Корабль в вечность (ЛП) - Хейг Франческа

        * ΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩ *

На следующий день заклеймивших Зака солдат должны были высечь. Дудочник предупредил меня об этом ранним утром, когда вернулся в приют.

— Это правда необходимо? — спросила я. — Большинство из них омеги. Они присоединились к Сопротивлению, потому что хотели сражаться с Синедрионом, а сейчас им приходится выполнять приказы Инспектора, да тут еще и Зак нарисовался. Конечно, им тяжело.

— Если мы не в силах добиться подчинения от собственных бойцов, победить Синедрион надежды нет, — ответил Дудочник.

Не поспоришь. Я знала, что от управляемости нашей объединенной армии зависят не только наши с Заком жизни. Но все эти долгие утренние часы, пока я помогала Эльзе на кухне, стараясь игнорировать все еще пульсирующее на лбу клеймо Зака, небо заволакивали серые тучи, а по городу расползались новости о порке.

Я отказалась присутствовать на экзекуции. Палома тоже неодобрительно поморщилась в ответ на вопрос Зои, хочет ли она пойти посмотреть, поэтому подруги остались в приюте, а я отправилась в контору мытарей проверить, как дела у Зака.

Когда мы с Эльзой проходили мимо площади, там как раз устанавливали позорный столб. Несколько месяцев назад мы с Кипом видели, как на этой же площади солдаты Синедриона исхлестали кнутом мужчину. Стоявший там тогда помост давно разобрали на дрова. А сейчас двое солдат-омег вбивали толстый столб прямо в землю. С каждым ударом молота поднимался фонтанчик пыли. Я зашагала быстрее, увлекая Эльзу за собой, пока она не засмотрелась. Свободным от дежурства солдатам велели собраться на рыночной площади. Они уже стекались туда, и толпа стала настолько плотной, что через нее приходилось продираться.

В главном зале нас ждали Дудочник, Саймон и, к моему удивлению, Зак.

Едва мы вошли, Инспектор тут же встал.

— Я оставлю его здесь с тобой, — сказал он мне. — Мы с Дудочником нужны на площади, а я хочу обеспечить вас надежной охраной.

Я знала, что Инспектор меня защищает, да и кандалов на меня не надевали, но все равно посмотрела на Дудочника, ожидая от него подтверждения.

Он кивнул:

— С вами неотлучно будет Саймон. А у дверей останутся дежурить трое достойных доверия солдат. — Дудочник указал на дверь, у которой ждали стражники. Двое из них были людьми Инспектора, но в третьем я с облегчением узнала Криспина.

Поначалу после ухода Дудочника и Инспектора до нас доносился только ровный гул голосов с площади за выходившим на север окном с закрытыми ставнями. Но в полдень тот гул резко стих. Выкрики торговцев тоже смолкли. И даже сквозь закрытые ставни послышались удары кнута. По десять плетей каждому из четверых напавших на Зака и по пять Мире и второму охранявшему Зака солдату за то, что не справились со своей обязанностью.

Саймон сидел у двери. Он привалился к стене и скрестил две руки на груди, но третьей держался за рукоять топора и не сводил глаз с Зака.

Мы с Заком сидели в разных концах комнаты и слышали каждый удар. Казалось, порка длилась невозможно долго: после каждого хлопка оттяжка, а дальше новый удар. Однако самой громкой была тишина, повисшая в комнате. Мы с Заком смотрели друг на друга — он со стула у стола, я с подоконника, прислонившись к закрытой ставне. Зак время от времени ерзал и прикасался к ожогу.

— Не трогай, — предостерегла я. — Только растравишь.

Раздался очередной удар кнута. Я не удержалась и скривилась, резко втягивая воздух сквозь стиснутые зубы.

— Хватит сверлить меня взглядом, — сказал Зак. — Вряд ли я виноват в том, что ваши солдаты на меня напали.

Я невозмутимо посмотрела ему в глаза.

— Твоя вина в том, что они вообще захотели это сделать.

— Лишь по причине плохой дисциплины в вашей армии им удалось сделать то, что захотели.

Снова удар. Лучше бы Заку не знать, насколько мне не по себе. Что после его приезда я чувствую себя открытой всем ветрам, словно стены Нью-Хобарта пали.

— Знаешь, он наказывает их собственноручно, — сказал Зак. — Сам Дудочник.

