Бумажный Тигр 3 (СИ) - Соловьев Константин Анатольевич

Зубы в решетке вновь затрещали. Хруст кости о сталь был не очень мелодичен, но Лэйд предпочитал этот звук оглушительной канонаде. О том, сколько из стволов внутри тела собеседника могут ожить, если он выкинет что-то неуместное или угрожающее, не хотелось и думать. На таком расстоянии не спасет ни патентованный противопулевой жилет американской полиции, ни даже полный комплект рыцарского обмундирования с литой кирасой в придачу.

Гигант склонил голову.

- Рр-р-рразумеется отведу, мистер-ррр Лайвстоун. Тем более, что мистерр-ррр Крр-ррамби сам очень желает вас увидеть. Вы значитесь в списке прр-р-риглашенных.

- Вот как? – Лэйд улыбнулся, сам ощущая, что улыбка у него бледная и вялая, точно лист вчерашнего салата, - Чертовски приятно. Позвольте спросить, в честь какого события я приглашен? Должно быть, нерадивый курьер не передал мне приглашение, сами знаете, эти мальчишки такие ветренные!

Коу не улыбнулся. Едва ли его тело сохранило способность улыбаться, даже если бы у начальника отдела по взысканию задолженностей возникло такое желание.

- Прр-рриглашение к ужину, мистер-ррр Лайвстоун. Мистер-р-рр Крр-р-рамби дает сегодня торр-рр-ржественный ужин.

***

Лэйд никогда не относил себя к любителям прогулок в компании и в тех случаях, когда обстоятельства вынуждали его выбраться из лавки, предпочитал передвигаться в одиночестве, не отягощая себя спутниками. Этому было много причин и вполне очевидных. Не приходилось приноравливаться к чужому шагу, стукаться локтями, глотать дым из чужой трубки… Куда приятнее двигаться в одиночку, самому определяя курс, лихо перекладывая паруса и наслаждаясь при этом благословенной тишиной.

Но он не мог не согласиться, что прогулка в обществе Коу имела свои достоинства. Во-первых, он был очень удобным спутником, молчаливым и предупредительным. Во-вторых, двигался с вполне комфортной для его человеческих ног скоростью, не намного превосходя ползущий на первой передаче грузовой локомобиль. В третьих…

Лэйду уже не требовалось подолгу замирать на одном месте, изучая ландшафт, пытаясь угадать, где притаилась опасность – любая опасность, имевшая обличье и показавшаяся им на глаза, хладнокровно уничтожалась на месте. Однако Лэйд не испытывал эйфории, которую полагалось бы испытывать в этой ситуации. Слишком хорошо ощущал тяжелый взгляд Коу на своем затылке, слишком хорошо ощущал ту начертанную на земле невидимую черту, переступив которую он мгновенно превратится из спутника в мишень. Иллюзиями на этот счет он себя не тешил.

Коу и раньше не умел промахиваться, сейчас же, сам превратившись в оружие, он реагировал так молниеносно, будто его нервная система, перестроившись, превратилась в придаток спускового механизма. Иногда Лэйд не успевал заметить опасности до той секунды, пока орудия Коу, разразившись лаем, не превращали ее в лужу из кровавого студня.

Лэйд несколько раз пытался заговорить с ним, но всякий раз натыкался на молчание, достаточно настойчивое, чтобы даже кромешный тупица понял – мистер Коу не желает вступать в разговор. Вероятно, получил на этот счет инструкции от Крамби. О прочих инструкциях Лэйд предпочел не задумываться, но на всякий случай не предпринимал резких движений или жестов, которые его спутником могли быть восприняты как угрожающие.

«Если он только дернется, разрешаю его пристрелить на месте» - среди инструкций Крамби могла значиться и такая. А судя по тому, что Коу неизменно старался держаться позади него, не выпуская спутника из поля зрения – и сектора огня – он вполне верно сознавал, что выполняет роль не столько сопровождающего, сколько конвоира.

Они преодолели осыпь из стеклянных бусин, некоторые из которых были раскаленными и даже плавились под ногами. Преодолели пруд из жидкой парчи, по поверхности которого скользили изящными водомерками мертвые мыши. Обошли широкой дугой несколько зловещих утесов, сложенных из обломков бетона, арматурой которому служили человеческие кости. Коу шагал уверенно и ровно, он определенно хорошо знал местность и не единожды здесь бывал.

