Клубника на десерт - Мари Секстон

Черт! Что у меня с мозгами? Как перемкнуло.

– Конечно, – сказал я и отошел в сторону.

Он подозрительно оглядел меня, заходя, и направился к столу в гостиной.

– У тебя есть кофе?

– Как раз собирался сделать.

– Джон, что-то не так? – спросил он. – Я невовремя?

Пока я мялся, не зная, признаваться или нет, что в постели у меня голый мужчина, из спальни появился Коул, тем самым избавив меня от мук выбора. На нем были брюки, хоть и незастегнутые, и он как раз натягивал через голову рубашку. У отца отвисла челюсть, и я почувствовал, как мои щеки становятся пунцового цвета.

– О, черт, – сказал я.

– О, боже, – сказал мой отец.

– О, приветик! – сказал Коул, надвигаясь на него с самой что ни на есть благодушной улыбкой, пока отец стоял, как истукан, и онемело смотрел на него с разинутым ртом. – Я Коул. – Остановившись напротив отца, он протянул ему руку.

– Коул, это Джордж, мой отец.

– Привет, Джордж, – сказал Коул. – Приятно познакомиться.

Он по-прежнему стоял с протянутой рукой, а отец глазел на его ладонь, словно понятия не имел, что с ней делать. Я увидел, как из глаз Коула уходит выражение его обычного насмешливого веселья, постепенно сменяясь чем-то другим, более настороженным. Он медленно опустил руку. Положил ее на бедро, а второе выпятил вперед. Потом откинул с лица челку. Я прямо-таки видел, как он жест за жестом надевает на себя манерность, точно какой-то костюм.

– Солнце, – обратился он ко мне, хотя смотрел по-прежнему на отца, – ты бы хоть намекнул, что еще в чулане.

– Уже давно нет, – сказал я. Схватив первое, что попалось под руку – этим предметом оказалась сложенная утренняя газета, – я через стол запустил ею в отца. – Папа!

Газета попала ему по затылку, и он подскочил на полметра. Но свою задачу она выполнила.

– Прошу прощения, – выпалил он и запоздало протянул руку. – Джордж Кечтер.

Коул смерил его подозрительным взглядом, но на рукопожатие все же ответил.

– Приятно познакомиться, Джордж, – повторил он. С явным отвращением покосился на пакет с пончиками на столе, после чего повернулся ко мне. – Я собирался приготовить завтрак, однако, думаю, сейчас мне лучше уйти.

– Коул, извини… – заговорил было я, но он улыбнулся.

– Никаких проблем, солнце. Дай мне минуту.

Мы с отцом, не глядя друг на друга, сели по разные стороны стола. Отец упорно изучал столешницу, я же смотрел на Коула – как он уходит в спальню, потом выходит, обувается и забирает свои ключи. Думать я мог только о том, как бы мне хотелось, чтобы отец подождал минут десять-пятнадцать, прежде чем позвонить в дверь. Учитывая степень нашего с Коулом нетерпения, я был более чем уверен, что этого времени нам бы хватило.

У двери Коул приостановился и, выставив большой палец и мизинец, показал мне жестом: «позвони». Или, скорее – зная его – «я позвоню». Я кивнул, и он ушел.

Как только за ним захлопнулась дверь, отец наконец-таки поднял глаза на меня. Его щеки были красными от смущения.

– Что он здесь делал?

Волей-неволей я усмехнулся.

– Пап, тебе правда необходимы детали?

Покраснев еще сильнее, он отвернулся.

– Нет!

– Прости, если из-за нас тебе стало неловко.

– Я не ожидал, что ты не один.

– А я не ожидал, что ты без предупреждения появишься у меня на пороге – в выходной да еще в семь утра.

Минуту он молчал, теребя пакет с пончиками. Зная, что он хочет что-то сказать, я ждал. Наконец он вздохнул.

– Он ведь не совсем в твоем вкусе, да, Джон?

– Что ты имеешь в виду? – вызывающе спросил я.

Конечно, я прекрасно знал, что он имеет в виду, но не собирался облегчать ему задачу.

– Ну, – заговорил отец оборонительным тоном, – он немного… – И замолчал.

– Ну? – подстегнул его я. – Немного какой?

– Немного… слащавый.

Внутренне я весь ощетинился, но ничего не сказал.

– Он твой бойфренд?

Я поразмыслил над ответом.

– Не совсем.

– Значит, это была связь на одну ночь? – спросил он, и в его тоне нельзя было не различить отвращения.

– Пап, что оскорбит тебя меньше? – спросил я, пытаясь удержать в узде свое раздражение. – Узнать, что я подцепил его на один раз, или узнать, что у меня с ним роман?

Он опять уставился в стол, и я разглядел на его лице стыд. Однако стыдно ему было не из-за меня, а из-за себя. Он очень старался понять и принять мою гомосексуальность. Иногда у него получалось.

– Не знаю, – сознался он и снова посмотрел на меня. – Может, просто скажешь мне правду?

– Правда, – ответил я, – где-то посередине.

Он вздохнул.

– Полагаю, так оно всегда и бывает. – Сказать ему, кажется, было больше нечего, поэтому я ушел на кухню и поставил вариться кофе, после чего вернулся к нему с салфетками. Он достал пончик и подвинул пакет ко мне. – Ты еще с кем-то встречаешься? – спросил он, снова избегая встречаться со мной глазами.

– Нет. В данный момент только с ним.

– Джон, я знаю, что ты уже взрослый…

– Приятно, что ты заметил.

– …и что все это не мое дело…

– В самую точку.

– …я лишь надеюсь, что ты будешь осторожен.

Таких слов я не ожидал. Они быстро остудили мой гнев, и я не сразу сообразил, что ответить.

– Не волнуйся, пап, – в конце концов произнес я, и он улыбнулся.

– Ладно, – сказал он с видимым облегчением. – Так как насчет кофе?

***

В следующую пятницу, когда я был в офисе, меня вызвал Маркус. Когда я вошел к нему в кабинет, он доедал жирный гамбургер с картошкой-фри.

– Маркус, вы хотели меня видеть?

– Да! Заходи, Джон. Закрой дверь. – Я сел напротив него и подождал, пока он выбросит остатки своего ланча в корзину. В воздухе остался висеть запах фаст-фуда. – Джон, – наконец сказал он. – Я хотел поговорить с тобой о реструктуризации.

– О реструктуризации? – как дурак повторил я. Конечно я помнил майский разговор о том, что наш СЕО замыслил что-то такое, но после пяти месяцев тишины сделал вывод, что ничего не будет. И теперь, когда оно всплыло вновь, я вдруг понял, что эта идея меня пугает.

– Монти хочет начать. Не прямо сейчас, потому что сперва нужно утрясти кое-какие другие вещи, но я хотел, чтобы ты знал: через несколько месяцев эта история точно будет запущена.

– То есть, мне придется переехать?

– Возможно. Я пока не знаю, как мы будем решать, кому какую территорию поручить, но я хотел встретиться с каждым из вас и узнать, есть ли у вас предпочтения.

– Не напомните еще раз варианты?

– Аризона. Сан-Диего, Лос-Анджелес, Сан-Франциско. Вегас, Колорадо и Юта.

– Ну, очевидно, что в первую очередь я бы выбрал Аризону. – Как, впрочем, и мои коллеги.