Огнеслава (СИ) - Марина Гамаюн

— Почему? — насторожилась княгиня.

— Весточку с княжьего двора принесли, батюшка твой с войском выступает, обождать нужно.

— Сколько?

— Откуда я знаю. Златогост сказал, князь изменил планы, с дружиной через три дня выдвигается на Пеньков, чтобы встретиться с войском князя Вышаты. Туда подойдет и Добрыня, женишок твой несостоявшийся. Скорее всего, встанут лагерем, чтобы потом идти на Зеяжск по Белой, — объяснила сестра. — Ты должна была отправиться домой на одном из наших кораблей, но сейчас в Пеньков никак нельзя.

Огнеслава подумала, что видимо и боги не хотят её возвращения. Нужно искать другие пути.

— Не грусти, всё к лучшему. Еще холодно и сыро, можно легко простудиться в дороге, — обняла её Зоряница. — Как потеплеет, откроются и лесные дороги. Тогда обязательно что-то придумаем!

До самого вечера сестра была рядом с ней. Не слушая отговорок, позвала скоморохов, чтобы шутками да остротами разогнали печаль, устроила настоящий пир на женской половине. Когда же стемнело, принялись гадать. Огнеслава наблюдала за всем с благодарностью, но участия не принимала. Хватит с неё пророчеств. Лучше не знать будущего, а жить, полагаясь на свои силы и настоящее. Утомившись, Зоряница отправила её отдыхать, а сама осталась, хлопотать по хозяйству.

Спать не хотелось и вместо того, чтобы запереться в опочивальне, княгиня вышла в сад. Прохладный ночной воздух бодрил. Она неспешно брела по деревянным мосткам вдоль еще голых, с едва набухшими почками, кустов и деревьев. Несколько чаш с огоньками мерцали у крыльца. Оглянувшись на них, вспомнила, как гуляла по теткиному саду. На пути попалось дерево с раскидистой кроной, под ветвями которого дырой зияла непроглядная чернота. Как бы ей хотелось, чтобы кто-то пошевелился средь этого мрака, чтобы она потребовала от него показаться и увидела любимое лицо.

Натянув плотнее, накинутую на плечи шубу, всё смотрела в мрачную пустоту, но ничего не происходило. И тут со спины раздалось деликатное покашливание. Грудь сковало, сердце забилось быстрее, Огнеслава обернулась.

Её широко распахнувшиеся глаза не сразу различили черты, оказавшегося поблизости мужчины, но надежда слетела с лица. Не он. Перед ней стоял хозяин дома. Пряча бороду в соболином мехе, Златогост поклонился и велел сопровождавшим его людям отойти подальше.

— Ждете кого-то? — вкрадчиво спросил он.

— Нет… Просто вышла подышать свежим воздухом, — смутившись, ответила Огнеслава, странно, но она больше не испытывала и капли страха перед суровым боярином.

— Если бы я не слышал чудесные рассказы о таинственных воинах Черного дворца, то подумал бы, что княгиня крайне безрассудна, расхаживая ночью без охраны.

Огнеслава насторожилась, боярин явно намекал, что ему известно о тенях рядом с ней. Что же, пусть знает, её жизнь охраняют.

— Княгиня не безрассудна, — ответила она. — Вы против?

— Нет, избавят меня боги от такой глупости! — мотнул седой головой Златогост. — Вы моя гостья, раз они охраняют вас, значит и мой дом тоже. Будь я на месте князя, вообще спрятал бы вас куда подальше и охрану бы выставил за версту.

— Он почти так и сделал, — опустила глаза Огнеслава.

— По слухам, княгиня Зеяжска сейчас правит вместо мужа, а князь болен настолько, что не показывается, — опираясь о посох, сказал боярин. — Вы сделали большую ошибку, когда сбежав из родительского дома, попытались возложить ответственность на колдуна.

Огнеслава стремительно подняла лицо и встретилась с блестевшими сквозь темноту карими очами.

— У меня достаточно преданных людей при дворе вашего батюшки, — подтвердил её догадки Златогост. — Колдун явился сегодня. Князь и княгиня в гневе, но они никак не могут ему навредить. А вот в том, что посланник владыки юга не сможет догадаться о подмене, вы просчитались. Думаю, вас уже ищут по всей срединной земле.

— Так понимаю сбор войск в Пенькове это версия для Зоряницы? — спросила княгиня. — Что на самом деле задумал батюшка?

— Одно другому не мешает. Князь действительно покинет город через три дня. Его мотивы не изменились, он идет освободить дочь и внука. Думаю, присоединится к Вышате и будет пока помалкивать. В боях постарается проявить себя, чтобы приблизиться к царю и вызнать где вы.

— Почему мужчины так любят власть? — тихо произнесла она. — Я надеялась, что потеряв веру в слова колдуна, батюшка останется дома, позабыв о желании посадить внука на трон, а он в самое логово врага лезет.

Боярин негромко засмеялся в ответ.

— Вы хоть и княгиня, но совсем еще юная. При чем здесь власть? Из века в век мужи желают власти, чтобы защитить то, что любят. Ибо власть, богатство и сила тогда хороши, когда приносят плоды. Сами по себе они ничего не значат, — произнес Златогост. — Прислушайтесь к словам старика, он жизнь прожил! Не пытайтесь мешать мужу и отцу защитить вас. Мешая, вы лишь ослабите их, делая уязвимыми.

— Но как же поступать мне? — взмолилась Огнеслава. — Я не могу просто безучастно наблюдать.

— Дайте им возможность быть спокойными за вас.

— Отец хочет, чтобы я думала только о себе и пошла на сговор против мужа, — призналась Огнеслава. — Муж хочет, чтобы я думала только о сыне, — она сморгнула, чтобы не показать слез. — А я? Я просто люблю их всех!

— Не самая ужасная ситуация.

— Разве?

— Думайте не о различиях, а о том, что объединяет.

— Если я скажу отцу, где я, меня снова запрут. Не хочу быть игрушкой в чужих руках, даже если эти руки родные.

— Тогда не говорите. Действуйте, находясь в тени. Подумайте, как уважить обоих, не изменяя себе. Успокойте отца и мужа, когда они будут знать, что вы и наследник в безопасности, то окажутся свободнее в действиях. А вам, я бы советовал, обзаводиться своими людьми, теми, на кого сможете опереться лично вы и ваш сын в будущем. Я могу помочь, если пожелаете, и, надеюсь, смогу стать первым среди них.

— Зоряница сказала, что вы ничего не делаете просто так, — подумав, произнесла княгиня. — Что хотите взамен?

— Помните мои слова, что власть, богатство и сила хороши, только когда приносят плоды? — взгляд Златогоста стал особенно пристальным. — У меня есть всё из перечисленного, но нет семьи, людей с кем я мог бы разделить те блага, которые имею. Все мои жены шарахались от меня, как от чумного, умирали от тоски или сами лишали себя жизни, детей тоже не нажил. Уйду, ничего не останется.

Вспомнив тот животный страх, который сковывал людей при встрече с боярином, княгиня внимательнее прислушалась к собственным ощущениям. Её дорогое дитя, всё также согревало изнутри, огонечек всегда разгорался, когда боярин оказывался рядом. Горан говорил, что чем сильнее будет становиться их сын, тем сложнее