Тишину рассек новый удар.

— Ты не знала? — не отставал Зак, его голос резал будто нож.

— Знала, конечно, — солгала я.

Зак лишь приподнял бровь.

Я не стала отвечать. Боль в голове уже поутихла, оставшись лишь напоминанием о прошлой ночи, но время от времени Зак снова ее растравлял, прикасаясь к ожогу и морщась, пока ощупывал пузырь.

Когда порка закончилась, Дудочник вернулся. Дверь за ним захлопнулась. Он заметно вспотел, но, к моему облегчению, на его одежде и брошенном на пол кожаном биче не было крови. Значит, эта экзекуция выдалась не такой жестокой как та, что видели мы с Кипом.

При появлении Дудочника Зак сразу же вскочил и отступил в дальний угол, глядя на лежащий на полу кнут как на способную напасть змею.

— Да не трусь, — сказал ему Дудочник. — На сегодня с порками я закончил.

Он подошел и встал рядом со мной. Я понизила голос, понимая, что Зак внимательно наблюдает за нами.

— Неужели их не мог наказать Инспектор? — спросила я. — Или кто-нибудь из опытных солдат? Тот же Саймон?

— Я не прошу своих людей делать то, что противно делать самому, — ответил Дудочник. — И наказывать провинившихся должен был я, а не Инспектор. Только представь, какие мысли бы возникли, если бы к столбу вышел Инспектор, чтобы, защищая Реформатора, отхлестать кнутом солдат, больше половины из которых омеги? — Он выдохнул. — Кроме меня больше было некому.

Наверное, он прав. Но когда Дудочник положил руку на подоконник рядом с моей, я невольно вспомнила о кнуте.

— Не к этому мы стремились, — прошептала я. — Не ради этого сражаемся.

Мне не хотелось говорить это при Заке, не хотелось, чтобы он узнал о трещинах, которые я видела. Но я думала о том, что сказала Дудочнику и Зои в мертвых землях: что если мы не найдем Далекий край, то создадим его сами. Что наверняка есть способ сделать наш мир лучше. Но бич на полу и выпоротые солдаты на улице — совсем не то, о чем мы мечтали.

— Ты ничем от меня не отличаешься, Касс, как бы ни гнала от себя эту мысль, — сказал Дудочник, всем весом опираясь на руку. — Ты принимала столь же гнусные решения, чтобы выжить и сделать то, что нужно. Думаешь, раз не умеешь метать нож и бить кнутом, то ты невинна?

Я разозлилась: не потому, что была с ним не согласна, а потому что он сказал чистую правду.

— Я сделал только то, что необходимо, — продолжил Дудочник. — Только то, что нужно Сопротивлению.

— Знаю, — кивнула я.

— Тогда чего ты от меня хочешь?

Чего я могла от него потребовать из реально выполнимого? Я хотела другого мира, где ему не пришлось бы делать ничего подобного. Никому из нас не пришлось бы.

— Ничего, — ответила я.

Глава 7

— Решено, переселяем Зака к Касс, — объявил Инспектор. — Мы...

— Нет, — перебила его я. — Ни за что. Ни в коем случае.

На меня накатило такое облегчение, когда Саймон отвел Зака обратно в его каморку, а Эльза, Палома и Зои присоединились к нам в конторе мытарей. А теперь слова Инспектора показались мне пинком в живот.

В поисках поддержки я повернулась к Дудочнику, но он выглядел непоколебимым в своем решении.

— Я пытаюсь сохранить тебе жизнь, — сказал он. — Тебя и Зака, каждого из вас, должны охранять люди, которым можно доверять. Вдобавок еще Палому. Если объединить вас троих, стража потребуется только для одного места, а не для трех. Я выставлю людей у приюта, и сам тоже буду за вами присматривать попеременно с Зои.

— Ты ведь это не всерьез? — спросила я. — Даже если нас троих удобнее держать вместе, в приют Заку нельзя. Там же Палома! И вряд ли Эльза его примет.

Дудочник не изменился в лице.

— Давай я перееду сюда, — предложила я. — Не надо селить Зака к Эльзе.

Наклонившись ко мне, Дудочник понизил голос:

— Я хочу, чтобы ты была в безопасности. — Он покосился на стоящего на другом конце комнаты Инспектора. — Не здесь, не с ним и толпой его солдат.