Йомсвикинг - Бьёрн Андреас Булл-Хансен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Эй ты! – вдруг окликнул хёвдинг. – Торстейн, так тебя зовут?
Я не осмелился ответить. Все оборотились и посмотрели на меня.
– Торстейн? – Харальд указал на меня окровавленным пальцем.
– Да, – ответил я.
– Я хочу, чтобы ты сидел здесь, – он указал пальцем на свободное место рядом со Свейном. – Ты пришел взамен Корабела и должен выпить за него.
В этот момент мне больше всего хотелось, чтобы меня поглотила тьма. Здесь сидели лучшие мужи Скирингссаля, и по их взглядам я понимал, что они вовсе не согласны с решением хёвдинга, что раб может пировать вместо своего хозяина.
– Подойди. – Харальд поманил меня загрубевшим окровавленным пальцем.
Я повиновался. Ничего другого мне не оставалось. Я сел на скамью рядом со Свейном, мне сунули рог, и кто-то за моим плечом наполнил его.
Все это время Харальд Рыжий держал рог в поднятой руке, но теперь наконец прозвучала его здравица:
– Выпьем же за то, чтобы дни становились длиннее.
Мужчины поднесли рога к губам и выпили.
– За раннюю весну, – продолжал Харальд и сделал еще один глоток. – И за урожай.
И вновь мужчины выпили.
– Да нальет Фрейр зерна в колосьях на наших полях и дарует плодородие нашим женщинам!
Все снова выпили. Хотя у нас дома бонд каждый год устраивал зимний праздник жертвоприношения, я никогда в нем не участвовал. Отец считал, что нам с Бьёрном лучше оставаться дома, а сам, возвращаясь на утренней заре домой, всегда был сонным и нетвердо держался на ногах. На следующий день он сидел у очага, стонал, жаловался на головную боль и требовал, чтобы мы с Бьёрном поклялись ему держаться подальше от пива и меда, когда вырастем. А если нам все-таки придется участвовать в пирушках, мы должны пить только с равными нам, родичами и друзьями. Иначе легко нарваться на ссору.
Мужчины опустошили свои рога. Пока женщины вновь наполняли их, Харальд Рыжий заметил, что я не притронулся к питью.
– Ты должен выпить, – сказал он. – Ты сидишь здесь взамен своего хозяина.
– Отец говорил… – выпалил я, прежде чем успел подумать.
– Да? – Харальд покосился на меня со своего места. – Что говорил твой отец?
– Он говорил, что пить можно только с равными.
Харальд пригладил бороду, взвешивая мои слова.
– Твой отец дал тебе хороший совет, – вымолвил он наконец. – Но я все же хочу, чтобы ты сейчас выпил.
И вновь все обратили взгляды на меня. Я поднял рог, приветствуя мужчин, сидящих вокруг очага, как это раньше делали другие, поднес его к губам и сделал глоток. На вкус пиво было слаще, чем я думал. Горечи совсем не чувствовалось.
В тот вечер здравицы звучали много раз. Обычай был таков, что сначала мужчины чествовали Одина и его сыновей, а поскольку молот Тора призывали и для того, чтобы на поля пролился дождь, и для того, чтобы он защитил от подземных жителей и другой нечисти, таящейся в темноте, за него пили и два, и три раза. Пили также за Фрейра, за его сестру Фрейю и за их отца Ньёрда, который приносил удачу купцам и мореходам. Когда мы подняли рога за них всех, мужчины уже опустошали свой третий рог, и нетрудно было заметить, что они начали пьянеть. Я пытался отхлебывать понемногу, но и я уже допил первый рог и приканчивал второй. Голова налилась тяжестью и начинала кружиться. Я чувствовал, что мне пора выйти помочиться, но был не в силах подняться. Когда кубки наполнили для нового круга, Харальд Рыжий перегнулся через подлокотник своего кресла и взглянул на меня.
– Пей больше, – сказал он, – пива еще вдоволь.
Помню, что я не успел ответить: Свейн с рогом в руке, пошатываясь, поднялся на ноги. Теперь настал черед обетов Браги: мужчины поднимались и клялись совершить какое-нибудь славное деяние. Свейн протянул рог в сторону хёвдинга, пролив пиво, и заорал, что встанет плечом к плечу со своим отцом, когда явится дракон. Затем он вытащил меч из ножен и принялся им размахивать, пока отец не велел ему сесть. За ним поднялся Бьёрн Бочар и поклялся найти того негодяя-шведа, который украл его жену. Его слова вызвали насмешливый шепот у окружающих. Эту историю я знал от Хальвдана. Жену бочара никто не крал, ей просто надоел ее старик и она убежала с торговцем с Готланда. Когда Бьёрн Бочар опустился на место, Отгар, старый янтарщик, решил, что и ему нельзя ударить в грязь лицом, поднялся на ноги и начал что-то бормотать, грозить кулаком, а потом плюхнулся на зад. Казалось, что это какая-то игра, в которой каждый участник пытается перещеголять другого. Мужчины поднимались один за другим и говорили о своих отважных замыслах. Месть за убитых родичей, путешествия на восток и запад, клятвы встать рядом с хёвдингом, когда объявится дракон. Я подумал, что такие клятвы давать безопасно, хоть я и мальчик, но уже не дурак. Драконов не существует – уж это мне давно известно.
Ведуна я не заметил. В полумраке между балками стояли в основном женщины и дети. Кое-кто улегся на скамьи вдоль стен, возможно, ведун был среди них? Мне хотелось найти его и расспросить о его странных словах, но тут я почувствовал руку Свейна на своем плече:
– Теперь ты, парень.
Я заколебался, и Свейн вздернул меня на ноги, так что я стоял с рогом в руке и чувствовал, что пол подо мной качается, как палуба корабля. Мужчины захохотали, кое-кто стал тыкать в меня пальцем.
– Подвиг во имя Браги, – произнес Харальд Рыжий. – И не забудь, слова, произнесенные здесь, ты должен исполнить.
Я повернулся к старому вождю.
Харальд Рыжий отхлебнул из рога:
– Твой отец был убит. Возможно, ты поклянешься отомстить
