случилось, – Лаврентий Павлович снял пенсне и помассировал переносицу.

Проговорив минуты две о заслугах и долге каждого человека, один из награждающих взял в руки небольшую красную звездочку и, сделав шаг ко мне, быстро закрепил ее у меня на груди. Пожав мне руку, отошел назад.

– Служу трудовому народу, – рявкнул я. Честь не отдавал, был без «головы». Вместе с новой формой мне дали фуражку, но она лежала на столе Берии.

– Товарищ Новиков, у секретаря возьмете фурнитуру, которая вам положена, и приведите вашу форму в должный вид, там, куда вы отправитесь, она должна соответствовать вашему званию, – Берия показал на красивую форму энкавэдэшников. Я кивнул, взял со стола фуражку. Сначала из кабинета удалились награждающие, затем Берия протянул мне руку и, пожав мою, произнес: – Не делай глупостей, Сергей! Не разочаровывай и оправдай мое, и не только мое, доверие.

– Хорошо, Лаврентий Павлович, буду поступать, только хорошо обдумав предстоящий поступок.

– Удачи, увидимся еще и скоро.

– До свидания, Лаврентий Павлович. – «Какое еще звание, куда я отправляюсь», – подумал я.

Повернувшись на каблуках, я вышел от Берии. Секретарь остановил меня, протянув какую-то коробку. Заглянув в нее, увидел петлицы, удостоверение, именно удостоверение, а не красноармейскую книжку, кобуру с пистолетом, сумку-планшет, еще какие-то нашивки и свой нож.

– Вот это да! – Я обалдело смотрел на содержимое, а секретарь, что-то сказав, сел за свой стол.

– Что простите? – спросил я его. – Не расслышал.

– Я говорю, что написал вам бумажку, что и куда пришивать и как носить.

– Благодарю вас, счастливо оставаться, – опять круто повернувшись на каблуках, вышел и столкнулся с Александром Петровичем. Тот сказал, чтобы я подождал его в комнате с диваном, и, спросив разрешения вой ти у секретаря, прошмыгнул к Берии.

Вернувшись в комнату «отдыха», я достал и прочитал инструкцию. Снял гимнастерку и стал пришивать фурнитуру и знаки различия. Чего-то они не такие. Я прибыл сюда сержантом, с двумя треугольниками, а сейчас у меня два кубика. Это же лейтенантские знаки. Хорошо хоть нитки у меня были, для разгрузки принесли. А вот когда ее сошью, теперь не известно.

Через четверть часа вошел майор ГБ Истомин, был он мрачнее тучи.

– Куда сейчас? – спросил я его.

– На аэродром.

– Куда на этот раз? – Я удивленно приподнял брови.

– Туда же, откуда прилетели, только не в твою дивизию, а к соседям. Будем 235-ю искать.

– Ясно, я готов. Как же меня отпустить-то решились? – У меня даже сердце забилось сильнее.

– Не отпустить, а присутствовать рядом со мной. Начальство посчитало, что можно попробовать использовать тебя именно так, в надежде, что ты вспомнишь больше.

– Вот и я говорю, что так будет лучше, – закивал я.

– Поехали, лейтенант. Только знай: в случае захвата противником… Я думаю, понял? – с ухмылкой пробормотал Истомин.

– Ясно, – произнес я и тут же добавил: – кто лейтенант? – Я уставился на майора. – Вроде сержантом с утра был?

– Ты в документы глянь. Звание сержанта НКВД равняется общевойсковому – лейтенант.

– С чего такая милость?

– Наверху посчитали, что так надо, вопросов быть не должно.

Вот это да! Меня офицером сделали. А я ведь читал раньше и что-то про чехарду со званиями слышал, но вот вылетело из памяти. Я открыл документы и удивился своей фотографии.

– А где вы взяли мое фото?

– А ты приглядись к нему, чего не так?

– Да вроде все так, только лицо какое-то странное.

