Прощение - Лавейл Спенсер

- Тру! - окликнул он погонщика на передней повозке. - Задержись на минуту.

Блевинс остановил быков, сплюнул табачную струю в грязь, пригладил усы тыльной стороной корявой руки. Кожа на лице у него была цвета молодого оленьего мяса, и отсутствовала одна бровь. Он потерял ее после выстрела почти в упор несколько лет назад.

- Ноа, как делишки, старина? Как отец с матерью?

- Прошлый раз, когда я видел их, были в порядке, но индейцы все еще беспокоят время от времени, устраивают тарарам возле Спирфиша. И, что хуже всего, ведь фермерам приходится выходить за ограждения, на поля.

- Да, это так. - Тру сдвинул шляпу, всю в подтеках от пота. - Ты прав, Ноа. Передай им привет от старого Тру.

Кемпбелл кивнул, положил руку на край повозки, искоса посмотрел на собеседника.

- Послушай, Тру... тут в городе вышло постановление, пока тебя не было... В общем, меня сделали шерифом.

- Шерифом! - Тру вздернул голову и залился хохотом.

- Что здесь смешного?

- Да слушай, ты ведь не такой зловредный и не такой паршивый, чтобы быть шерифом! Хотя что-то у тебя в лице есть такое, противное... ха-ха...

- Во всяком случае, у меня все брови на месте.

- Следи за тем, что говоришь, парень. - Тру нацелился пальцем в лицо Кемпбелла. - Не то лишишься их.

Ноа рассмеялся, потом снова стал серьезным.

- Послушай, Тру. Я должен брать у тебя три доллара с повозки за разгрузку товара. Таков закон.

- Три доллара!

- Да.

- Но мы возим в город самые необходимые грузы. Если бы не мы, здесь не было бы ни окон, ни бобов, ни печей, чтобы варить на них! И, если бы не мы, кто привез бы тебя и твоих родичей сюда этой весной и защищал от индейцев, которым все это не очень нравилось?

- Я знаю, знаю. Но не я издаю законы, я только должен следить за исполнением. Итак, три доллара за каждую, Тру, и собирать их поручено мне.

Тру сплюнул. Вытер губы. Оскалился, глядя в сторону воловьей упряжки.

- Ладно. Еще с одним дерьмовым делом разобрались, - пробормотал он и взмахнул бичом. - Поехали. Будь здоров, ты, никчемное сборище кишок!.. - И уже на ходу, не глядя на Кемпбелла, проронил: - Мы заплатим все что нужно, на складе. Пошли с нами...

Почти целый час понадобился Кемпбеллу, чтобы собрать пошлину со всех погонщиков бычьего "каравана". Нужно было не только взять золото, но и взвесить его и, что самое трудное, записать все имена в список, который он передаст городскому казначею вместе с деньгами.

В начале первого он вышел от казначея и поспешил в ту часть улицы, где опять скопилось множество зрителей, наблюдающих за тем, как Сара Меррит работает и как она тем самым пренебрегает распоряжением шерифа. Ему снова пришлось проталкиваться сквозь толпу, хотя он, при своем росте, и поверх голов видел, что Сара как ни в чем не бывало продолжает закладывать в пресс намазанные чернилами планки и крутить всякие рукоятки.

Но вот работа, видимо, подошла к концу, Сара подняла высоко вверх отпечатанный лист бумаги. Разразился шквал аплодисментов, раздались крики и то и другое так громко, что можно было услышать по другую сторону горы.

- Джентльмены! Вот первый экземпляр первого выпуска "Дедвуд кроникл"! закричала Сара. - Он всего на одной странице, но следующий выпуск будет больше!

Радостные крики стали вдвое громче, в то время как листок с непросохшей еще краской пошел по рукам. Те, кто не могли прочитать его сами, спрашивали других, о чем там написано. Названные по именам люди, кто помог ей в первые минуты и часы ее пребывания в городе, получили всеобщую известность и одобрение и немало дружеских хлопков по спине и плечам. Суть передовой статьи о публичных домах была заслонена чувством гордости, которое испытал почти каждый мужчина от причастности к рождению первой газеты в Дедвуде, и поэтому ожидаемого эффекта не возымела.

Сара отпечатала уже второй экземпляр и готовилась сделать третий, когда Ноа Кемпбелл приблизился к ней вплотную.

- Мисс Меррит, - прокричал он сквозь шум, - боюсь, мне придется положить конец всему этому!

Она продолжала возиться со станком.

- Скажите об этом им! - бросила она с вызовом и открыв крышку, вытащила третий отпечатанный лист, краска на котором тоже еще блестела. Протянув его Кемпбеллу, она добавила: - Скажите им, отчего вы собираетесь прикрыть мою газету, шериф Кемпбелл! Скажите им, где я вас увидела впервые и почему вы хотите зажать свободу слова и печати!

Он мельком взглянул на заголовки. Крупнее всех был:

"Закрыть отвратительные публичные дома на Западе!"

Прежде чем кровь ударила ему в голову, Сара уже обращалась к толпе:

- Джентльмены! Шериф Кемпбелл хочет арестовать меня за то, что я нахожусь на общественной земле. Но он не имеет на это права! Спросите его о настоящей причине ареста! Спросите! Я не первый издатель газеты, которого хотят заставить замолчать, потому что боятся правды! Но я не буду молчать!

- О чем это она, скажи, Ноа?..

- Не мешай ей, Ноа!..

- Городу нужны газеты, Ноа!..

Кемпбелл почувствовал зреющий протест. Он незаметно расстегнул кобуру и в то же время закричал:

- Я предупредил ее час назад, чтобы она убрала свою машину с середины улицы! У нас сейчас новые законы, и меня назначили, чтобы я следил за их исполнением...

- Но ты не можешь арестовать женщину!

- Мне хочется этого не больше, чем тебе, Генри, только я дал клятву точно и безукоризненно выполнять свои новые обязанности. Она же нарушила целых два постановления, как я понимаю. Постановление номер один, часть вторая, насчет лицензий, то есть разрешений, и постановление номер три, часть первая, о помехах городскому транспорту и о беспорядках на улицах и в переулках. Этот декрет вы нарушаете вместе с ней, потому что отказываетесь разойтись!

- Мы же только хотим посмотреть первый номер газеты!

- Посмотрели? Теперь отправляйтесь по своим делам.

- А что она говорит, Ноа? Какие такие у тебя причины заставить ее молчать?

- Я не прошу ее молчать, я только хочу, чтобы она убралась с улицы вместе со своим прессом!.. - И, повернувшись к Саре, шериф Кемпбелл приказал: - Надевайте свой жакет и идите со мной!

- Нет, сэр, - отвечала она, - я никуда не пойду!

- Ну что ж, тогда я...

И он схватил ее за шиворот, чтобы повести силой.

- Уберите руки! - закричала она, вырываясь.

- Двигайте ножками, мисс Меррит! - говорил он, подталкивая ее.

- Но мои шрифты... краска... мой пресс!

- Накиньте на них брезент, если хотите. Я давал вам на это целый час, помните? Вы не воспользовались им, а теперь давайте... вперед!..

Он снова подтолкнул ее.

Кусок сухого навоза шлепнулся о его плечо.