Секрет похищенной дискеты - Екатерина Вильмонт

— Что?

— Ну, если он здесь, то, возможно, просто обиделся на тебя или пережидает твою обиду, одним словом, тогда еще всякое может быть. А вот если он уехал…

— Тогда что?

— Тогда все, сестренка! Тогда, значит, он нам не нужен такой…

— Нам? — улыбнулась Даша.

— Конечно, мы же с тобой теперь брат и сестра, и мне небезразлично, с кем ты… общаешься.

У Даши слезы навернулись на глаза, но она справилась с собой. А и вправду, хорошо иметь старшего брата. Просто здорово!

Даша со Стасом ждали в саду Софью Осиповну, чтобы ехать в гости на соседнюю станцию. Было одиннадцать часов утра, погода стояла неважная, серенькая, но дождя не было. Софья Осиповна вышла к ним безукоризненно одетая и причесанная.

— Бабуля! Ты зачем так вырядилась?

— Я вовсе не вырядилась, а просто нормально оделась. Мне надоело ходить распустехой.

— Ты? Распустеха? — засмеялась Даша. — Ты просто решила продемонстрировать Полине Евгеньевне этот костюмчик! Признавайся!

— Полине? Да она в этом ничего не смыслит!

— Ладно тебе, Дашка! — одернул ее Стас. — Ну захотелось Софье Осиповне блеснуть, что тут такого?

— Да ничего! Ради Бога! — засмеялась Даша.

И они направились на станцию.

— Бабуль, ты уже придумала причину визита?

— Разумеется! Мне элементарно захотелось повидать старую приятельницу! Разве нужно придумывать что-то еще? А вы просто за мной увязались, в жажде посмотреть на дом знаменитого артиста, а может, и на него самого. По-моему, более чем убедительно, а?

— Вполне! — разом ответили Даша и Стас.

— Бабуль, а на какой улице дача у Калиновского?

— На Первомайской. А у того типа?

— На Лиственной.

— Лиственная пересекается с Первомайской, — припомнила Софья Осиповна. Его фамилия Воскресенский, да?

— Да.

— Ну что ж, ни пуха нам ни пера!

— А к черту тоже самим себя посылать? — засмеялась Даша.

— Конечно, больше же некому!

Дача артиста Арсения Калиновского не представляла собой ничего особенного. Не слишком большой кирпичный дом с застекленной верандой, зато сад и клумбы перед домом были поистине великолепны.

— Какая красотища! — воскликнула Даша.

— Да, это дело рук Полины. Она помешана на цветах.

В этот момент из-за дома вышла немолодая стройная женщина в цветастом сарафане и с большими садовыми ножницами в руках.

— Поля! — крикнула Софья Осиповна.

— Боже мой! Сонечка!

И женщина бросилась к гостям. Откуда ни возьмись выскочила белая болонка и с визгливым лаем помчалась к калитке.

— Фишка, молчать! Сонечка, какая радость! Даша, ты еще выросла! А кто этот молодой человек? Сашин пасынок? Я права?

— Права, права! Познакомься, Поля, это Стас Смирнин!

Полина Евгеньевна протянула ему руку.

— Очень рада, юноша! Заходите, заходите, гости дорогие!

— Какие у вас цветы! — потрясенно говорила Даша. — Я таких флоксов сроду не видела! Ой, а это что?

— Махровые левкои, голландский сорт!

— Как они пахнут, голова кругом идет!

— Да, если их поставить в вазу и закрыть окна, можно отравиться!

— Отравиться? Насмерть?

— Нет, конечно, но голова будет сильно болеть! А ты, я вижу, любишь цветы?

— Ужасно!

— Я тебе перед отъездом нарежу роскошный букет! — пообещала Полина Евгеньевна. — Молодцы, что надумали приехать!

— Ты одна? — поинтересовалась Софья Осиповна.

— Одна, одна. Арсюша на гастролях, а Лилька на курорте. Я одна тут царюю, так что если вы, ребятки, хотели посмотреть на знаменитого артиста, то увы…

— Да нет, что вы, — сказала Даша. — Просто бабушка сказала, что хочет вас навестить, а мы за ней увязались…

— Я очень рада. Сейчас будем пить кофе. Или, может, что-то посущественнее?

— Нет-нет, мы завтракали! Вполне достаточно кофе, — сказала Софья Осиповна. — И давай я тебе помогу!

— Может, я? — вызвалась Даша.

— Нет, я сама! — решительно ответила Софья Осиповна и пошла в дом за Полиной Евгеньевной. Войдя в кухню, она закрыла дверь и прошептала: Полька, у меня к тебе дело!

— Так я и думала! Разве ты без дела приедешь? — усмехнулась Полина Евгеньевна.

— Только имей в виду, это страшная тайна!

— Сонечка, неужто ты опять захороводила какого-нибудь иностранца? На этот раз уже эскимоса?

— Эскимоса? Почему? — засмеялась Софья Осиповна.

— Ну, в прошлый раз у тебя был австралиец!

— Нет, Полька, это не сердечные дела…

— Что-то случилось? — встревожилась Полина Евгеньевна. — Что-то с Сашей?