– Сняли скрытно, увеличили.

– А, понятно. Могли бы и так, – пожал плечами я.

Приехав на аэродром, увидел уже знакомые очертания ночника ТБ-3.

– Иди, садись, – Истомин кивнул в сторону самолета. Забравшись в раскрытую дверь, уселся на лавочку. Майор тоже легко запрыгнул и устроился рядом. Летчики разогревали двигатели, бортмеханик принес нам тулупы.

– Интересно, как там дела? – задумчиво протянул я, кутаясь в тулуп. Пока еще не холодно, но помня первый полет, я передернулся.

– Прилетим, узнаем. Ты не вздумай с разведчиками свалить. Сам пристрелю, – с самым серьезным видом, произнес Истомин.

– Буду за вами хвостиком ходить, – преданно посмотрев на майора, ответил я.

– Ладно, прилетим, там видно будет. Запру тебя где-нибудь, и баста!

– Договорились. – Разговор как-то сам собою прекратился.

Самолет заходил на посадку по широкой дуге. Полет прошел спокойно, и мы готовились к приземлению. Майор, переговорив с пилотами, вернулся, сел рядом и не отходил, пока ТБ-3 не замер. Вышли мы вместе, майор, переговорив с каким-то лейтенантом, вернулся ко мне. Усевшись в машину, в которой нас ожидали два бойца, сначала молчали.

– Мне доложили, что группа вышла час назад, так что без тебя справятся, – наклонившись ко мне, сказал майор.

– Ну и ладно, можно я с вами буду, послушаю, что происходит, может, вспомню чего, через вас донесем до командующего.

– Хорошо, как приедем, сразу в штаб, – закончил диалог Истомин.

Приехав в расположение, я увидел полный разгром, кругом воронки, разбитые машины и кровь. Спросил у первого попавшегося красноармейца, что случилось?

– Так бомбили нас с утра, народу побило… – протянул боец и попылил по своим делам.

– Ясно, спасибо, – я повернулся к Истомину, – товарищ майор, я «до ветру» сбегаю? Да посмотрю вокруг. Может, помочь надо?

– Далеко не уходи. Возможно, скоро отступать придется. Я в штаб, придешь туда, спросишь у бойцов, где он.

– Хорошо, все понял. – А сам стал искать глазами, где бы взять оружие и патроны. Ну не могу я просто сидеть, когда моим родственникам жопа светит. Остановил проходящего мимо бойца, спросил, где у них тут оружейка, или что ее заменяет. Боец, посмотрев на мою форму, показал куда идти.

Нашел я быстро, оружие хранилось в одной из землянок, в ней хозяйничал, естественно, «злобный» старшина. Хотя и он, разглядев форму, только спросил, чем помочь.

Сказав, что мне нужен автомат, пяток гранат, патроны и желательно какая-нибудь старая форма, я уставился на старшину.

– Куда же вы собрались, товарищ сержант госбезопасности?

– Военная тайна. Очень нужно. – Ну, что еще я мог сказать.

– А документы ваши можно? – Какой въедливый старшина попался, но документы у меня теперь были что надо.

– Пожалуйста, – я достал и раскрыл удостоверение. Тот не стал его брат в руки, но долго читал. Наверное, точки с запятыми считал.

– Автоматов нет, все у комендантской роты. Остальные разведка забрала. Берите винтовку, самозарядку.

– СВТ?

– Так точно, ругают их, конечно, но за ней просто следить нужно, – с видом знатока заметил старшина.

– Раздолбаная, наверное, и нечищеная?

– Лично перебрал, все с ней в порядке. Берете?

– Давай, патронов сотню найдешь? – в рифму вопросом ответил я.

– Ну, сотню найду, но в пачках! – махнул рукой старшина.

– А запасных обойм нет?

– Четыре дам, больше нет.

– Хоть что-то. А как с гранатами? – Я решил, что нужно просить много, тогда получу хоть что-то.