Черный спектр - Сергей Панченко

            - Максим, – немного иным голосом заговорил охранник, убедив его в том, что его устами говорим сам Фирлез. – Не слушай всего, что наговорил мой человек. Я убедился лишний раз в том, что проще всего удержать людей в своей власти, рассказывая им чудесные небылицы, чем истинное положение вещей. Я перерождаюсь, но не в бессмертную форму жизни, а наоборот, приближаясь к смерти. Каменею, превращаюсь в памятник самому себе. Моя смерть будет точно такой же, как и смерть от старости, болезни или ранения. Душа моя скоро покинет временное пристанище.

            - Но почему? Как происходит трансформация и в чем ее смысл?

            - Садись и приготовься кое-что послушать.

            Максим присел на жесткий узкий диван и повернулся к Фирлезу, чтобы видеть его, а не охранника с остекленевшим взглядом.   

            - Еще до начала появления «черного спектра» о нем было известно узкому кругу лиц. Это была небольшая аномальная зона на северном Урале. Люди там испытывали необъяснимый страх, иногда пропадали бесследно. Были такие зоны и в других местах планеты, только никто и никогда не занимался ими серьезно. Их изучение оставляли разным шарлатанам от науки, либо каким-нибудь инициативным одиночкам, выставляющим свои статейки на «желтых» ресурсах.

У меня был приятель, который незадолго до катастрофы вернулся из экспедиции в подобное место. Вернулся он оттуда сам не свой, я даже посчитал его сумасшедшим, но выслушал его слова, казавшиеся бредом. Больше всего меня поразили его глаза, в которые невозможно было смотреть, что еще сильнее убедило меня в его психической ненормальности. Он рассказал мне, что испытал единение с неким разумом волновой природы, и что эта встреча была неожиданной для них обоих. По его словам, волновая сущность не имела личности, тела, органов осязания и прочего, что мы ждем от другого разумного существа. Приятель, слившись с ней разумом, смог прикоснуться к ее пониманию вселенной. В ней не было планет, солнечных систем, галактик, черных дыр, всего, что доступно наблюдению нашими органами чувств. Он вездесущ, а потому понятия расстояния и скорости ему непонятны. Для этого разума существовали только волны энергии, которые он делил на те, которые ему нравятся, полезны для его существования, и те, которые он считает вредными.

Он мне тогда намекнул, что люди, которых он ощущал сгустками энергии, ему не нравятся. Что они источают дурные волны, портящие его мир. Только законы вселенной, которые он не мог преодолеть, мешали ему избавиться от этих сгустков. Он понятия не имел, что эти концентраты энергии обладают самосознанием, и продолжал так считать и дальше. Представь себе, что мы перестали бы включать телефон, зная, что его излучение губит живущую вокруг нас разумную волну.

Моего приятеля так захватила идея контакта, что он снова отправился в аномальную зону, предупредив меня перед этим, что человеческий разум в измененном состоянии не интересен волновой сущности. Ей неприятна энергия трезвого человека, формируемая определенным образом мыслей. То, что мы называем здравомыслием, для кого-то, кто ощущает вселенную на уровне энергии, кажется чем-то смердящим, вредным и инородным. Страх, который человек испытывает во время контакта с волновой сущностью, является следствием контакта с антиматрицей энергетического двойника, в результате слияния с которым происходит взаимопоглощение друг друга. Один сгусток энергии гасит другой, созданный волновым разумом.

Приятель пообещал мне, что скоро мир изменится, и чтобы я был готов к этому, надо держать припасы веществ, меняющих сознание. Как ты уже догадался, он сдержал свое слово. Каким-то образом он открыл дверь «черному спектру», устроившему на нашей планете страхопокалипсис. Я, честно признаться, тоже хотел пойти на контакт с этим разумом, но меня он не принял. Даже под наркотой я был неприятен ему, и чуть не сдох у самой границы зоны. После этого мой мозг начал перерождаться, а теперь и тело.

- А зачем тебе это? – спросил Максим.

- Я хотел понять, что будет после контакта, захочу ли я каким-то образом закрыть ему доступ к нашей планете или же наоборот, войду в число его поклонников, усилив давление на оставшихся людей.  

- Плавно перейдем к следующему вопросу. Какой видится вам моя роль в этом контакте? – задал Максим самый волнующий вопрос, возникший в ходе повествования.

- Ты очень похож на моего приятеля. Я чувствую, что у вас может наладиться контакт.

- И что же вы ждете от него?

- Сам не знаю. Жду чего-то, что создаст определенность в возникшей ситуации. Пару лет назад в зону проникло несколько человек. Кто-то остался в ней навсегда, а кто-то вернулся. Видимо, вернувшиеся здорово напугали тех, кто их туда послал, так как давление спектра неожиданно усилилось. Начался активный этап строительства забора из кристаллов, чтобы отбить желание у людей забираться внутрь зоны.

- Да уж, – Максим задумался. – Я как-то всё иначе себе представлял.

- С одной стороны, мы смогли посмотреть на себя под другим углом, обзавелись необычайными способностями, но с другой… Возможно ли существование таких людей без влияния спектра? Кто мы теперь, овцы в стаде волнового пастуха или же новая цивилизация, живущая в симбиозе с ним?  Несомненно одно: явление черного спектра возможно только через человеческого посредника, но почему они так безоговорочно занимают его позицию?

- Он дает возможность увидеть нас его глазами, что может вызвать неприятие. До спектра нам некому было рассказать правду о самих себе, что в процессе эволюции привело людей к нарциссичному образу жизни, в действительности являющегося саморазрушением.

- У тебя и мысли, как у моего приятеля.

- Не думаю. Я не на его стороне. У меня жена и дочь, и я никогда бы не променял их на всеобщее благо в виде исчезновения людей с лица планеты.       

            - Исчезает тело, сознание остается. Просто тело в нашем образе жизни управляет сознанием, что иной форме жизни кажется мерзким. Это и с точки зрения человеческой морали не особенно красиво, но мы привыкли декларировать одно, а делать прямо противоположное, спокойно принимая лицемерный образ жизни.