Грех и немножко нежно - Анна Данилова

Валерий, вернувшись после завершения образования в Зульштат, женился на Насте, и они какое-то время еще жили в старом родительском доме. И только когда Валерий стал прокурором, они с беременной Настей купили этот старый особняк в центре города.

Песочники — это отдельная тема… С детства Валерий и Максим рыбачили, в семье была моторная лодка, и они часто с родителями отправлялись на острова за рыбой или грибами-песочниками. Мать солила грибы большими банками и потом дорого продавала на базаре. Это был их семейный бизнес. Потом, когда она уехала в Петербург и дом опустел, братья продали старенькую лодку соседу, и все детские радости, связанные с поездками по Волге, пикники, рыбалка, остались далеко в прошлом… Но соленые песочники всегда были любимой закуской, и когда Максим приезжал в Зульштат к брату, первое, чем его угощали Валерий с Настей, были песочники.

В дверь постучали, это была Настя.

— Песочники? — спросил, расплываясь в улыбке Макс, видя, как Настя ставит на стол большую тарелку, полную блестящих, ароматных, посыпанных свежим лучком песочников. — Я же тебе говорил, что это Настя шумит в погребе, а ты заладил: привидения…

9. Маша

Утром следующего дня Маша, выпив чашку кофе, отправилась в музей к Лангу и вышла оттуда спустя четверть часа с драгоценной копией схемы немецкого кладбища, где бледными буквами было обозначено надгробие доктора Ульрихса. Ну вот и все! Сейчас она разыщет эти мраморные обломки, сравнит картинку реального кладбища с фотографией склепа Краушенбахов, разыщет его непременно, проникнет в него… Так. И что дальше? Так же темнота! Да и страшновато будет.

По дороге на кладбище Маша зашла в хозяйственный магазин и купила два фонарика с запасом батареек. Мало ли! Еще веревку, небольшую садовую лопату, если вдруг придется копать. Времени-то сколько прошло, в склеп могла набиться земля, мусор. Да и сдвинуть гроб (а он наверняка каменный) с места, чтобы добраться до клада, невозможно без лопаты или других инструментов.

Бодрая, можно сказать в прекрасном расположении духа, Маша отправилась в самую унылую часть города как в парк аттракционов.

О Ланге она старалась не думать. Старый неприятный тип. Она уже получила от него все, что нужно, и больше они уже никогда не увидятся.

На исследование немецкого кладбища, которое она нашла с трудом, поскольку не очень хорошо запомнила дорогу, по которой они возвращались с кладбища с Лангом, ушел почти час. Ей повезло, она находила могилы с хорошо сохранившимися табличками с обозначениями фамилий, что давало возможность следовать по схеме. Вот только след от могилы доктора был какой-то невразумительный. Ни таблички, ничего, только белый выщербленный мраморный камень — и все. Зато по схеме выходило, что это действительно захоронение Ульрихса, поскольку с четырех сторон оно было окружено могилами с четко сохранившимися табличками. И тут ошибки быть не могло. Точно этот памятник украли. Сперли мрамор, может, распилили и сделали столешницу для кухонного стола или просто притащили домой да и оставили, не понимая, зачем им в хозяйстве мрамор… Уроды, что еще сказать.

За куском потускневшего и грязного белого мрамора росли густые кусты сирени. Сейчас они смотрелись отвратительно — припорошенные пылью, как пудрой, с высохшими коричневыми венчиками семян вместо прелестных весенних лиловых или белых соцветий.

Маша раздвинула ветки сирени и вдруг увидела аккуратную кирпичную кладку, по форме напоминающую будку суфлера. Такое кирпичное полукружие с чернотой внутри. Она посветила фонариком, поскольку, несмотря на яркий солнечный день, рассмотреть внутренность склепа (а это был точно склеп!) было невозможно, и увидела две каменные ступени, идущие вниз. Склеп доктора Ульрихса! А почему бы не исследовать и его? А уж потом разыскать склеп Марты, тем более что он, если верить фотографии, находился где-то совсем рядом, и его поиски она оставила как бы «на десерт», мол, куда он денется-то?

Под сиреневым кустом было душно, пыльно и полно опавшей бурой сухой листвы. Сильно пригибаясь, Маша подлезла под ветки и просунула голову в пространство над ступенями, после чего сделала один шаг вниз, затем неуверенно, в полной темноте опустилась на вторую ступень, а третья оказалась неожиданно глубоко, уходила куда-то сантиметров на восемьдесят, если не на целый метр, в полную темень. Над головой ее как раз нависла кирпичная овальная кладка. Маша спускалась в склеп. И вот в какой-то момент она оказалась на твердой каменной площадке напротив прямоугольного отверстия — входа в темное помещение. Посветив фонариком, она увидела присыпанный опавшими листьями каменный пол, а вдоль стен — пыльные каменные гробы.

