Всходы Власти - Гэвин Магнус

А люди чаще всего не слишком высокого мнения о властолюбцах, не обременённых какой-либо моралью. Как правило, почти любое человеческое общество демонизирует такой подход, а сами люди вроде меня вынуждены выставлять напоказ дружелюбие и заигрывать с толпой, дабы она не слишком сильно пыталась скинуть тебя с вершины.

Я пытался переубедить его пересчитать что-то с более разумными требованиями. В ответ он сыпал мне цифрами, математическими формулами и расчётами, от которых у меня начинала болеть голова.

Больше от отчаяния, чем реально надеясь на что-то, я написал письмо Улосу, интересуясь делами культа, и в конце добавил вопрос про необходимые жертвы.

Завуалированно, разумеется: доверять письмами подобные разговоры мы оба опасались. Но старый слуга меня поймёт.

Старик, конечно, не сказать, чтобы блистал в искусстве смерти, но мастером всё же был, да и умом не обделён. Возможно, свежий взгляд на проблему поможет найти решения.

Пока один из доверенных рыцарей бирюзовой гвардии, переодетый в обычного наёмника, нёс письмо в столицу Палеотры, не делая остановок, я откровенно скучал.

Помимо расчётов, заняться было особо нечем.

Герцог Конт активно наводил порядок в городе, вернув себе герцогство. Шеридан и Элдрих, взяв часть армии, занимались подавлением мелким, разрозненных восстаний: некоторые лорды Арса всё же отказались признать власть нового короля.

Но их было слишком мало, чтобы всерьёз что-то противопоставить нам.

Дети льда тем временем готовили для меня жертвы на севере, попутно беря под контроль сопротивляющиеся замки.

Я даже выделил им часть трофейных осадных орудий для этой цели от щедрот.

Поэтому, чтобы развеять скуку, я беседовал с драконом. Вопреки моим ожиданиям от огромной волшебной ящерицы, выздоравливать тот не спешил, восстанавливаясь медленно и неспешно.

Либо раны от падения были слишком серьёзны, либо проклятья его крепко достали, но дракон невозмутимо спал, гадил и ел неделями, игнорируя всех вокруг.

Я приказал соорудить для него навес от дождей и отрядил целый взвод слуг кормить его и выносить дерьмо.

Кормёжка дракона вообще была отдельной историей. Когда я впервые приказал дать дракону еды и воды, слуги сказали, что тот отказывается есть, и мне пришлось взять дело под свой контроль.

— Мне сообщили, что ты отказываешься есть. — громко заявил я, смотря на спящего дракона.

Латризмагиус фыркнул, обдав меня волной жара.

— Потому что твои слуги предлагают мне какие-то помои. Я не буду их есть. Хорошо хоть воды чистой принесли.

Я с сомнением посмотрел на телегу с вяленым мясом. Вообще-то, такое я и сам ел в походе.

— Ты хочешь, чтобы мы сварили мясо? — уточнил я. — Пожарили? Или предпочитаешь хлеб?

— Я предпочитаю свежую дичь, а не все эти ваши извращения. — гордо приподнял голову дракон. — И употреблять падаль не намерен.

— Выходит, драконы плотоядные. — сделал вывод я.

— Драконы всеядны. — заявил Латризмагиус. — Мы можем употреблять любую органику. Я просто не хочу это есть. И вообще, я уже проголодался. Прикажи своим людям принести что-то повкуснее. Если уж я застрял здесь на некоторое время, я требую лучшего. В конце концов, король ты или нет?

Я вздохнул и принялся отдавать приказы охотникам. Да, им пришлось изрядно поработать, чтоб прокормить эту тушу. Причём, если те опаздывали и дичь становилась слегка несвежей, дракон воротил морду и просто обращал её в пепел выдохом пламени.

Лица охотников, сильно уставших после нескольких дней напряжённой охоты, в этот момент были неописуемы.

Хорошо хоть домашних конго есть не отказывался. И то, придирчиво смотрел на слишком старых или слишком молодых, отсылая их обратно.

Деревни близ Септентриона лишились изрядной доли скота за те месяцы, что дракон выздоравливал. Иногда мне казалось, что хитрая капризная ящерица на самом деле просто использует своё положение, чтобы его обхаживали, вовсю наслаждаясь ситуацией.

Но я не стал ничего говорить ему по этому поводу или как-то саботировать процесс. Пусть развлекается. В конце концов, на то у меня и есть слуги, чтобы заниматься подобными делами.

Однако проверить одну мысль у меня всё же получилось.

— Тебе что-нибудь говорит словосочетание направленная генетическая мутация? — спросил я у Имматона во время работы над расчётами.

— Я знаю, что такое направление, но не понял два последних слова. — поднял на меня глаза философ, оторвавшись от бумаг. — Это что-то из языка северных варваров? Я его знаю, но не слишком хорошо. Было мало практики.

— Что-то вроде того. — уклонился я от ответа.

Иными словами, в языке местных людей таких слов не было. В моей голове старых, полузабытый родной язык давно смешался с языком местных людей, но всё же… Иногда возникали недопонимания.

Вопрос в том, как дракон донёс до меня это. Слегка поразмыслив, я просто подошёл и прямо спросил его об этом.

— Так значит, ты всё же понял меня. — Латризмагиус склонил голову с лёгким любопытством. — Но предпочёл сделать вид, что это не так. Хитро.

— Да, и это порождает вопросы. — кивнул я. — Как ты это сделал?

— Действительно, как? — в этих словах дракона звучала ирония, но сами слова звучали странно… Как будто... Сразу с разных сторон? Словно эхо.

— Ты умеешь передавать мысли. — расширились мои глаза. — И читать, вероятно.

— Куда более любопытен тот факт, что тебе вообще известен такой концепт. — голос дракона словно отражался от стенок моего черепа. — Обычно разумные других рас не замечают таких мелочей, просто потому, что не понимают концепцию мысленной речи. Впрочем, я умею разговаривать и на вашем языке.

Не думать о белой обезьяне. Не думать о белой обезьяне.

Наверно, одни боги знают, чего мне стоило сдержаться в этот момент: слишком уж многое мне не хотелось показывать тому, кто умеет читать мысли.

— Я чувствую сильное волнение от тебя. — пророкотал дракон, переходя на свой обычный голос. — Но оно напрасно. Меня не интересуют твои секреты, скажу даже больше: с моей точки зрения, чтение чужих мыслей преступно. Поэтому я никогда не услышу то, что ты не хочешь до меня донести.

— Но всё же ты пользуешься своими возможностями. — заметил я.

— Разумеется. — кивнул дракон. — Для