Наездник Ветра - Григорий Александрович Шепелев

– Вы представляете, прямо возле ручья я на них наткнулась! – сказала девушка, водрузив посуду на стол, – какие красавцы, а?

– Это что, грибы? – спросила Роксана, щуря глаза в темноте, ослабленной светом луны и звёзд.

– Грибы, милая, грибы! Как думаете, сварить их или пожарить?

– Свари их в мясном бульоне, – сказал Рагдай, – воды ещё в бочке много, а медвежатина – в подполе. Чугунок возьми самый лучший, самый большой! Добавь щавеля, крапивы.

– Ты меня суп собрался учить варить? – вознегодовала Прокуда, и, щёлкнув Рагдая по лбу, гордо направилась с четырьмя красавцами в дом. Вскоре из трубы заструился дым. Ветер относил его к западу и тянул над верхушками самых древних, самых высоких елей.

– А ты хотела уехать, – стал тормошить Роксану Рагдай, целуя её в мечтательно приоткрытый рот, – так вот и осталась бы ты без грибного супа!

– Теперь уже не хочу, – сладко протянула Роксана, прихлопнув на своей шее двух комаров, – я очень люблю грибы! А сейчас Талут ещё принесёт какой-нибудь рыбы. Как думаешь, принесёт?

– Да, если его русалки не утащили в омут!

– Тогда я им не завидую! Ведь Прокуда бросится вслед за ним. Она его очень любит, хоть они часто дерутся.

Талут вернулся без рыбы. Кинув на землю удочки, он уселся рядом с Рагдаем и стал отмахиваться от звонкой, писклявой тучи, кружившейся над столом.

– Один окунёк попался, да и тот – с палец! Я его выпустил. Вот тебе и вечерний клёв!

– А давай-ка перед зарёй пойдём на тетеревов, – предложил Рагдай, – проводник сказал, что они где-то там, на севере, за каким-то большим оврагом токуют.

Талут задумался.

– Ой, смешно! На тетеревов! – вскричала Роксана, – да много ль вы их набьёте? Стрелки из вас никудышные!

– Да, Малька бы сюда, – с грустью согласился Талут, – но ведь одного-то я подстрелил!

– Это был глухарь! Он сидел на дереве, рядом с домом, и крепко спал. Даже косоглазый, стреляя в него из лука, не промахнулся бы!

– Нет, Роксанка, это был тетерев, – оскорбительно потянул Рагдай весёлую спорщицу за косичку, – ну что, Талут? Пойдём, попытаем счастья? Почему нет? Луки неплохие, стрел много.

– Почему нет? – повторил Талут. На том и условились.

Грибной суп был вскоре готов. Ели его четверо друзей прямо из горшка, за тем же столом, погружая в варево ложки, вырезанные из липы. При этом они молчали. Суп был горячим, густым, наваристым. Тишину, в которую ночь погрузила лес, нарушал лишь филин. Он хлопал крыльями и стонал где-то на бугре, за болотом.

После полуночи, когда месяц выплыл из облаков и осветил лес, а травы окутал зыбкий туман, разошлись по комнатам. Обнимая под одеялом Роксану, Рагдай сказал:

– У меня нет времени! Через час мне уже вставать.

– Ну, не через час, через три, – сонно отмахнулась Роксана, спавшая на боку, – ночи уже длинные. Не июнь!

– Но я всё равно не высплюсь!

– Так засыпай, твою мать! Кто тебе мешает?

– А как я могу уснуть, если ты рубашку сняла?

– Ой, как будто ты бы её не снял! Негодяй, подлец! Невинную девушку совратил, а теперь она во всём виновата… Чёрт с тобой, на!

– Чертовка со мной.

Через три часа, когда ещё было совсем темно, Рагдай и Талут ушли на охоту. Две их подруги проснулись после восхода солнца. Быстро доев грибной суп, они через ельничек побежали к речке, купаться. Было тепло, почти жарко. В безоблачном синем небе повисла дымка. Речка текла в низких берегах, среди ивняка и сосновых рощиц. В ней были омуты, отмели и стремнины.

