Огнеслава (СИ) - Марина Гамаюн

— На вас проклятье? — неожиданно спросила Огнеслава.

— Кто бы мог подумать, что обрадуюсь этим словам, — кивнул Златогост. — Я ведь даже рассказать о нем никому не могу, таково условие. На моё счастье, оно почему-то на вас не действует.

— Как его снять?

— Я не знаю, но благодаря вам, княгиня, у меня появилась надежда.

— Зоряница же не умрет? — забеспокоилась Огнеслава, вспоминая про загубленных жен.

— Если сама не захочет, то нет. Её жизнерадостный и сильный дух стали настоящим украшением этого дома, — или мерещится средь мрака ночи, или боярин улыбнулся искренне, даже мечтательно. — В мои годы я не могу надеяться на любовь юной девы, но если бы в её глазах появилось хоть немного тепла, то и этого было бы достаточно.

— Добро, — произнесла она. — Будет на то воля богов, и я сумею воссоединиться с мужем, обязательно спрошу у него, как снять проклятье. Змей Горан ведает прошлое и будущее, уверена, он даст ему ответ.

Она не ошиблась, Златогост снова улыбнулся.

Глава 61 Свет и мгла

Небо хмурилось с самого утра, успеть бы до деревни доехать пока темнеющая над лесом туча не пролилась дождем. Мара оглянулась на племянниц. Девчушки старались вести себя чинно и с достоинством, но любопытные взгляды им не утаить. Впервые участвовать в одной из важнейших церемоний почитания предков всегда волнительно. Теперь они не просто младшие дочери, после смерти матерей и восхождения на трон Мары Мериновны, их во всеуслышание нарекли царевнами. Давно ли на лошадях сидеть научились, а уже должно оставить детские забавы и сопровождать тетку к священной роще. Вздохнув, отвернулась. Её сердце сейчас, как этот лес, над которым нависла сереющая мгла, замерло в ожидании.

Руки покоятся на луке седла. Любимый конь осторожно ступает по размокшей дороге. Чует, не только за хозяйку отвечает. Она так и не успела сказать Аскольду, что понесла. «Пусть будет дочь… — думала Мара. — Тогда, если не он сам, то хотя бы его дитя останется рядом со мной».

Она снова вспомнила, как проснулась среди ночи и увидела неведомый свет в глазах супруга. Взглянув, он даже не заметил её. Подвластный чужой воле, шагнул в светившийся рябью дверной проем, пропав без следа. Почему? Почему она тогда подумала, будто видит его в последний раз? Эта жуткая мысль не давала ей покоя, пока письма, отправляемые в Зеяжск, оставались без ответа. А потом явился Горан, бледный, как полотно, с глазами загнанного зверя. Одного взгляда хватило, чтобы понять: «Беда!»

Брат мужа явно скрывал от неё правду, когда пытался успокоить и взял обещание ничего не предпринимать, сидеть в тереме ожидая вестей. Первое время она так и делала, да только кто же усидит на месте, когда душа мучается неизвестностью. Тут срок пришел, поехать поклониться праматери, она и сорвалась. Светлоликая Идунн добра, всегда помогает тем, кто искренне на неё уповает. Может и теперь милость явит. В священной роще Мара будет молить за их народы, а для себя попросит лишь об одном, снова увидеть Аскольда живым и здоровым.

— Государыня, — потревожила её, подъехавшая ближе Яра, — нужно остановиться обождать.

— Зачем? — отвлекаясь от дум, спросила царица. — Деревня уже близко. Как бы под дождем не оказаться, взгляни на небо.

— Разведчики не вернулись, — объяснила воительница. — Я отправила ещё людей. Пока лучше остановиться.

— Мы в глухих местах. Кого здесь бояться? Разве что медведей да волков, — поглядывая на племянниц, проговорила царица. — Не хочу, чтобы девочки промокли. Едем!

Небо будто услышало её, отвечая порывом ветра, темнея с каждой минутой.

— Как скажете, — нехотя согласилась Яра, давая знак охране, подтянуться смыкая ряды вокруг царевен и самой Мары, шепча под нос. — Я с вами молодой поседею! Мало того, что в дорогу отправились все вместе, так еще и безопасностью пренебрегаете!

— Не ворчи, тебе не к лицу! — негромко подразнила её царица, вспоминая времена, когда были они просто подругами.

Всадники и повозки двинулись дальше. Никто не обратил внимания, что с макушки высокой сосны за ними пристально наблюдает сокол в белоснежном оперении.

Как и желал владыка юга, Велимир перенес его людей в царство Идунн. Полсотни специально отобранных воинов — головорезов под руководством злобных чародеек сразу не понравились колдуну, но он убедил себя, что не будет вмешиваться. Даже не попытался узнать, какой приказ им отдал Шэхриэр, и удалился сразу, как нога последнего ступила на земли северян.

Белый сокол вернулся в свою обитель, пытаясь забыть о том, в какой опасности оставил царицу Мару. Она не была его врагом, более того, ни жизнью своей, ни поступками дочь светлой богини не заслужила тех бед, что обрушил на неё правитель Сакета.

Прошло несколько дней. Так и не обретя душевный покой, Велимир вернулся назад. Оказалось, Мара Мериновна вместе с племянницами покинула дворец, отряд южан тоже исчез. Нет сомнений, в пути поджидает засада!

Гром сотряс небеса, ослепляющей вспышкой над головами путников сверкнула молния. Мара с Ярой переглянулись, останавливая лошадей. Ни капли дождя не упало, а грохот снова покатился над ними. Несколько молний ударили в землю в опасной близости.

— Колдовство! — только и успела сказать Мара, пока её голос не заглушил новый раскат грома.

Лошади заволновались, сбивая порядки. Чем сильнее гремело, тем больше неведомый ужас овладевал животными, заставляя их метаться и опрокидываться, стремясь спастись бегством.

— Спешится! — звучало тут и там.

Мара, спрыгнув на землю, поторопилась к племянницам. Одна из девчушек пыталась удержать за повод, обезумевшего от страха скакуна. Вовремя подоспев, царица схватила девочку, уберегая от удара копытом. Конь вырвался и убежал. Другие юные царевны сами поспешили к тетке, хватая её за подол. Обняв племянниц, Мара огляделась. Стало темно, как ночью. Лошади роняли всадников, бились в оглоблях и уносились во мглу. В то время, когда остальные пытались хоть как-то утихомирить оставшихся животных, Яра и личная охрана царицы собрались подле неё.

Мрак опустившийся всюду не позволял видеть дальше вытянутой руки, и только когда очередная молния озаряла округу, становилось понятно, что происходит. Не то сама земля содрогалась, не то что-то сотрясая её подступало к ним, взирая из черноты.

Раскат, вспышка, и зажглись вокруг синевой глаза демонов. Выше любого из мужчин, с телами напоминавшими звериные, они окружили людей. Головы походили на рысьи, только страшнее, грубее, массивнее, с черными полосками по рыжей шерсти. Никогда прежде Мара таких зверей не видела. Но взглянув на оружие, что сжимали когтистые лапы-руки, и, увидев среди них трех женщин в одеждах юга, всё поняла.

Колдуньи держались отстраненно, в