Где-то наверху послышались голоса. Кто-то разговаривал совсем близко от склепа, голоса были женские, спокойные. Но потом они стихли, и Маша начала исследовать каменную комнату склепа. Ногой, обутой в кроссовку, она несколько раз шаркнула по сухим листьям и почувствовала что-то скрытое от глаз. Тогда она присела и небольшой лопаткой принялась счищать мусор. И увидела металлическую кованую решетку в узорах из листьев. Подцепив решетку лопаткой, она с трудом сдвинула ее в сторону, посветила фонариком и увидела прямоугольное отверстие в полу.

А что если Ланг ошибся и это могила ее прабабки Марты? Или ошибся тот, кто составлял карту захоронений.

Страха не было совсем. Маша как бы даже не осознавала, что находится в склепе, а не в каком-нибудь подвале жилого дома.

Она взяла маленький камушек и бросила вниз, в освещенный фонариком лаз — звук удара камня о дно склепа раздался почти мгновенно, значит, не так уж и глубоко.

Все сухо, и где-то внизу видны ступени. Спустившись наполовину, как можно не продолжить исследование склепа? И Маша спрыгнула вниз. Повернулась и увидела с правой стороны тоннель. Настоящий, в человеческий рост тоннель, уходящий далеко в темноту!

Маша почувствовала, как волосы на ее голове зашевелились, да и вся она покрылась мурашками. Она вдруг вспомнила, как кто-то рассказывал ей или говорил в ее присутствии о том, что под Зульштатом существует целый подземный город и что во время войны фашисты планировали его использовать как склады с оружием, боеприпасами, продуктами, водой и топливом. И что русские, узнав об этом, срочно выселили всех коренных немцев, чтобы не допустить этого. Однако никто никогда не видел этих тоннелей, лабиринтов, ходов, пещер. Если бы они существовали на самом деле, всегда думала Маша, то об этом давно бы уже напечатали в газетах, да и в Интернете можно было бы найти информацию.

Но вот он, тоннель. Лабиринт. Называй как хочешь. И это не сон!

Маша сделала несколько шагов вперед. Аккуратно вырытый тоннель, обложенный красно-коричневым кирпичом. Сверху он сводчатый, приблизительно два метра высотой. То есть по нему можно передвигаться вполне свободно, не боясь удариться о потолок.

Тишина давила на уши. В тоннеле было прохладно и не душно, словно существовала вентиляция.

Маша прибавила ходу, чиркая по сводам и стенам тоннеля светом фонарика. Потом побежала…

И остановилась резко только тогда, когда увидела, что тоннель раздваивается: налево и направо. Понимая, что ей надо как-то возвращаться обратно на кладбище, она решила оставить метку на стене. Острием лопатки нацарапала стрелу на стене, ведущей направо, и двинулась, теперь уже более спокойно, дальше.

Она была потрясена, насколько длинным оказался тоннель. Это сколько же людей работало здесь, роя эти ходы, выкладывая стены кирпичом. Кто-то очень богатый вложил сюда свои средства. Баснословно богатый. Может, государство? Может, этот тоннель прорыли еще во времена Екатерины Второй? Наверняка.

Но почему, почему же до сих пор никто не обнаружил его? Как такое могло случиться? Ведь если люди, пусть даже один человек рассказал об этом, выдал страшную тайну, то информация должна была распространиться на весь город. Это же не какая-нибудь могила или склеп. Это тоннель, вырытый на многие километры!

И теперь она, Маша, расскажет об этом миру. Представит как открытие, как археологическую находку! Жаль вот только, что не нашла она ни одного клада, ничего такого, что имело бы материальную ценность. А это значит, что деньгами здесь и не пахнет. Больше того, если она окажется в центре внимания прессы, то ей уже не удастся продолжить поиски склепа прабабки Марты. Получается, что до поры до времени она должна молчать.

На пути ей встретились еще несколько ответвлений. И везде она помечала направление, в котором двигалась, стрелками. Она устала, ей было уже тяжело дышать, а тоннель как будто поднимался в гору. К поверхности земли. Вот интересно, и где она сейчас окажется? В каком месте города? Здесь, под землей, ориентироваться было трудновато, однако она была уверена, что находится где-то в центре Зульштата.