Огнеслава (СИ) - Гамаюн Марина

Взгляд Шэхриэра заметался, слабое мычание слетело с его неподвижных губ.

— Кто бы мог подумать, что к собственной сестре ты будешь относиться хуже, чем к чудовищу из подземелий! — произнеся это, дева поморщилась, а после обнажила острые клычки, будто скалясь. — Я не сразу вспомнила кто я, не сразу смогла вернуть утраченные силы. Если бы ты только захотел быть мне настоящим братом! Но нет, ты презирал меня, издевался... Я возжелала убить тебя задолго до того, как память и магия вернулись ко мне!

Крупные капельки пота выступили на смуглой коже. Вены вздулись на лбу царя, а руки дернулись, словно сведённые судорогой.

—Нет, нет! Я не буду убивать тебя и хорошо, что не убила раньше! Только теперь поняла, так ты не заплатишь за злодеяния, которые сотворил, а я хочу, чтобы ты мучился, страдал как можно дольше, проклиная себя и всю свою жизнь!

В глазах Шэхриэра отразился ужас. Она снова улыбнулась.

— Я сделаю тебе подарок, верну боль души и тела, от которых избавила когда-то, — продолжила, прислонив холодную ладонь к груди повелителя, прижимая заискрившийся алмаз к обнаженной коже. — На своем пути к власти ты не ведал жалости и сострадания, посмотрим, сможешь ли ты жить с ними теперь.

Боль пронзила царя, заставляя непроизвольно выгибать спину, сжимать зубы до скрежета, до ломоты в висках. Алмаз обратился светом яркой звезды.

— Встреча с тобой была моим наказанием, я принимаю его. В подтверждение, даже избавлю тебя от кары за убийство магического существа, — холодная улыбка змеедевы была похожа на угрозу. — Проклятье, которое ты случайно создал, убив меня по приказу визиря, снято. Отныне, ты простой смертный! Алмаз под её ладонью потух, превращаясь в воду. Змеиные глаза, что смотрели на Шэхриэра, стали одинаковыми, небесно-голубыми.

— Мы больше не связаны, — наклонившись ближе, прошептала она. — Прощай!

Резь в груди, была настолько острой, что царь зажмурился. На этот раз его тело подчинилось, веки сжались, а ресницы увлажнились. Вздохнуть по-прежнему не получалось. Беззвучно корчась, он смог перевернуться на бок и подтянуть колени.

— Господин! — беспокойно запричитал рядом голос евнуха. — Что с вами, господин?

Сжимая могучей рукой смятые на груди одежды и продолжая хватать ртом воздух, Шэхриэр открыл глаза. Утренний свет заливал покои. Вокруг суетились слуги. Оттолкнув кого-то со своего пути, он пошатываясь поднялся на ноги.

— Зеркало! — просипел, стараясь восстановить дыхание, чувствуя как боль постепенно растекаясь по телу отпускает.

Когда слуги склонились перед ним, держа в дрожащих руках зеркала, владыка южных земель выглядел со стороны почти также, как всегда. Разве что чуть подрагивавшая верхняя губа и сведенные брови выдавали внимательным глазам, попытку подавить что-то, что мешало ему изнутри. Приблизившись к зеркалу, царь удивленно всмотрелся в собственное отражение. Его глаза теперь имели одинаковый темно-карий цвет, а волосы стали серебристо серыми, как у большинства стариков.

Но страшило его не это. Он больше не чувствовал силы в руках и ногах, немощь наполнила их! Старые раны вдруг разом напомнили о себе, а по осунувшемуся лицу скатилась непроизвольная слеза.

— Тварь! — вскричал Шэхриэр и тут же сжал ладони, ощутив новую волну режущей боли в груди. Чтобы никто не заметил замер, договорить смог только когда полегчало. — Коварная тварь! Хочешь, ослабить меня? Да я собственными зубами перегрызу твою змеиную глотку!

— Господин, Великий колдун, Белый сокол, просит дозволения предстать пред вашими очами, — сообщил, появившийся в дверях слуга.

— Проводите в мраморный сад, — последовал ответ.

Велимиру не пришлось ждать долго. Очень скоро окруженное колоннадой пространство, где по белоснежным желобкам водоводов неслись журчащие потоки, над которыми розовели нежные цветки олеандров, наполнилось пестрой свитой владыки юга. Предваряя появление своего господина, слуги выстроились вдоль дорожки, склоняясь в низком поклоне.