Они с Крамби тоже не сидели без дела, подумал Лэйд, перематывая во время короткого привала свои жалкие, заскорузлые от крови, портянки. И, по всей видимости, не настроены сдаваться. Отчего, интересно знать? Даже самоуверенный Розенберг, тщивший себя мыслью о том, что понял суть происходящего, в конце концов отчаялся, признав, что выхода нет. Предпочел быструю смерть дальнейшему существованию в новом облике. А Крамби? Почему не сдался он?

Про «торжественный ужин», упомянутый Коу, Лэйд старался не думать, это словосочетание вызывало в его памяти не самые приятные воспоминания.

Их путь длился не так долго, как ожидал Лэйд. Возможно, всего несколько часов. Миновав рощу деревьев, плодоносящих человеческими ушами, чьими листьями служили переплетения колючей проволоки, они обогнули приземистый холм и неожиданно для Лэйда оказались перед зданием, которое издалека выглядело бесформенным обломком скалы, но которое с их приближением обнаруживало все более искусственных, созданных по канонам человеческой архитектуры, черт. И черты эти были знакомыми, будто бы где-то уже виденными…

- Знакомо выглядит? – в глухом дребезжании вросших в сталь зубов Коу Лэйд уже привык различать усмешку, - Это отдел корр-ррреспонденции.

Лэйд едва не хлопнул себя по лбу. И верно. То, что казалось ему покоящимся на земле зданием, хоть и причудливой формы, было куском камня, вырванным из знакомого ему особняка. И чертовски большим куском. Лэйд лишь покачал головой, осознав его размеры.

Ничего удивительного, что Крамби со своим подручным решили обосноваться здесь. Может, этот кусок камня с мертвыми глазницами окон и не выглядел крепостью, но он, по крайней мере, сохранил в себе черты, свойственные строению, построенному человеческими руками. Уж лучше прозябать здесь, на жестком камне, чем в самодельной хижине, сложенной из истекающих кровью древесных стволов или землянке, вырытой в почве из железной стружки…

Точно хижина Дороти, мрачно подумал Лэйд, разглядывая убежище Крамби. Только сила, подхватившая ее, чтобы забросить в сказочную страну, была слишком небрежна и груба. Впрочем, он постарался побыстрее изгнать из головы это сравнение. Если самому Крамби в этой дьявольской постановке уготована роль Дороти, а мерно шагавший за спиной Коу с полным на то правом отобрал себе роль Жестяного человека, значит, ему самому оставалось то ли Пугало, то ли Трусливый Лев, персонажи, сходство с которыми он с отвращением ощущал[8]. Интересно, расщедрится ли демон на волшебные башмачки, а если да, кому из них суждено ими завладеть?..

Кусок здания, вырванный из каменной плоти, казался неизмененным лишь на расстоянии. Чем ближе они подходили, тем отчетливее Лэйд замечал изменения. Под облупившейся краской виднелась чешуя, водосточные трубы хрипели, перекачивая невесть какие соки и жидкости, решетки на окнах оказались сросшимися друг с другом дождевыми червями, а в тех местах, где сохранилось стекло, оно вибрировало в раме, издавая неприятный скрип. Но все же это был дом. Осколок человеческого мира, по какой-то прихоти демона не уничтоженный подчистую и не превратившийся в нечто противоестественное. Может, демон нарочно сохранил его на память в глубине своих владений, как сохраняют в Лондоне архаичные, принадлежащие вечности, булыжники вроде Провандского особняка[9]?

Крамби не вышел на порог, встречая их. Возможно, занят? Составляет квартальные финансовые отчеты или флиртует с секретаршами? Лэйд представил еще пару занятных вариантов, даже вообразил Крамби со шваброй, ожесточенно полирующим пол в ожидании гостей, но даже это не привело его в доброе расположение духа. От здания исходил нехороший дух, какой-то застоявшийся и болезненный, как от некоторых старых госпиталей и богаделен. Точно боль и кошмары тысяч людей за многие годы пропитали камень. И запах там стоял соответствующий.

Едва лишь очутившись на пороге, Лэйд ощутил его – дрянной липкий запах, которого никогда не бывает в сухих и хорошо проветриваемых помещениях. Лэйд потянул носом, пытаясь вспомнить, где ему приходилось ощущать похожие ароматы. Возможно, в подворотнях Скрэпси. Некоторые тамошние дворы, размокшие и раскисшие, пропитанные человеческой и крысиной мочой, издавали вполне похожее амбре. Или…