Песчаный участок берега примыкал к глубокой и тихой заводи. Поныряв и поплавав среди кувшинок, две молодые женщины шлёпнулись животами на тёплый береговой песок и стали болтать под пристальным наблюдением птиц, которые обитали в кустах над речкой. Птицы переговаривались отрывисто и сердито. Видимо, им уже опостылило каждый день глядеть на голых ныряльщиц, которые обсуждали глупости.

– Чем тебе не нравится Святослав? – задала Прокуда вопрос, который Роксана слышала от неё уже двадцать раз.

– Он мне очень нравится, – изменила Роксана форму ответа, – но я его не люблю.

– А прежде любила?

– Да, очень сильно.

– А почему вдруг всё изменилось?

– Да потому, что всё изменяется.

– Ты не врёшь?

– Спроси у своей боярыни. Она умная.

– Я бы так не сказала! Дура она.

– А умных людей ты знаешь?

– Да. Живёт в северном посаде один старик по имени Арфалах. Он родом из Сирии. Врачеватель. Лечит людей разными настойками.

– Мусульманин? – тихо спросила Роксана, щуря глаза на солнышко, поднимавшееся над ёлками.

– Да.

– И ты знаешь тех, кого он лечил?

– Да он почти всех в городе лечил! Меня как-то вылечил от прыщей, приказав мне выпить какую-то горькую мешанину. Боярыне Светозаре вытравлял плод.

– И удачно вытравил?

– Да. Но это ей стоило больших денег. Многие бабы ему за это платили. Таисья и Улиания – в их числе.

– Что, просто даёт какую-то гадость выпить, и плод выходит?

– Именно так. У него на всякую хворь есть снадобье. Но берёт он дорого. Очень дорого.

– Сколько?

– Много! Но точно я не могу сказать.

– А узнать ты можешь? Узнай!

Прокуда приподнялась на локтях.

– Госпожа Роксана! Ну, ты даёшь! Тебе это точно нужно?

– Кажется, да.

– Этого ещё не хватало! Вот так беда! Рагдай постарался?

– А кто ж ещё?

Конечно, Прокуда стала расспрашивать о Рагдае. Но египтянке о нём говорить совсем не хотелось. Она притворилась, что солнечные лучи, птичьи голоса и шелест кустов её погрузили в сон. Прокуда поприставала и в самом деле уснула. Но через час они уже возвращались к домику, торопливо надев рубашки и сарафанчики, потому что ветер начал дуть с севера. Вековые ели под ним качались, скрипели, а маленькие вели себя тихо. Ветер не задевал их верхушки.

Роксана шла по тропинке, низко опустив голову. Вдруг, уже перед самой поляной, Прокуда остановила её, сжав пальцами руку. И потянула назад.

– Смотри! Это кто?

– Да это Таисья! – обрадованно сказала Роксана, узнав одну из двух всадниц, которые подъезжали к домику, – наверное, что-то нам привезла!

– А другая – кто? Я её не знаю. Впервые вижу! Какая-то длинноносая, рыжая…

И вот тут Роксана застыла. Она узнала вторую всадницу.

Глава двадцать первая

Ни одной стрелы Рагдай и Талут не потратили, потому что тетеревиный ток не нашли. Более того – они потеряли сами себя в дремучем лесу. Проще говоря, заблудились. Зачехлив луки, горе-стрелки бродили по глухим дебрям четыре с лишним часа и уже отчаялись, но внезапно наткнулись на маленький ручеёк, который их вывел к речке Чернавке. Это было спасение. Двинувшись вдоль реки, охотники через два часа достигли знакомой местности. Там они успокоились, искупались и побрели через небольшой ельник к поляне по той же самой тропинке, которой утром воспользовались их девушки. И, подобно им, у последних ёлок остановились, не веря своим глазам.

– Чтоб я сдох! – выдохнул