Волчья хватка-2 - Сергей Алексеев

После приказа Мерин сам начал делать замечания подчинённым и искоренять сленг.

— Мы думаем, он в США, там думают — у нас, — как-то беззаботно и открыто заговорил он, делая паузы, чтоб не озвучивать запрещённые слова. — Знаешь, как в анекдоте про неуловимого Джо. На самом-то деле он… никому не нужен, но зато какой предмет для спекуляций и скандала! Этим… Идрисовичем я занимался по личному поручению шефа целых полтора месяца. Родом он не из бандитов, конечно, и сел на нары может даже за чужой грех. На его служебном ротапринте… тиснули брошюру о нарушении прав человека в СССР, тиражом в сорок экземпляров. Сам он или нет — дело тёмное. Но схлопотал четыре года с высылкой… Зато его эта строка в биографии потом стала судьбой и определила, так сказать, положение в обществе.

Мерин неожиданно замолчал, словно прислушиваясь к своему организму и, должно быть, вспомнив собственную биографию, отдалённо похожую: решение о силовой ликвидации восставшего Верховного Совета принималось президентом, а он прикрыл его, взял ответственность на себя, то есть пострадал за другого, и в результате сел на «нары» Управления — тоже вроде бы узник совести…

Он налил себе коньяку, однако посмотрел в рюмку и вновь рассмеялся каким-то своим, видимо, приятным мыслям.

Савватеев решил, что таким образом у него проявляется похмельный синдром.

— Сейчас плотно завязан с авторитетами и олигархами на грязных деньгах, — стараясь быть серьёзным, продолжил Мерин. — Точнее, был завязан… В основном занимался отмывкой капиталов за рубежом, прокачивал десятки миллионов через оффшоры. Но это сейчас все делают… Кроме того, пользуясь неприкосновенностью, ввозил наличку простым багажом и финансировал… некоторые сомнитнельные проекты, в том числе и политические. Должно быть, амирикосам опять нужно обострить тему прав человека и судьбу правозащитников в нашем многострадальном государстве. Вот и хватились…

— Может, ихним салом по мусалам? — простовато предложил Савватеев, чтоб начальнику было понятнее. — В ответ на происки сделать предъяву на нашего дорогого… Идрисовича? Он ведь наполовину и наш гражданин.

— В этот раз не проходит! — Мерин выпил залпом. — Кто первый заявил, тот и прав… Зато наводку дам, целую версию. Конечно, работать по событиям годичной давности тяжко, но кое-что есть. По моему убеждению, борца с правами человека похитили или грохнули свои же. Может, не поделился, может, украл много… Накануне исчезновения он выезжал со своими бандитами на одну охотничью базу. Скорее всего, там собирался большой сходняк. База эта странная, как и её хозяин, не исключено, принадлежит к бандитской группировке…

Он на минуту задумался, вспомнил что-то смешное и вдруг стал рисовать на листке, стягивая губы, чтоб не расхохотаться. Савватеев чуть склонил голову и вытянул шею…

Начальник Управления рисовал ромашковую полянку с пятнистой коровкой. Этот суровый человек мечтал о чем-то весёлом и в такие мгновения мог забывать о деле. А поскольку ничего подобного быть не могло в принципе, то его столь неожиданное поведение иначе как сумасшествием назвать было нельзя…

— Потом Каймак внезапно оказался в Москве, — Мерин скомкал листок и с вздохом облегчения бросил в корзину. — Слетал в Нью-Йорк на один день и снова уехал на ту же базу. А вот вернулся ли оттуда, неизвестно, по крайней мере, его больше никто не видел. Жизнь он вёл одинокую, скрытную, хотя был публичным человеком, посещал… гей-клуб и прочие элитные притоны. О его передвижениях знал только личный телохранитель. Вероятно, Каймака на сходняке и замочили.

Он достал из бара пачку редкостных теперь и непопулярных папирос «Казбек», закурил, но тут же загасил в тарелке — вспомнил запрет врачей…

— И что интересно! — оживился в мгновение. — Телохранитель остался жив! Но не скажешь, что здоров, до сих пор находится в Кащенко. Мания величия, представляется верховным жрецом какойто новой цивилизации. Специалисты диагноз подтверждают, так что на него времени не теряй. Зачищай охотничью базу. Три дня тебе хватит, при особых полномочиях.

Савватеев сидел в сутулой позе скорбящего Христа.

— У тебя семейные проблемы, — догадался Мерин.

— Там все прекрасно…

— А что стряслось?

— Да я, Юрий Петрович, перестаю понимать, где работаю. И на кого.

— Ты не думай об этом. Задача поставлена — надо выполнять.

— Мы уже теперь вместо милиции. Ищем пропавших граждан на своей территории. Больше нечем заниматься…

Управление в полную силу работало только во времена «холодной» войны, но после поражения в ней, а вернее, добровольной сдачи позиций сверхдержавы, спецоперации за рубежом стали великой редкостью и непозволительной роскошью.

Якобы не хватало денег. На самом деле был страшный дефицит специалистов, ума, таланта и, главное, желания…

— Ладно, не ворчи как дед! — засмеялся начальник. — Ты же ещё молодой отец… Наше ведомство теперь у америкосов самое честное и не ангажированное! Можно хоть этим погордиться…

— Пусть его ЦРУ и ищет.

— Думаешь, не ищут? Не сами, конечно, подрядили ФБР… Только хрен им с маслом.

— А они знают, что Конституцию нарушать нельзя?

— Ихнюю нельзя — нашу можно. Говорят, если вы в Чечне работаете, так уж найдите заодно нашего гражданина на своей территории. Он, видите ли, американец. А это звучит гордо.

— Вы же практически нашли его? Осталось проверить базу и доложить.

Внутреннюю весёлость Мерина не могла скрыть даже выдубленная красная маска на лице, не приспособленном для положительных эмоций.

— Базу я проверить не успел и доложил то, что тебе докладываю сейчас. Нормальная текущая работа!.. А шеф был не в духе. Или его уже достали с этим… Идрисовичем. Если бы кто слышал, как он орал!..

— На вас?

— На меня! — расхохотался Мерин. — На кого же ещё?

— Если на вас орали — мне молча оторвут голову, — изумляясь его настроению, мрачно проговорил Савватеев.

— Отрывают, когда мало знаешь, но берёшься рассуждать. Когда много и молчишь — берегут. Тебе нужно доказать непричастность спецслужб. И найти хотя бы концы, чтоб америкосам доложить. На бандитской ли разборке замочили, по пьянке ли утонул и не нашли — все годится.

— Тогда трех дней мало. Без подготовки такую операцию не провести.

— Ты сможешь, не прибедняйся, тем более внутри своей родной страны.

— Мне легче работать за её пределами.

— Вот как? — чему-то изумился Мерин. — Я всегда считал, наоборот…

— Все так считают.

Савватеев захлопнул дело, встал и молча поплёлся к двери. Слышно было, как Мерин отъехал от стола в своём кресле:

— Погоди, родной! А ты когда пригласишь на крестины? Я ему предложил услуги крёстного отца— он не зовёт…