Наездник Ветра - Григорий Александрович Шепелев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После беседы со Светозарой, ввиду каковой беседы все её бравые атаманы с храбрыми есаулами затаились, как говорится, под юбками своих баб, Малуша ничем особенно ярким не отличилась. Её дружинники вполне мирно вели себя в кабаках, а её приказчики во главе с Добрыней очень неплохо строили отношения и с купеческими общинами, и с посадскими мастерами, и с землепашцами. Про Роксану в Новгороде по-прежнему говорили, но с удивлением и тревогой. Никто не знал и не мог понять, куда она делась, да и была ли она. Вдруг всем померещилось? Пролить свет на этот вопрос могли только Светозара, Таисья, Мамелфа и Улиания. Но четыре сплетницы после унизительного визита к Малуше не покидали своих домов. Однако, в субботу им пришлось выйти, чтоб навестить госпожу посадницу. За боярыней Светозарой зашла Таисья. Они отправились в путь, сторонясь прохожих. В карманах у двух подруг были кошельки, набитые золотом.
– Не хочу к ней опять идти, – разнылась Таисья, когда уже подходили к терему Людомира, – тьфу на неё! Да и денег жалко! Я ведь не так богата, как ты!
– Ну, и не хоти! – воскликнула Светозара, – ты думаешь, я хочу? Я там, около крыльца, тогда натерпелась в три раза большего страху, чем вы все три, вместе взятые!
– Мой страх был самым чудовищным! – оскорбилась Таисья, – мне снилось потом всю ночь, что меня бьют плетью! Я до сих пор не могу сидеть!
– Ну, и не моги! Никто и не просит тебя сидеть. Языком чесать можно лёжа!
Таисья очень обиделась. Она плюнула Светозаре в лицо. Боярыня увернулась и дала в морду. Ворота перед двумя скандалистками распахнул во всю ширь Добрыня. Он им сказал, чтобы шли в светлицу. Взбешённая Светозара туда направилась сразу же, а разгневанная Таисья сперва как следует обругала Добрыню за то, что он поклонился ей не так низко, как её спутнице. Но к светлице они приблизились вместе. Возле двери стоял Аникей. Он её открыл двум боярыням, поклонившись каждой из них вполне безупречно, а когда обе они вошли – закрыл, оставшись снаружи.
Что же предстало взорам двух неразлучных подруг в просторной светлице, когда-то принадлежавшей одной из них? Много интересного. У распахнутого окна на стуле сидел Ратмир. Увидев его, Таисья и Светозара пришли в такое недоумение, что не сразу заметили Улианию и Мамелфу, сидевших на деревянной лавочке, и Малушу, лежавшую на кровати. Хозяйка города была в чёрном шёлковом пеньюаре, который ей подарили суконщики из Голландии. Цвет блестящего шёлка великолепным образом оттенял белизну её голых ног, умащённых мускусом, на который расщедрились перекупщики из Венеции. Кроме этого, ещё что-то было надето, намазано и нанизано на Малушу, но две боярыни не успели разглядеть, что, поскольку она ввергла их в растерянность таким возгласом:
– Вот и славно, что вы пришли! Я очень вам рада. Мы тут без вас не управимся.
– Это правда, – поддакнула Улиания, – тут без вас ничего не выйдет!
– Но неизвестно, выйдет ли что-нибудь с вашей помощью, – проворчала Мамелфа. Она была чем-то озадачена и печальна. Ратмир молчал.
– Вы принесли деньги? – снова заговорила Малуша с двумя только что вошедшими гостьями. Светозара молча кивнула и расстегнула карман своей длинной юбки, который был защищён от воров парой медных пуговиц.
– О, святые угодники, это чистое разорение! – закатила глаза Таисья и распустила тесёмочки своего кармана, который был так глубок, что ворам пришлось бы залезть в него с головой, – зачем обижаешь меня, посадница? Я ведь нищая!
Два увесистых кошелька шлёпнулись на стол, присоединившись к паре точно таких же. Затем, по знаку Малуши, их бывшие обладательницы, одна из которых не прекращала ныть и стонать, уселись на лавку, рядом с подругами. После этого, поглядев внимательно на Ратмира, Малуша произнесла:
– Таисья, умолкни! Всё твоё золото ты получишь обратно с прибылью, если я получу от тебя правдивый ответ на один вопрос. А вопрос такой: на что вы рассчитывали, когда отправляли в Киев гонца?
Четыре боярыни промолчали. Они не стали разыгрывать удивление, потому что это было бы глупо.
– Да, Аникей в меня влюблён по уши, – с гордостью подтвердила их мысль Малуша, – ну, так на что вы рассчитывали, боярыни? Предположим, Рагдая вы убедили скрыться или убили. И дальше – что? Разве у вас есть сомнения в том, что князь, примчавшись сюда и узнав от вас, где спрятали вы Роксану, сразу её убьёт? Или вы надеетесь на его признательность за возможность свернуть ей шею?
– За что ей шею сворачивать? – хладнокровно молвила Светозара, – думаешь, Святослав не поверит ей, когда она скажет, что сумасшедший Рагдай её потащил в Новгород насильно?
– Думаю, вряд ли! В такую явную глупость даже дурак не поверит. А Святослав – точно не дурак. Рагдай её потащил в Новгород насильно! Вы что, с ума сошли? Разве Святослав не знает Рагдая? Да это просто смешно!
И Малуше, точно, сделалось весело. Но её раскатистый смех вскоре оборвался, так как она продолжала поглядывать на Ратмира, и выражение его глаз стало ей казаться слишком задумчивым. А любая задумчивость была вызовом для Малуши.
– Послушайте, дорогие мои, ведь они приехали в Новгород не вдвоём, а втроём! – взвизгнула она, с досадой ударив себя по бёдрам ладонями, – хорошо, допустим, что главный любимчик князя, Рагдай, вдруг взял да сошёл с ума и силой повёз любовницу князя в Новгород – неизвестно, правда, зачем! Ну, ладно, сошёл с ума и сошёл. А его дружку для чего участвовать в этом деле, которое не сулит ничего, кроме неминуемой гибели?
– А тебе для чего участвовать в этом деле, которое не сулит ничего, кроме неминуемой гибели? – вдруг спросила Таисья, глаза которой из жалобных стали острыми, – ты уверена, что великий князь Роксану убьёт, как только прискачет в Новгород. Да, похоже, что так и будет. Но не об этом ли ты мечтаешь уже три года? Нет? Не об этом? Ты, может быть, спишь и видишь, чтобы Роксана и Святослав опять были вместе и жили счастливо? Вот уж этому я была бы удивлена!
Мамелфа и Улиания засмеялись. Им тоже в это не верилось. На лице Светозары веселья не было. И Малуша, глядя в глаза одной только ей, сказала:
– Да, это правильно. Мне любить египтянку не за что. Но я давно уже
