Евгений Иванович Якушкин (1826—1905) - Любовь Моисеевна Равич

Если мы обратимся к многочисленным сохранившимся письмам, полученным Евгением Ивановичем в Ярославле от друзей — Афанасьева, Ефремова, Касаткина и от сына Вячеслава, то увидим, какие интереснейшие сведения в них содержатся. Евгений Иванович узнавал из них и о таких политических событиях, которые никогда не освещались в печати. Если же еще добавить, что среди корреспондентов Якушкина были видные ученые — А. И. Пыпин, Л. И. Майков, И. И. Бартенев, К. Д. Кавелин, И. В. Калачов, В. И. Семевский, И. А. Шляпкпп и мн. др., то можно себе представить весь объем информации, поступавшей к Евгению Ивановичу.

Со временем вокруг Якушкина образовался кружок единомышленников. «О доступности Якушкина говорить излишне, — вспоминает один из членов этого кружка, — но, несмотря на эту доступность, попасть собственно в кружок Якушкина было не так легко, хотя собирались у него далеко не одни близкие ему люди и друзья. Тем не менее быть принятым у Якушкина равнялось аттестату на порядочность».{105} Здесь мы видим как бы два круга — знакомые Евгения Ивановича, принятые у него в доме, и «собственно кружок» Якушкина. К сожалению, никаких конкретных сведений о составе этого кружка не сохранилось.

В нескольких воспоминаниях дается описание квартиры Якушкина. Основное место занимала в ней его библиотека, с годами очень разросшаяся. В квартире было много комнатных цветов. В кабинете Евгения Ивановича висели прекрасные портреты Н. И. Новикова, Гарибальди и Беранже. В маленькой гостиной, по описаниям посетившего Евгения Ивановича в начале XX в. П. Шереметева, «висело множество портретов. Две степы были увешаны портретами декабристов, и в той же комнате висели семенные портреты. Целый ряд акварелей — декабристы молодыми офицерами. Никита и Матвей Муравьевы, Иван Дмитриевич Якушкин в мундире Семеновского полка со знаком военного ордена и кульмским железным крестом, князь Сергей Волконский, князь Трубецкой. Поджио, Батеньков, Крюков и другие».{106}

Малая гостиная в доме Е. И. Якушкина в Ярославле.

Сидят слева направо:

Евгений Иванович Якушкин, Вячеслав Евгеньевич Якушкин и его жена Ольга Николаевна. На стенах — портреты декабристов.

Фотография.

Публикуется впервые.

Внучка Евгения Ивановича вспоминала: «В начале 900-х годов в квартире, где жил Евгений Иванович со второй его женой Марией Александровной, были следующие комнаты. Квартира была на втором этаже. Передняя, затем шла большая зала, если по ее длине пройти 100 раз, то получалась верста. Зала была почти пустой. Из нее направо дверь в кабинет Евгения Ивановича, где все стены были заставлены полками с книгами, очень большой стол, покрытый ярко-зеленым сукном, на четырех толстых ножках, без тумбочек. На столе стояли по бокам большой чернильницы две фарфоровые статуэтки. Они изображали крестьянина и крестьянку, он в зипуне и в лаптях, опа — в сарафане. Лежало много ножей для разрезания книг. Окна кабинета выходили во двор дома. Вторая дверь в узкой стене залы вела в большую гостиную. Это была очень светлая комната, но заставленная комнатными цветами. Из большой гостиной дверь вела в маленькую гостиную, где на стене против окна висели портреты декабристов. За маленькой гостиной шла большая столовая. Спальня Евгения Ивановича и комната Марии Александровны были на антресолях».{107} Сохранилась любительская фотография, изображающая эту маленькую гостиную, а в ней — Евгения Ивановича с сыном и невесткой. Евгений Иванович неизменно был одет в черную пиджачную пару и белую крахмальную рубашку с узким черным галстуком. Ни фраков, ни визиток, ни виц-мундира он не признавал.

Годы пощадили Евгения Ивановича. Старость его была прекрасна. Люди, встречавшиеся с ним в последние годы его жизни, были от пего в восхищении. Тот же Шереметев писал: «В высшей степени умел он очаровывать и привлекать к себе. Вся его небольшая фигура, гладко выбритое лицо, белоснежные волосы, голубые выразительные глаза оставляли удивительное впечатление чего-то особенного, явления из другого мира… В лице его ушел еще один из людей прошлого общества, того истинно просвещенного русского общества, пропитанного европейской культурой, представителей которого более почти не осталось».{108}

Евгений Иванович Якушкин.

Фотография. Начало XX в. Публикуется впервые

Постепенно Евгений Иванович становился, если можно так выразиться, городской достопримечательностью. Ярославцы очень им гордились; он был персонажем целого ряда рассказов, в которых неизменно фигурировал в роли покровителя слабых и посрами-теля сильных мира сего. Возможно, что часть рассказов была выдумана — все равно это чрезвычайно характерно. Упоминавшийся уже В. А. Городцов передает, например, такой рассказ: «Когда в Ярославле водворился губернатор Штюрмер