Черная вдова - Павел Мариковский

Встречаются самки, которые не уничтожают самца, использовавшего одну педипальпу, но убивают его после применения второй. Некоторые самки уничтожают таких самцов на второй-третий день после бесплодных попыток ухаживания. Иногда самцы, затеявшие между собою драку, случайно мешают самке убить своего партнера и тот, избегнув печальной участи, продолжает ухаживание. Уничтожение самцов самками у некоторых пауков вызвало множество различных объяснений. Полагали, что в этом виновен инстинкт хищника, пожирания всего живого, оказавшегося рядом. Кроме того, якобы самка использует самца как дополнительный источник питания, а сама «любовь» паучья носит скорее гастрономический характер и т. п.

Самка каракурта, как я много раз убеждался, если сыта, не ест своего супруга, а, помяв его челюстями и убив, сбрасывает на землю. Дело же, как оказалось, в том, что самец, избежавший гибели, служит изрядной помехой для оплодотворения другими самцами. Таким образом, «черная вдова», совершающая акт насилия над своими супругами, соблюдает интересы продолжения потомства. Запас возможно большего количества семени, к тому же от нескольких самцов, очевидно, оказывает влияние на плодовитость и жизненность ее потомства.

Пустыня давно выгорела и стала желтой. Засохли бурьяны на пустошах. Поспела богарная пшеница. Днем стоит нестерпимый зной. Исчезли нарядные самцы. Иногда где-нибудь сбоку тенет еще можно увидеть самца, избежавшего гибели. Но какой он стал жалкий и уродливый, с покалеченными ногами, как сильно похудел, и красные пятна его, прежде такие красивые, теперь стали сморщенными бугорками.

Что же сталось с самками? Они благоденствуют, их брюшко совсем черное, лоснится. Кое-кто из них остался на брачных тенетах, если они оказались на месте, пригодном для постоянного жилища, и теперь занят строительством. Остальные же, гонимые зноем, спешно покидают временные тенета, вновь отправляются кочевать в поисках постоянного места для жизни.

Опять появляются самки там, где прежде их не было, дороги снова покрываются узорами паучьих следов, а в логовах встречаются запыленные серые паучихи. В больницы вновь поступают больные, укушенные каракуртами.

Норы грызунов, теневые склоны старых сухих арыков, поросли у комлей тутовых деревьев поспешно занимаются пауками. Иногда в таких местах их скопляется очень много.

При недостатке участков для поселений каракурты особенно активно кочуют, а у населения эти местности слывут опасными: слишком часты там случаи укусов каракуртами.

Но вот вторая кочевка самок закончилась. Паучихи осели в постоянных, заново отстроенных жилищах, сильно отличающихся от тех, в которых протекали юность и брачная пора. Ловчая сеть стала большой — до одного метра в диаметре — она располагается над землей в виде шатра. Паутинные нити в ней переплетены в различных направлениях. Они очень прочны и упруги. Брошенная на них спичечная коробка отскакивает, как мячик. Тенета укреплены за окружающие растения, выступающие над поверхностью комья земли, бугорки, корни кустарников. К земле от них идет множество вертикальных нитей. В тенетах застревают соринки, палочки, сухие листики. Они очень характерны, эти тенета из прочных упругих нитей, и опытный глаз может легко заметить их за десяток метров.

Широко раскинутые тенета постепенно суживаются в своеобразный ход, заканчивающийся шарообразным резервуаром, стенки которого оплетены густой паутинной тканью. Это логовище паука, его основная резиденция, в нем паук скрывается большую часть суток. Логовище каракурта обязательно находится в тенистом углублении: во входе норки грызуна, под нависшим комом земли, под корнем растения, с теневой стороны камня, оказавшегося в поле, или какого-либо другого крупного предмета.

Рано утром паука еще можно застать на тенетах. Но, едва завидев человека, он тотчас же стремглав бросается в свое укрытие. Теперь паук особенно осторожен. Схваченный пинцетом, он прижимает к телу ноги, притворяется мертвым или пытается освободиться, оставив в пинцете ногу, пожертвовав ею ради спасения, и только убедившись в бесполезности своих попыток, защищаясь, обволакивает пинцет каплей липкой паутинной жидкости.

Теперь пауки стали прилежными домоседами и никуда от своих тенет не отходят ни на шаг. Наступила пора заботы о потомстве, охоты за добычей, усиленного питания, изготовления коконов с многочисленными паучатами.

Сразу и прекратились случаи укусов людей пауками.

— Каракурты стали неядовитыми! — в один голос заявляют одни.

— Каракурты просто исчезли в природе! — возражают другие.

Но мы с Маркелом знаем: пустыня полна каракуртов, они также ядовиты, как и прежде, и по-прежнему от их яда быстро гибнут в опытах многострадальные морские свинки.

Широкая известность в народе каракурта как ядовитого паука, случаи многочисленных бедствий и страданий, причиняемых им жителям Средней Азии, упрочили за ним славу грозного и смертельно опасного паука. Многочисленные сказания, легенды, суеверия, весь страх человека свидетельствуют о былой беспомощности перед столь маленьким и внешне безобидным созданием. В давние времена калмыки считали, что души обиженных при жизни после смерти переселяются в каракурта, чтобы мстить и наказывать людей за их черствое и злое сердце. Человека, укушенного каракуртом, считали несчастливцем, наказанным богом, и верили в то, что паук кусает не всех, а только особенную, им избранную жертву. Она должна пострадать или за свои тяжкие грехи, или за грехи, совершенные своими давно умершими предками.

Но несмотря на неопровержимые факты вредоносности паука, его ядовитость в ученом мире была признана далеко не сразу. Этому мешало то, что почти все другие пауки, населяющие земной шар, а их очень много — несколько сотен тысяч видов — безвредны. Один из больших специалистов по паукам, немецкий ученый Ташенберг, считал сведения о ядовитости «черной вдовы» пустым суеверием, недостойным внимания, и советовал с воспитательной целью приучать детей брать пауков руками. Как он, всю свою жизнь собиравший пауков только руками, мог поверить в существование среди них опасных для жизни человека! Что же, иногда знания уводят ученого от истины и способствуют заблуждению. Мнению авторитетных ученых верили и остальные, считая, что ядовитость «черной вдовы» — выдумка, заблуждение темных людей. В действительности, заблуждались ученые.

В конце 1890-х годов, когда из Прикаспийских степей стали поступать сведения об угрожающей гибели скота и множестве заболеваний человека от укусов размножившегося каракурта, обеспокоенное царское правительство снарядило небольшую экспедицию. Перед ней была поставлена только одна задача: узнать, ядовит каракурт или нет. Прибыв в Прикаспийские степи, ученые приступили к опытам: брали пауков руками, пускали их себе на голое тело. Пауки упрямо отказывались кусать. Было вынесено решение, что все обвинения против каракурта напрасны. Экспедиция собралась в обратный путь. И тогда произошло неожиданное: случайно сдавленный в руке каракурт укусил рабочего-проводника. Тотчас же наступило сильнейшее отравление, едва не закончившееся смертью пострадавшего. Этот случайный эксперимент на человеке впервые в мире доказал безусловную ядовитость паука-каракурта. Много позже американский ученый В. Берг, не зная об эксперименте русских, повторил его на себе с «черной вдовой» и тоже едва не погиб.