Глядя на болезненные движения царя, одежды лишенные привычных роскошных украшений и чудесным образом потемневшие глаза, колдун едва сдержал злую улыбку. От ленивой уверенности Шэхриэра в собственной силе не осталось и следа. Этот тигр более не казался хозяином джунглей, он бесцельно метался отравленный бессильной яростью.

— Приветствую владыку южных земель, — нарочито мягко проговорил старец.

— Где тебя демоны носили, старик? — оскалился царь.

— Я искал оружие, которое подарит нам победу, — сдержано ответил колдун.

— Нашел?

— Нашел, — кивнул Велимир. — Я уничтожу змея и всё его воинство. Вашим же людям предстоит возглавить объединённые армии и захватить Зеяжск.

Царь нахмурился. Его пальцы едва заметно подрагивали, на лбу снова выступила испарина. Сделав вид, что не замечает очевидного, Велимир продолжил.

— Знаю, вы потеряли Небесный меч, — в голосе прозвучало едва уловимое превосходство. — Не беспокойтесь, братство змееборцев сумеет пленить царицу змей. Мы лишим её магических сил и передадим в ваши руки.

— Сила змеи заключена в скале, омываемой водами подземного озера, теперь туда не добраться, — нехотя ответил царь.

— Не важно. Не обязательно разрушать тот камень, чтобы разорвать её связь с силами нижнего мира. Она набирается могущества через воду, иссушающее заклятье и сухой воздух вокруг губительны для неё. Оставьте это нам. Однажды я уже пленил её таким способом, ничего не мешает проделать это снова.

— Перенеси меня под стены Зеяжска. Я лично поведу воинов на штурм!

— Не торопитесь, господин. Всему своё время, — довольно ухмыляясь, произнес старец. — Думаю, штурм не понадобиться. После того, как князь перерезал заговорщиков, а членов их семей посадил по темницам, число недовольных в самом Зеяжске умножилось. Люди всё охотнее верят в слухи, будто змеи тайно сгубили правящее семейство, захватив престол. Сейчас, когда на каждом перекрестке шепчутся, что то не князь с княгиней, а змей со змеецей, найти помощников из местных не составляет труда. Готовьте войско, через пару дней, когда все ополчившиеся против Зеяжска князья подойдут к городу, а предатели сделают своё дело, я перенесу вас туда.

— Что ты хочешь взамен? — понимая, колдун расстарался не безвозмездно, спросил Шэхриэр.

— Хочу, чтобы моя внучка осталась в Зеяжске, как полноправная правительница, а её сын наследовал престол.

— Разве ты не собирался избавиться от змеиного отродья? — прищурил в сомнении глаза царь.

— Он родился человеком. К тому же, в этом мальчишке есть и моя кровь. Почему бы не позаботиться о своем потомке? Разве это не долг предка?

— Хитрый лис! Признайся, ты с самого начала так задумал, — незаметно прижимая руку к груди и слегка поморщившись, хмыкнул Шэхриэр. — Что же, желание власти для своего рода вполне понятно.

— Пообещайте, что исполните.

— Если ты действительно добудешь для меня змею, даю слово, сын твоей внучки станет новым правителем Зеяжска.

— И Огнеслава останется при нем.

— Да будет так, — нехотя согласился царь.

***

Из вечнозеленых садов Сакета Велимир отправился на далекий север, к восточной оконечности царства Идунн, туда, где простирался Мертвый лес. Мертвым его прозвали потому, что даже звери очень неохотно захаживали сюда, а деревья медленно гнили под натиском болот.

Бескрайние болота – место гиблое, обитель нежити и древнего злого духа. Одни говорили, что само проклятое место породило его, другие сказывали, что на самом деле хозяйничает на болотах темное божество, древнее, как сама земля. Имя этого мрачного бога давно позабыто, но страх остался. К нему-то и направлялся Белый сокол, рассекая крыльями густой туман, поднимавшийся над дремавшей меж кочками трясиной.

Он летел всё дальше и дальше, пока не стихли голоса птиц, не померкло за свинцовыми тучами солнце, пока не оказался у того места где топи перемежаемые островками дышащей под ногами земли, превращались в озеро, над черной водой которого стоял душный сизый туман, а в центре, подобно скелету, возвышался ствол корявого иссохшего дуба.