Потайной ход - Фергюс Хьюм

– Твоя мать не позволит.

– Верно. Вот что, Мэллоу, я поговорю с Джульет и попрошу ее назначить тебе свидание.

– Я могу сам написать ей.

– Нет. Мать перехватит письмо.

– Честное слово, – начал было закипать Мэллоу, но взял себя в руки. Бесполезно сердиться на этого дурачка, от которого нет пользы, но может быть много вреда. – Ну ладно, – сказал он более мягко, – попроси Джульет встретиться со мной в другом конце Рекстона, под стеной, что окружает недостроенный дом.

Бэзил опешил.

– А почему там? – нервно спросил он.

– А почему не там?

– Ты не сможешь попасть внутрь.

– Верно. Но мы можем встретиться снаружи. Кстати, я бывал внутри. Еле через стену перелез.

– Ты бывал внутри, – начал было Бэзил, затем вдруг расслабился. – Я помню, ты же был там на другой день после убийства тети Селины.

– Я и раньше там бывал, – сказал Катберт, удивленный тем, что молодой человек так нервно прячет взгляд.

– Не… не ночью? – пробормотал Сэксон, отводя глаза.

– Один раз был и ночью. А что?

– О, ничего-ничего. Я просто подумал, что ночью, наверное, там страшно оказаться. Кстати, – добавил Бэзил, словно хотел сменить неприятную тему, – как думаешь, Джарви Хэйл – хороший человек?

– Мне так не кажется. Я встречал его у Маракито, и он мне не понравился. Он прохвост. Кроме того, почтенному адвокату неприлично делать такие ставки. Не понимаю, почему мисс Лоах доверяла ему.

– Может, она не знала, что он игрок, – сказал Бэзил, не глядя собеседнику в лицо. – Но как думаешь, Хэйл будет суров со своим должником?

– Думаю, да. Ты ему должен?

– Несколько фунтов. Он не дает мне отсрочки. Как ты думаешь, Мэллоу, все дела тети Селины останутся в руках Хэйла?

– Не знаю. Зависит от завещания. Если все безусловно перейдет к Джульет, она может забрать дела у Хэйла. Я бы посоветовал ей сделать так. Он слишком близко знаком с Маракито и ее игральным салоном, чтобы быть порядочным юристом.

– Ты осуждаешь карты, – сказал Бэзил, – но сам много играешь. Но я надеюсь, что Джульет поменяет адвоката. Очень надеюсь.

– Почему? – спросил Катберт.

– О, – сбивчиво заговорил Бэзил, – потому что я согласен с тобой. Из игрока не выйдет хорошего адвоката – или хорошего мужа, – резко добавил он. – Всего доброго. Я поговорю с Джульет, – и он ушел прежде, чем Мэллоу сумел ответить на последнее его замечание.

Возвращаясь домой, Катберт думал, уж не из-за карт ли миссис Октагон противится свадьбе. Он вообще-то не слишком много играл, но порой попадал в дом Маракито, где проигрывал или выигрывал пару фунтов. Там он частенько встречал Бэзила, и, конечно, молодой человек рассказывал об этом матери. Но вряд ли он мог это сделать, не навредив себе. Как бы то ни было, Бэзил был законченным вруном и закоренелым сплетником. Он мог очернить Мэллоу и придумать что-нибудь, чтобы оправдать себя. Его дружеские чувства казались фальшивыми, и Катберт сомневался, что тот передаст Джульет его слова.

«У этого молодого человека есть проблемы, – размышлял Мэллоу, – его волнует Хэйл, и я не удивлюсь, если эта почтенная личность ссудила ему кругленькую сумму. Возможно, он рассчитывает получить деньги от Джульет, если та унаследует их от мисс Лоах. А еще его взволновало, что я бывал в недостроенном доме Карэнби ночью. Интересно, что он скажет, если узнает, зачем я туда ходил. Надо держать язык за зубами. Я осмелюсь рассказать об этом только Джульет, но еще не сейчас. И, в конце концов, я не обязан говорить об этом. Ее это никак не касается. Интересно… – Катберт застыл, пораженный мыслью. – Бог ты мой! А вдруг Бэзил был в ночь убийства у коттеджа «Роза»? Джульет может об этом знать, боится, что его обвинят, потому и просит, чтобы я прекратил следствие. А вдруг убийца – Бэзил Сэксон? Хотя нет, – Мэллоу покачал головой и снова пошел вперед. – Он и мухи не способен убить».

Он выбросил эту мысль из головы и стал ждать письма от Джульет. Письма не было, и он убедил себя, что Бэзил не передал его предложения. Потому Катберт решил действовать сам и днем поехал в Рекстон. Тем же вечером у него была встреча с Дженнингсом, который собирался привести к нему Сьюзен Грант. Но молодой человек надеялся вернуться вовремя, а пока где-то с час бродил по Рекстону в окрестностях коттеджа «Роза». Но, опасаясь, что миссис Октагон его заметит и не выпустит Джульет, он старался не ходить перед домом и ждал на тропинке, ведущей к станции.

