Газета Завтра 514 (39 2003) - Газета Завтра Газета

Кто-то празднует победу,

Пряча трупы неостывшие

В окровавленную Лету.

Кто-то жаждет новой оргии,

Холя новые искусы,

Кто-то кликает Георгия,

Кто-то молит Иисуса.

Вы, такие непохожие,

Дети русского народа,

Обручённые безбожием

Под названием "свобода",

Прокурорами надменными

Разделённые на группы:

Те, что слева — убиенные,

Те, что справа — просто трупы.

Вы, навылет поражённые

Анемией пьяной кучки,

Без суда приговорённые

Быстрым взмахом авторучки,

Приведённые в день памятный

На редуты улиц пыльных

То ли силою неправедной,

То ли правдою бессильной…

Октября следы кровавые

Проступают на аллеях.

Что с того, что правы правые,

Если левые подлее?

Не бывает в жизни лишнего.

Ночь — прелюдия к рассвету.

Кто-то плачет над погибшими.

Кто-то празднует — победу ль?

Ольга САПОЖНИКОВА

***

Неужели не страшно засыпать вечерами,

Господа "россияны" —

Ельцин и Горбачёв?

И не скрипнет внезапно оконная рама,

И на стенке не вспыхнет

свет от фар кумачом?

Неужели не ждёте, замирая от страха,

Что очнётся обобранный вами народ?

И не то что квартиру, не то что рубаху,

А семь шкур с ненавистных

ваших тушек сдерёт?

Вам придётся ответить

за былые злодейства,

За всё то, что, казалось, позабыто уже…

Господа "россияны"!

Вы впадаете в детство,

Если этого страха нету в вашей душе.

Ведь не те виноваты,

что по нам отстреляли,

Не солдаты, что нас

добивали в затылок —

Это вы допустили, господа "россияны",

Это вы заходили к безоружным нам с тыла!

Вы теперь, улыбаясь,

подставляете лица

Распалённым софитам,

восторженным блицам...

Вы не помните разве,

как копали могилы,

Как — живых вместе с мёртвыми —

нас хоронили?

И за тех, кто уже никогда не воскреснет,

И за тех, кто уже никогда не родится,

За несвитые гнёзда, за неспетые песни

Вам когда-то придётся,

господа, расплатиться!

Василий АЛЕКСАНДРОВ

ОКТЯБРЁНОК

Я имел при себе дробовой пистолет

Я напялил под куртку бронежилет

И 4-го в ночь я бессонно стоял

И от мглистого утра ответа я ждал

Началось очень просто

чик-чик-чик автомат

Я увидел фигурки бегущих солдат

А потом засвистели пули вокруг

На бордюр завалился по восстанию друг

Я смекнул,

что не шутки пришли к нам шутить

И что жизнью придется за все заплатить

И волчком рикошета

пуля крутится здесь

И свой жизненный путь

вспомнил сразу я весь

Захватил я на память эту пульку с собой

И ушёл я дворами, в переулках был бой

А потом понял я,

в красный факел смотря

Что есть черная ночь моего Октября

Андрей КАССИРОВ

***

В полусонной Москве,

в полумертвой России,

В царстве блеклых теней

расплывается след.

В отлетевшей душе, что звезду погасила,

Больше нету надежд, лишь печали завет.

Запорошит снежок

чей-то след незнакомый,

Очертания тел заслонит пеленой,

В отпечатанных ликах размыто-лиловый

Оттиск смерти прошел голубою волной.

Растворились во тьме,

разлетелись пенаты.

Нету больше окна

в тот божественный мир,

Где мы жили с тобой, а сегодня солдаты

Из недавнего прошлого сделали тир…

Не скули и не вой, что Европа клокочет.

Их мирки им даны в ощущеньях иных.

А наш гроб сиротливый почти заколочен.

Потеряли мы жизнь —

что кивать на других...

Но в тиши полумрака избы пятистенной

Еле слышно бумага шуршит на столе:

Мальчик пишет стихи

о душе незабвенной,

Видя даль и весь мир,

распростертый в окне!

Владимир ЛЕЩЕНКО

ЧЕТВЁРТОЕ ОКТЯБРЯ

Мы выходили со слезами,

А в стыдно поднятых руках

Не билось гордой славы знамя,

Но и не жался в дрожи страх.

Влачилась горечь побеждённых

С неустоявших рубежей

По коридорам обожжённых,

Свинцом продутых этажей.

Ещё нет в мыслях, чтоб — сначала.

Ещё не вылилась в слова

Обида с гневом: ведь смолчала

Врага признавшая Москва.

Ещё гудит над нами пламя,

И всё не к месту вспомнить тут,

Что мы подняли наше знамя

Под предводительством иуд.

Своею лишь виной печалясь —

Что нам до чьей-то там вины! —

Ведь это мы не удержались,

Ведь это мы побеждены.

Потом уж мы себя простили,

Нашли удобные слова:

Не мы же продали Россию,

Не нами отдана Москва,

А там скупой слезой печали

С не нами сданных этажей

Всходила клятва о начале —

С иных, победных, рубежей...

Владимир ЗЯНЧУРИН

ЧАС ИСТИНЫ

Кулак "гаранта" приподнялся —

Уже не в бровь он бьет, а в глаз,

Так, чтоб никто не сомневался:

Кто "прав" в России в этот раз…

Но это только темный вечер,

А ночь еще — вся впереди.

Вон танки двинутся навстречу,

Людей сметая на пути…

И льется, льется кровь невинных.

"Анафема!" — хоть закричись…

Дешевле "шпал" и "баксов" длинных

Вся человеческая жизнь.

Кругом Америка — хозяйка,

Грачат и ерятся штабы.

В России снова "чрезвычайка":

Обман, расстрелы и гробы...

Надежда УТКИНА

ЧЕРНОЕ СОЛНЦЕ

Это печально и дико.

Сколько России терпеть?

Ляжет на камни гвоздика,

Грянет заученно медь.

Будет торжественно-строгим

Пафос звучащих речей,

И для последней дороги

Сотни зажженных свечей.

И на ветру одичалом,

Жертв вспоминая число,

В небе увидишь, пожалуй —

Черное солнце взошло.

Вячеслав ДАШКОВ

ЭХО

Ваши души еще не покинули этих ходов,

И неслышное эхо

уходит в подземные залы.

То ли звуки невнятных шагов,

то ли стежки следов:

— Это что, к "Полежаевской"? — Нет.

— К "Баррикадной".

К "Смоленской". К вокзалу...

Ваши тени ложатся

на кровью пропитанный пол

И на кафельный пол,

где постелями были бушлаты.

Где на Сотом объекте

полег Добровольческий полк

И за Солнце России

в бою полегли "баркашата".