Дневник из преисподней - Ирина Гордеева

Я ощутил, как боль и наслаждение превращаются в единое целое, словно пойманному зверю дали глоток свободы, а затем снова заперли в клетку. И вы — это глоток свободы, что я ощутил. Я не могу его не любить.

Теперь вы знаете, кто я и почему жизнь милорда так важна для меня, почему я жажду его смерти. Его жизнь — это смерть для меня, а его смерть — моя жизнь.

Я всегда буду любить вас и никогда не отрекусь. Моя душа бессмертна, пока вы помните обо мне…».

Я не плакала, когда читала письмо Рэймонда, но его гибель стала началом в череде тех событий, что в итоге привели к войне. Его чувства, о которых я узнала слишком поздно, его вера в меня и моя победа над Шэрджи повлияли на мое решение, стали причиной, по которой я не сдержала обещания, данного милорду.

Среди черных камней в его сне, грозившем стать вечным, я обещала, что буду рядом с ним до того дня, когда мы оба примем решение: каким бы оно ни было. И я нарушила свое слово, что в итоге вынудило милорда отдать соответствующий приказ Анжею, ибо терпению даже любящих нас людей наступает конец, если мы не оправдываем их ожиданий.

И все же, подозревая о последствиях тогда, и зная о них сейчас, я все равно не изменила бы своего решения. Я не смогла бы находиться рядом с милордом, ибо мое сердце не принадлежало ему совершенно. Я никогда не лгала ему и не смогла бы лгать или притворяться. Именно честность всегда была основой наших отношений, и мы хорошо понимали друга друга, почти так же, как я понимала Алекса, а он меня.

Если бы милорд понял, что происходит со мною еще тогда — а он бы точно понял, Алекс был бы мертв уже давно. И я не смогла бы противостоять Королю Орлов Лану, что в конечном итоге изменило судьбу Алекса и мою собственную жизнь. Но в глубине души я все еще обвиняю себя в том, что неисполненное обещание привело к цепи событий, окончившихся войной, которую я стремилась предотвратить изо всех сил.

После гибели Рэймонда прошел почти год и милорд прислал мне письменное приглашение, напомнив о моем обещании и той свободе, что я получила взамен. Письмо привез Анжей и вручил его мне с видом человека, хорошо ознакомленного с его содержанием. Письмо было кратким и не угрожало мне, но еще больше слов, чем написано на бумаге, было сказано Анжеем лично. Он озвучил свое мнение сразу же, как только понял, что я не приму предложение милорда и больше не вернусь в Элидию.

— Он не может вам приказать. Он может лишь просить. Но вы не должны сомневаться в том, что нужны ему. Ваш отказ приведет к решениям, которые уже не исправить, не пересмотреть и не изменить. Их последствия приведут к войне, которой, как мне кажется, уже не желает и сам милорд. И вы недооцениваете его гордость, Лиина.

И я согласилась с ним и ответила, что предвижу последствия своих действий не хуже его, но все равно не могу вернуться, потому что не могу дать милорду того, чего он так жаждет. Я знала, что была искренней с ним, обещая остаться рядом, но я также знала, что единственным моим желанием было вытащить его из сна, грозящего стать не просто вечным, а самым последним в его жизни. Я всего лишь хотела спасти милорду жизнь, не особо задумываясь над собственной судьбой, и мое обещание было лишь следствием моего желания. И по этой причине моя собственная честь не считала себя обязанной соблюдать те клятвы, что были даны ради его спасения, ради его блага, ради тех, кто окружал милорда, любил его и был ему предан. Мое обещание было словом, но не клятвой моего сердца, словно ложь во спасение была единственным выходом из сложившейся ситуации. Но только в тот момент я совершенно не осознавала, что лгу милорду. Для того, чтобы я поняла это, Рэймонду Эдриану пришлось умереть. И я не могла вернуться и посмотреть в глаза человека, которого я спасла, зная, что другой человек, которого я тоже однажды спасла, любил меня и умер, призывая меня.

Я не откликнулась на призыв милорда и в любом случае не смогла бы. Я даже отомстить за Рэймонда не могла, но навсегда запомнила, как черная ярость затмила мой разум, поглотив последний оставшийся свет, и как я пыталась призвать на помощь саму тьму, желая отмщения. В тот момент я хотела смерти милорда всем своим сердцем, искренне желая причинить ему боль. И потому приглашение милорда вернуться к нему осталось непринятым. Я не смогла бы снова солгать его слишком красивым глазам. Не ради себя, не ради него и не ради Алекса. И моя правда могла уничтожить не только Алекса, она была способна уничтожить нас всех, ибо я была способна на все в ту минуту, когда узнала о смерти Рэймонда.

На следующий день я передала Анжею письмо для милорда, не желая, чтобы мой Хранитель на словах объяснял милорду мотивы моего отказа. Кроме того, это было бы трусостью — не объяснить милорду причины отказа. И я написала ему третье и последнее письмо в своей жизни:

«Милорд… Я называю вас правителем целой страны, но даже не знаю вашего имени. И я не понимаю, хочу ли я знать его, хочу ли называть вас по имени, обращаясь, как к близкому другу.

Впервые в жизни я не хочу видеть вас и слова вашего письма не затронули моего сердца. Вы не просите меня, не приказываете и не угрожаете мне, и я благодарна вам за это. Но я так близка к тому, чтобы нарушить свое обещание, что мне становится страшно независимо от ваших слов.

Я не боюсь своего решения, и его последствия не пугают меня. Больше всего меня устрашают те изменения, которые произошли со мной и моей душой.

Я думаю, что тьма, о которой вы говорили, действительно, существует, и несмотря на все мои усилия, она поглощает меня. И я не могу ее остановить…

Еще до гибели Рэймонда я искренне считала, что изменилась и победила тьму. Я ошибалась и всего лишь небольшая полоска света отделяет меня от полного мрака