Вечность и день - Виктория Чанселлор

— Я заказал жареного цыпленка с салатом. Это будет наше главное блюдо.

— Звучит восхитительно.

Он достал бутылку «Шардонне», которое они пили вчера, и умело открыл пробку.

Линда опустилась на плед. Несомненно, она мечтала о таком мужчине. Несомненно, о нем она грезила дни и ночи — таком сексуальном, обворожительном и деликатном. О таком мужчине только и можно мечтать.

Покачав головой, она протянула ему два бокала, и он налил вина, не спуская с нее глаз. Она почувствовала, как снизу поднялась горячая волна, и наклонила голову, чтобы он не увидел ее покрасневшую шею. Он и так слишком много узнал о ней. По ее лицу он мог читать так же просто, как читают детскую книжку. И все-таки она надеялась, что он не догадывается об ее изменчивых мыслях и туманных снах.

Он поднял бокал:

— За плодотворный день.

Она кивнула и отпила из бокала.

— А вам не приходило в голову отдать некоторые вещи бабушки в музеи или местное историческое общество? Они смогут о них позаботиться, а вы поделитесь своими сокровищами с теми, кто интересуется стариной и изучает прошлое.

— Я не думала об этом, но это хорошая идея. Я ведь приехала фактически два дня назад. Я должна была привести в порядок всю документацию в Чикаго и закончить дела после весеннего семестра.

Она смотрела, как он маленькими глотками пьет вино, и с трудом удержалась от того, чтобы не коснуться губами его горла.

— Вы останетесь жить в Чикаго?

Линда села поудобнее.

— Да. Хотя, может быть, сохраню этот дом. Я поняла, что очень многое хочу сохранить, но не могу взять все с собой в Эванстон. А побережье может оказаться прекрасным пристанищем. Я могу сдавать дом друзьям, когда им захочется отдохнуть. Я еще не знаю.

— Этот дом для вас много значит. — Запрокинув голову, он скользнул взглядом по деревянному дому вверх, до самой мансарды. Шея у него напряглась, было видно, как пульсирует кровь в жилах. — С ним связаны приятные воспоминания… или не все они такие?

— Да, — прошептала она, удивляясь, что он опять угадал. Или ему удавалось делать общие наблюдения, как гадалке? Как бы то ни было, он попал в точку, и она почувствовала себя неуютно.

— Почему вы так сказали? — тихо спросила Линда.

— Если вы проводили здесь летние месяцы, выросли в этом доме, вероятно, вы переживали и душевные травмы.

— Да, — согласилась она, вспоминая свои беседы с Джерри поздними вечерами. Они говорили о молодых людях, о своих родителях, о спиритических сеансах.

Он снова повернулся к ней, оторвавшись от прошлого, и улыбнулся.

— Вы должны поесть.

Она разложила еду по тарелкам, а он наполнил бокалы. Еда и вино сняли напряжение, помогли ей расслабиться. С Гиффом было интересно — он рассказывал обо всем, сообщил даже о своей следующей книге, посвященной Англии времен правления англосаксов, еще до Вильгельма Завоевателя. Они не касались тем, которые могли бы подогреть их интерес друг к другу. Он больше не читал ее мысли. Откинувшись на пледе, Линда наслаждалась игрой солнечного света, легким бризом и относительной прохладой.

— Расскажите, как вы проводили время, живя у бабушки.

— Зачем вам нужно знать это? — Линда засмеялась. — Удивляюсь, почему вы хотите, чтобы я говорила о своем детстве. У меня сохранились только обрывочные воспоминания о том времени, когда я была совсем девочкой. Зато я хорошо помню себя подростком. И уверяю вас, жизнь девочки-подростка — не самая интересная пора жизни.

— А, думаю, вы неправы, дорогая Линда. Чтобы понять женщину, мужчине нужно знать ее прошлое. В вас скрыта бездна сокровищ, которые только и ждут, чтобы их обнаружили. Как я смогу правильно оценить эти сокровища, если плохо вас знаю?

— И вы собираетесь долго обхаживать меня, чтобы обнаружить неожиданные сюрпризы?

— Да, собираюсь. Вы сможете в этом убедиться.

— Провалиться вам на этом месте, — пошутила Линда, чувствуя, что немного опьянела.

Он изменился в лице.

— Почему вы так сказали? — холодно и отчужденно спросил он.

— Так обычно говорят дети. Мы с моей лучшей подругой Джерри всегда так клялись, что говорим правду. Вы, несомненно, слышали это выражение.

— Возможно. Не помню. — Гифф выглядел озадаченным. — Расскажите о своей подруге. Она приезжала сюда с вами?

— Да, несколько лет мы жили здесь вместе.

Линда непроизвольно вздрогнула, вспомнив последнее лето и тот богатый событиями вечер, когда они, крича от страха, выбежали из дома и долго бродили по берегу. Когда бабушка позвала их, они уже успокоились.

Хотя Линда еще много раз навещала бабушку, Джерри не ездила с ней. И не потому, что помнила о спиритическом сеансе. Джерри быстро забыла о доске, так напугавшей их, гораздо быстрее, чем Линда.

— Мы приезжали вместе, пока нам не исполнилось пятнадцать лет. Потом мы получили водительские права и начали увлекаться мальчиками.

— А чем занимались девочки-подростки до того, как стали увлекаться мальчиками? Расскажите о том, что запомнилось больше всего.

Она задумалась: что ему ответить, что рассказать? Ей не хотелось сразу рассказывать о событии, в какой-то степени изменившем ее жизнь. Это были воспоминания, принадлежавшие ей и Джерри, она ни с кем не говорила об этом.

— Право, не думаю, что это будет интересно, — возразила она.

— Вам, наверное, не нравится, что я такой настырный.

Она улыбнулась его словам:

— Вы очень проницательны. Вы уверены, что не умеете читать мысли?

Он поднял глаза, лицо стало странно напряженным.

— Я уже говорил, что могу воспринимать мысли. Вероятно, я более наблюдателен, чем другие.

— Может быть, — неуверенно заметила Линда.

— Вас это пугает?

— А если пугает?

Он наклонился и взял ее руку.

— Вы не должны бояться меня, Линда. Вы сами это чувствуете.

— Когда я с вами, я не всегда могу доверять своим чувствам, — прошептала она.

— Доверяйте чувствам. Интуиция никогда не обманет вас.

— Но если она не…

— Интуиция подсказывает вам, что мне можно доверять. — Он привлек ее к себе. — Моя интуиция говорит мне, что я не должен торопиться, иначе спугну вас. Но мое тело уже хочет вас.

Она отодвинулась, потрясенная его желанием. По его глазам она поняла, что он говорит правду. Его взгляд обещал наслаждение и сердечные муки. В своих снах и мечтах она уже путала его с Уильямом. Как можно доверять таким противоречивым чувствам и своей изменчивой интуиции?

— Вы боитесь меня, — сказал он. — Простите, я слишком тороплю вас.

Она покачала головой:

— Это не совсем так.

— Тогда скажите мне.