— Боже упаси! Просто… Даже не знаю, как начать… Одним словом, ты знаешь Владимира Михайловича Воскресенского?

— Воскресенского? Ну да, знаю… Он тут недалеко живет. А что?

— Мне просто необходимо все о нем узнать, но совершенно конфиденциально!

— Боже мой, зачем?

— Надо!

— Сонька, говори, в чем дело?

— Понимаешь, это очень долгая история, даже трудно объяснить… И вообще, это из области подозрений, а если они не подтвердятся, о человеке может пойти дурная слава.

— Дурная слава? — засмеялась Полина Евгеньевна. — О нем и так идет дурная слава. Дурнее уж трудно…

— Ах так? А что ты знаешь? Что о нем говорят?

— Что он мафиози. Что сказочно богат, хотя по виду не скажешь, ни тебе «Мерседесов», ни охранников, ни роскошных вилл. Дом у него вполне скромный, живет там его мама, очень милая старушка, а он весьма нежный сын… Что еще? Сразу даже и не вспомнишь…

— А кто он по профессии?

— У него, кажется, техническое образование, вроде бы даже он кандидат наук, но это в прошлом, а теперь у него то ли банк, то ли предприятие какое-то, я точно не знаю!

— Но позволь, может быть, это вранье, что он крутой мафиози? Разве они существуют без охраны хотя бы?

— А черт их знает! Может, и наклепали на человека, у нас это тоже быстро делается. Кто-то что-то ляпнул, другой подхватил, и понеслось! Потом пойди, отмойся. Хотя я почему-то все-таки верю…

— А почему? Он неприятный человек?

— Да нет, я бы не сказала. Но все-таки дыма без огня бывает… А кстати, ты почему им интересуешься? Ведь не просто так, а?

Софья Осиповна молчала.

— Сонька, я сказала все, что знала, а ты молчишь? Это нечестно!

— Поля, говорят, он настоящий бандит, — прошептал Софья Осиповна. — И даже взял в заложницы одну женщину, шантажируя ее мужа.

— Господи, твоя святая воля! Но ты-то здесь при чем? Ой, надеюсь, он не Сашу взял в заложницы?

— Да ты что! Нет, конечно! Просто… человек, которого шантажируют, отец Дашкиной подружки…

— С ума сойти! А в милицию они не обращались?

— Нет, боятся, пока эта женщина у них в руках.

— А зачем все эти сведения о нем понадобились?

— Поля, поклянись, что никому не скажешь!

— Клянусь!

— Дашка с друзьями надеются как-то освободить эту женщину и тогда уж заявит в милицию.

— Дашка с друзьями? — ахнула Полина Евгеньевна.

— Да. Вот они и решили подобраться к этому Воскресенскому…

— Соня, по-моему, они сошли с ума! А ты… вероятно, ты впала в детство, если не понимаешь, насколько это опасно!

— Увы, я понимаю, но совершенно уверена, что, если я попробую им что-то запретить, они только посмеются надо мной и все сделают по-своему. Поэтому я предпочитаю им помочь чем могу. И кое-что мне удалось.

— Что тебе удалось?

— А вот я приехала к тебе, узнала что могла, а так бы они сами полезли к нему на дачу и могли бы наделать глупостей или, как они выражаются, засветиться раньше времени.

— Нет, Соня, ты положительно рехнулась. А Саша в курсе?

— Разумеется, нет!

— Но что же детям дадут эти сведенья, я же ничего определенного не сказала? Это же чепуха!

— Знаешь, Поля, нам с тобой и в голову не придет, что могут эти дети…

— Соня, как у тебя язык поворачивается говорить такое!

— Ах, Поля, ты просто многого не знаешь!

— Так расскажи, буду знать!

— Вот когда эта история так или иначе закончится…

— Что значит «так или иначе»? Соня, ты в своем уме?

— В своем, в своем! Я хотела сказать, что…

— Полина Евгеньевна! — раздался из сада голос Даши. — К вам пришли!

Хозяйка дома вышла на крыльцо. У калитки стоял известный артист Корабелов. Он был пьян в стельку.

— Шура! — всплеснула руками Полина Евгеньевна и поспешила ему навстречу.

— Мадам, покорнейше прошу меня простить, но ваш уважаемый зять дома? — заплетающимся языком осведомился он.

— Шура, Шура, что с вами?

— Со мной — ровным счетом ничего, так, легкий кураж! Вот только голова немножко кружится…

Когда Полина Евгеньевна подошла к нему, он громким драматическим шепотом спросил:

— Мадам, у вас опохмелиться нечем? Я бы сходил в магазин, но… боюсь, что не дойду.

Полина Евгеньевна молча взяла его под руку и помогла подняться на крыльцо. На веранде она усадила его на диван и, ни слова не сказав, ушла в дом. Даша и Стас с любопытством наблюдали. Вскоре Полина Евгеньевна вернулась с рюмкой и с бутербродом. Корабелов тут же опрокинул рюмку, тяжело вздохнул и довольно лениво сжевал бутерброд.