Книга драконов - Джек Данн

Талья отвела взгляд.

— Мне бы уехать куда-нибудь.

— Я тебя тресну сейчас! — Кир обошел ее, так что она была вынуждена посмотреть ему в глаза. — Мы друзья! Тебе, может, и все равно, а мне — нет!

Талья глубоко вздохнула.

— Ну ладно, — сказала она. — Мне тоже не все равно, Кир. Прости. — Она опустила голову. — Только не надо меня бить, у тебя и так опять кровь пошла.

— Ну да, точно. — Кир посмотрел на свой кулак, с которого на дно каноэ канала кровь.

— Вы оба сейчас пойдете ко мне. — Слэйн распрямился, взял весло и яростными гребками погнал каноэ в сторону рощи. — В мой купол никто без разрешения войти не посмеет. Как-нибудь разберемся.

Вот только до купола они не дошли. Добравшись уже в потемках до рощи, они увидели около причалов силуэты множества лодок. Повсюду горели масляные лампы. Казалось, на широкой плавучей пристани, укрепленной между стволами, собралось все население деревни.

— Целитель, ты их нашел? — прокричал кто-то. — Кто там с тобой?

Голос принадлежал Сидону, главе совета рощи. Отцу Андира.

— Ты отыскал Кира? — прозвучал другой голос. — Или она его тоже убила?

— Отец, она никого не убивала! — Кир вскочил на ноги на носу каноэ, а Слэйн принялся табанить. — Это Андир ее пытался убить! Зарезать ножом! — И он поднял для обозрения свою располосованную ладонь. — Он спятил, отец! А эти — они ему помогали! Всей оравой!

— Вранье! — Это отозвался один из трясущейся троицы, стоявшей посередине причала в окружении членов деревенского совета. Самый высокий из них, Зоав, протолкался вперед. — Это все она! Она вызвала демона! А он ее покрывает!

— Надо отделить правду от лжи! — возвысил голос Слэйн, но толпа напирала вперед так, что от причала побежали волны и выкрики «дурной глаз» и «ведьма» становились все громче.

— Надо во всем разобраться! — Слэйн опустил весло в воду, уводя каноэ прочь от причала, но к ним уже спешило множество лодок, отрезая пути отхода.

— Она должна ответить за убийства! — прорезал гул толпы низкий голос Сидона. — Никто не тронет ее прежде, чем мы определим ее участь!

Но на край пристани выскочила женщина, лицо у нее было перекошено.

— Нет! — выкрикнула она. — Убить ее, прежде чем она снова вызовет своего демона! Пока мы тут спорим, она вызовет его и напустит на нас! — Волосы у нее стояли дыбом, а рука, выброшенная вперед, напоминала копье, нацеленное Талье прямо в грудь. — Пусть поплатится за смерть моего сына! Пусть умрет, пока не убила других наших детей! Чего вы ждете? — Ее голос сорвался на визг. — Говорю вам, вы медлите, а она там колдует!

— Нет! — закричала Талья, но ее голос затерялся в шуме толпы.

Кто-то спешил запрыгнуть в каноэ, другие пытались удержать их от расправы. Сидон что-то кричал, но и его мало кто слышал.

Слэйн решительно всадил весло в воду, но к нему уже неслось с полдюжины лодок, не давая уйти. В самом переднем стоял угрюмый человек с рыбацкой острогой в занесенной руке, закатный свет окрашивал кровью длинный зазубренный наконечник. Следом спешил отец Кира, на его лице мешались ярость и страх.

— Нет! — Кир заслонил Талью собой. — Все не так! Не делай этого, отец!

В борт каноэ ударило копье, а за ним и другое. Слэйн вскрикнул — ему в плечо воткнулась стрела. Он уронил весло и тщетно пытался достать его здоровой рукой. В нос каноэ врезалась лодка отца Кира. Толчок бросил Талью на колени, она схватилась за борт, чтобы не вывалиться наружу. Кир как-то удержался на ногах, он стоял, широко раскинув руки, его лицо светилось отчаянным мужеством.

— Да выслушайте же нас! Мы правду вам говорим!..

Человек с острогой отвел руку назад. Талья не могла оторвать взгляд от хищных зазубрин. Ей хотелось броситься в сторону, выпрыгнуть за борт, но тело отказывалось повиноваться.

Вопли, раздавшиеся позади, рассеяли пелену предсмертного страха. Человек с острогой промедлил и оглянулся. Потом с криком бросил острогу. Талья проследила направление его взгляда. Там, в густеющих сумерках, вздымалась из волн длинная змеиная шея. Кзин пронзительно закричала, ее глаза светились алым ярче закатного солнца. Она поднималась над водой все выше и выше, ее крылья разворачивались и работали все быстрей, заставляя волны кипеть белой пеной. Вода кругом нее начала закручиваться воронкой. Смерч подхватил каноэ отца Кира и поволок его к водовороту.

Вода уже поднималась белой крутящейся башней. Стремительные брызги обожгли Талье лицо. Девушка вцепилась в борт закачавшейся лодки.

— Нет!!! — Кир прыжком бросился в воду, хватаясь за нос отцовского каноэ. — Останови ее, Талья!

Поблизости находилось около дюжины каноэ. Волны, поднятые Кзин, захлестывали пристань, смывая людей, и они с криками падали в воду.

— Кзин, нет! — Талья вскочила на ноги, балансируя в кренившемся каноэ. — Перестань!

«Они хотят убить тебя».

И Кзин снова злобно уставилась на деревенские каноэ и барахтавшихся людей.

— Нет!.. — Талья вложила в этот крик всю силу души, все свое отчаяние и ужас. — Не надо, Кзин! Улетай к остальным! Улетай!

«Улетать? — В беззвучном голосе Кзин звенела обида. — К остальным?»

— Да. — Талья зажмурилась. — Уходи. Прямо сейчас.

«Только мы не улетаем», — сказала Кзин и нырнула.

И вода тотчас же успокоилась.

Все. Кзин больше не было. Ее отсутствие породило в душе Тальи физически ощутимую, болезненную пустоту.

Какое-то время внезапную тишину нарушал только плеск воды о причал и кору могучих стволов. Потом снова зазвучали голоса — жители рощи вытаскивали из воды не утонувших земляков. Каноэ со всех сторон собрались к лодке целителя, делая бегство окончательно невозможным. Отец Кира успел затащить сына к себе в каноэ и вез его в сторону пристани. Кир сидел на корме и что-то кричал Талье, но она видела только, как двигались его губы.

Потом ее схватило множество рук, вцепившись крепко — до синяков.

Однако чуть позже все руки неожиданно разжались. Деревенские каноэ поспешно отходили от лодки целителя, а люди на причале пронзительно закричали.

Талья напрягала зрение, то вглядываясь в густеющие сумерки, то щурясь против последних лучей солнца. Она все пыталась высмотреть где-нибудь свою драконицу.

— Карки! — Голос целителя сорвался.

Он свесился за борт, опасно накренив лодку, и здоровой рукой все-таки подхватил плававшее весло.

Талья дико озиралась, сердце в груди превратилось в холодный булыжник. Ее глазам предстали три корабля с высокими мачтами, едва видимые в последнем свете угасавшего дня, — магия капитанов до последнего прятала корабли от всех взглядов. А теперь с них уже спускали маленькие, узкие, быстрые лодки, и они мчались к деревне, оставляя за собой хвосты белой пены.