Махабхарата. Рамаяна - Автор неизвестен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
[Савитри выходит замуж за Сатья́вана]
Царь мадров сидел средь своих приближенных,С ним — На́рада, сведущий в древних законах.
Царевна из дальних приехала странствий,Предстала пред ними в блестящем убранстве,
Склонилась к ногам и отца и святого.Властитель услышал от Нарады слово:
«Откуда вернулась царевна в столицу?И замуж зачем ты не отдал девицу?»
А царь: «Потому-то, стремясь к этой цели,Свою Савитри я отправил отселе.
Сейчас от нее мы узнаем: нашла лиСупруга, в лесные отправившись дали?
Начни свою повесть, о дочь дорогая», —Сказал властелин, Савитри ободряя.
И та, будто бога услышала, — сразу,Отцу подчинясь, приступила к рассказу:
«Есть шалвов страна. Добрый, кроткий, всеправый,Дьюма́тсена был властелином державы.
Когда он ослеп, стал он жертвой коварства,И отнял сосед у несчастного царство.
С женою и с сыном-младенцем, незрячий,Он в лес удалился, лишившись удачи.
Подвижником стал он в лесной глухомани,Отрекся от низменных, жалких желаний.
А сын его, в царской рожденный столице,Но ставший товарищем зверю и птице,
Сатья́ван, в скитаниях найденный мною,Есть тот, кому стать я желаю женою».
«Беда! — вскрикнул Парада. — Тяжкое гореНа эту царевну обрушится вскоре!
Царевич, от праведных, чистых рожденный,Правдивой и доброй душой наделенный,
Правдивым — Сатьяваном — прозванный с детства, —Слыхал я, — коней полюбил с малолетства.
Гривастых лошадок лепил он из глины,Конями свои украшал он картины,
За это прозвали царевича с лаской:Читра́шва — «Скакун, Нарисованный Краской».
«А ныне, — спросил мудреца Ашвапати, —Вкушает ли отпрыск слепца благодати?
И есть ли в нем кротость, и ум, и отвага?»Ответствовал Нарада, ищущий блага:
«Как солнце, он светел, как Индра, бесстрашен,Как наша земля, он терпеньем украшен».
А царь: «Но красив ли душой и обличьем?Насколько он щедр? И велик ли величьем?»
Ответил мудрец: «Благороден, беззлобен,Он щедростью лишь Рантиде́ве подобен,
Красив он, как месяц, как братья Ашвины, —Дневной и вечерней зари властелины.
Он стоек и сдержан, он смел и послушен,Он скромен, и доблестен, и прямодушен».
А царь: «Коль таков он, душою высокий,Какие же в нем притаились пороки?»
«Один лишь порок в этом царственном сыне:Умрет через год, начиная отныне».
Услышав ответ мудреца, АшвапатиСказал: «Савитри, не горюй об утрате.
Другого найди себе в мире широком:Бессильны достоинства рядом с пороком.
К чему тебе муж, что погибнет до срока?Беги от несчастья, беги от порока!»
В ответ — Савитри: «Это ведает каждый, —Три дела свершаются в мире однажды:
Замужество, смерть, обещание дара…Умрет ли он юный, умрет ли он старый,
В нем много ли блага иль больше дурного, —Его избрала, не хочу я иного!
Что сердце решило — то вылилось в слово,А слову — решение сердца основа».
«О царь, — молвил Нарада, — силой душевнойИ светлым умом обладает царевна.
Сатьявану равных не сыщем в подлунной, —Одобрим же выбор красавицы юной!»
А царь: «Для меня все слова твои святы.Я сделаю так, ибо ты — мой вожатый».
Мудрец пожелал им: «Развеем кручину,Да будет вам благо, а я вас покину».
Взлетел в третье небо[18] мудрец белоглавый,А слугам велел повелитель державы
Всю утварь собрать, все припасы для свадьбы:Желанному счастью преградой не стать бы!
С царевной, с жрецами домашними вместеЦарь двинулся в лес, угождая невесте,
А там, на подушке, набитой травою,Священной, седой прислонясь головою
К могучему древу, сидел именитыйОтшельник. Глаза его были закрыты.
Предстал перед ним Ашвапати с поклоном.Слепец-венценосец, согласно законам,
Владыку воссесть попросил на сиденье,Затем предложил совершить омовенье,
Затем вопросил: «Государства властитель,Зачем ты пожаловал в нашу обитель?»
Сказал Ашвапати: «Сатьявану в женыЯ дочь предлагаю, о царь прирожденный,
О праведник царственный с думой благою, —Тебе Савитри да пребудет снохою».
Дьюматсена молвил: «Лишившись престола,В лесу мы свершаем свой подвиг тяжелый,
И надо ли девушке, с миром в разлуке,Испытывать наши невзгоды и муки?»
Ответствовал гость: «Эта жизнь быстротечна,И счастье мгновенно, и горе не вечно.
Скажи, заслужил ли подобные речиЯ — с дочерью, с твердым решеньем пришедший?
Ты равен мне, жажду союза с тобою,Ты в родичи мне предназначен судьбою!
С тобой породниться хочу я отныне,Да сына найду в твоем царственном сыне!»