Пока он следил за коттеджем, на тропинке появилась молодая женщина. Она была опрятно одета и походила на служанку. Катберт вжался в живую изгородь, чтобы пропустить ее. Девушка пробормотала «спасибо» и покраснела, увидев его лицо. Катберт мельком глянул на нее и подумал, с чего это она покраснела. Но когда она вошла в коттедж «Роза» – она дважды оглянулась, – он вспомнил описание Дженнингса.

«Господи! – подумал он. – Это же Сьюзен Грант! Жаль, я не поговорил с ней. С чего это она покраснела? Она не может быть в меня влюблена, я никогда прежде ее не видел. И с портретом какое-то странное дело».

Было около четырех часов дня, и Катберт подумал, что, в конце концов, лучше всего просто позвонить в дверь и попросить разрешения войти, невзирая на миссис Октагон.

Но пока он медлил, не решаясь рисковать шансом увидеться с возлюбленной, появилась сама Джульет. Она вышла из ворот и пошла прямиком к тропинке. Она словно надеялась увидеть там Катберта, поскольку подошла прямо к нему и схватила его за руку. Их никто не видел, но Джульет не была склонна к нежностям.

– Почему ты здесь? – спросила она. – Сьюзен Грант сказала мне…

– Сьюзен Грант! – отозвался Катберт, решив не показывать Джульет, сколько ему известно. – Видел это имя в газетах. Откуда она меня знает?

– Не могу сказать, – быстро ответила Джульет, – идем отсюда. – Она быстро пошла по тропинке, не прекращая говорить. – Она только что пришла и сказала, что ты ждешь на тропинке. Я сразу же вышла. Не хочу, чтобы мать тебя увидела.

– Правда? – воскликнул Катберт, довольно сердито. – Не вижу, почему я должен избегать миссис Октагон.

– Она не позволит мне видеться с тобой. Если она узнает, что мы встречались, она очень рассердится. Мы здесь только до завтра. Теперь, когда тетю Селину похоронили, мы возвращаемся в Кенсингтон. Сюда. Выйдем на открытое место. Не хочу, чтобы мать пошла за мной и увидела, как мы разговариваем.

Они вышли на широкий пустырь рядом с железнодорожной станцией, окруженный деревьями и кустарниками. Они принадлежали старой рекстонской усадьбе, но застройщик их еще не выкорчевал. Сквозь этот миниатюрный лес шла тропинка к станции. Когда зелень окончательно укрыла их от постороннего взгляда, Джульет быстро обернулась. У нее был бледный и болезненный вид, темные круги под глазами говорили о бессонной ночи. Но она была одета, как всегда, тщательно и вела себя сдержанно.

– Лучше бы ты не приходил, Катберт, – сказала она, снова беря его за руку. – По крайней мере не сейчас. Позже…

– Я хотел видеть тебя именно сейчас, – решительно заявил Мэллоу. – Разве Бэзил тебе не сказал?

Джульет покачала головой.

– Он сказал, что видел тебя на днях, но ничего не передавал.

– Значит, он не друг мне, как я думал, – зло сказал Мэллоу.

– Не злись на Бэзила, – ласково ответила Джульет. – Бедный мальчик и так попал в передрягу.

– Сам виноват, – раздраженно ответил Катберт. – Слушай, Джульет, так дальше продолжаться не может. Я ничем не заслужил подобного обращения. Твоя мать сошла с ума, раз так поступает. Я требую объяснений.

Джульет не обратила внимания на его пылкую речь.

– Откуда ты знаешь, что у Бэзила проблемы? – торопливо спросила она.

– Потому, что он ленивый осел, – грубо отрезал Мэллоу. – Уверен, что и ты это знаешь.

– Ты намекаешь, что он играет в карты? – спросила она.

– Да. Я не имел права тебе говорить такое. Но я знаю, что он задолжал Хэйлу – и намекнул, что много. Я бы не сказал тебе, но я знаю – он рассчитывает, что ты заплатишь его долги. Пойми, Джульет, это неправильно, не делай этого.

– Откуда ты знаешь, что я могу заплатить? – сказала она.

– Ничего я не знаю, – упрямо ответил Катберт, – даже если ты унаследуешь деньги мисс Лоах.

– Я их уже унаследовала. Она оставила мне все, кроме того, что отписала Томасу и Эмили Пилл, кухарке. Это большое состояние. Завещание огласили в день похорон. У меня теперь шесть тысяч фунтов в год.

– Так много? Откуда твоя тетя взяла такую кучу денег?

– Мистер Хэйл много играл на бирже от ее имени, и очень удачно. По крайней мере, он мне так сказал. Но деньги хорошо вложены, и нет никаких ограничений. Я легко могу уплатить долги бедного Бэзила. Ты слишком суров к нему.

– Возможно. Но он очень глуп и не любит меня. Я уверен, что он настраивает тебя против меня, Джульет.

Девушка обняла его за шею.

– Ничто в мире не настроит меня против тебя, Катберт, – горячо прошептала она. – Я люблю тебя, люблю всем сердцем и душой, всем своим существом. Мне все равно, что говорит мама, – я тебя люблю.