Ответил отшельник царю всеблагому:«Давно я стремился к союзу такому,
Но, царства лишенный, подвластный обетам,Сперва колебался и медлил с ответом.
Теперь я согласен, о царь справедливый, —Сегодня пусть брак совершится счастливый!»
Собрали жрецов, что в лесу обитали,Детей своих браком цари сочетали.
Богатствами дочь одарив, АшвапатиВернулся, обрадован, к войску и знати.
И юное счастье супругов влюбленныхПростерлось под сенью деревьев зеленых.
Царевна, отринув наряд свой атласный,Оделась деревьев корой темно-красной.
Была Савитри и добра и смиренна,И, скромная, нравилась всем неизменно:
Свекрови — заботами и обхожденьем,А свекру — усердным богам угожденьем,
А мужу — красой, и работой прилежной,И ласкою — в уединении — нежной.
Так жили в покое, свой подвиг свершая,И горя не ведала пу́стынь лесная,
Но утром иль вечером, в тайном терзанье,Забыть не могла Савитри предсказанье.
[Сатьяван и Савитри уходят в лес]
Шло время. К Сатьявану смерть приближалась.В душе Савитри были горе и жалость,
На дни, что летели, смотрела в печали,Речения Нарады в сердце звучали.
«День близок, — подумала, — неотвратимый.Умрет на четвертые сутки любимый», —
И строгий обет возгласила трехдневный:Не ела, недвижно стояла царевна.
Услышал слепой об обете суровом,К снохе обратился с сочувственным словом:
«Решенье такое — уму непостижно:Три дня крайне трудно стоять неподвижно!»
В ответ — Савитри: «Так я твердо решила.Меня не жалей, ибо есть во мне сила».
А царь: «Я обет призову ли нарушить?Скажу я: «Нарушь», — не должна меня слушать!»
Незрячий замолк, сокрушаясь душевно.Столпом неподвижным застыла царевна.
В безмолвном и долгом страданье стояла,И ночь отошла, и заря засияла.
«День вспыхнул, чтоб жизнь дорогая погасла!» —С той думой в огонь возлила она масло,
Почтила, как должно, с смиренной любовью,Отшельников-брахманов, свекра с свекровью.
Подвижники, движимы скорбью живою,Взмолились о ней: да не станет вдовою!
Царевна ждала рокового мгновенья,Но стало ей легче от благословенья.
И свекор с свекровью смиренно сказали:«Исполнила ты свой обет, — так нельзя ли
Низринуть, сноха, послушания бремя,Смотри, приближается трапезы время».
Ответила с ласкою дочь Ашвапати:«Поем я, когда будет день на закате».
Тогда подошел, с топором на заплечье,Сатьяван: он в лес отправлялся, далече.
«Пойду я с тобою! — сказала, тоскуя, —Тебя одного отпустить не могу я!»
А муж: «Не просила ты раньше об этом,И как, изнуренная тяжким обетом,
Прекрасная, пост соблюдавшая строгий,Пойдешь ты пешком по нелегкой дороге?»
В ответ — Савитри: «Я сильна и здорова,Пойду я с тобой, — таково мое слово».
А муж: «Хорошо. Но, над младшими властны,Родители тоже да будут согласны».
К свекрови и свекру она, молодая,Пришла и промолвила, скрытно страдая:
«Мой муж собирается в лес за плодами,А также чтоб ваше поддерживать пламя.
Священный огонь — вот ухода причина,И, значит, не надо удерживать сына.
Без мужа мне грустно, — слова мои взвесьте, —Позвольте мне с мужем отправиться вместе.
Весь год прожила я безвыходно дома,Мне прелесть лесная совсем незнакома».
Дьюматсена молвил: «С тех пор как женоюСатьявану стала, — ко мне ни с одною
Ты просьбою не обращалась, родная.Ступай же, супруга в пути охраняя».
С таким разрешеньем, тревожась о муже,Пылая внутри и сияя снаружи,
С супругом отправилась в лес шумноглавый,Где яркие ягоды, свежие травы,
Где нежно касались друг друга вершины,Пронзительно перекликались павлины.
Шла с мужем вдвоем вдоль речного потокаИ лотосы глаз раскрывала широко.
«Смотри!» — говорил ей супруг то и дело,Но только на мужа царевна смотрела.
Уже он ей мертвым казался, и гореТаила она в жизнерадостном взоре,
И, помня слова мудреца и пророка,Ждала, содрогаясь, ужасного срока.
Так, думая думу свою втихомолку,Плодами наполнила с мужем кошелку.
Затем началась дровосека работа.Устал он, покрылся росинками пота,
Внезапно почувствовал боль головнуюИ молвил, взглянув на жену молодую:
«Любимая, мне занедужилось, что ли?Болит голова, в сердце — острые боли,
Как будто впились в меня копья иль стрелы…Немного посплю, отдохну, ослабелый».
Присела царевна средь свежих растений,И голову мужа себе на колени
Она положила, часы подсчитала, —Уже роковое мгновенье настало!
Тогда-то, в испуге, изверясь в надежде,Увидела путника в красной одежде.
С петлею в руке и в короне блестящейСмотрел на Сатьявана страх наводящий
Глазами, налитыми жаркою кровью, —Не тог ли, кто участь готовил ей вдовью?
[Дары бога смерти]
