Чужая. Road Action - Владимир Нестеренко

КИТАЕЦ: Мои посмотрят за домом. Адрес давай.

РАШПИЛЬ: Адрес потом, я пока не знаю, пацаны узнают – позвонят. Федор, – теперь ты. Собери бригадку, три-четыре пацана. Чтобы всегда в куче были, на хате где-нибудь. С железом. Как только позвонят, – чтобы сразу ехали и делали. По возможности – живыми, а нет – да и хуй с ними, пусть делают на глушняк. Понятно?

ФЕДОР: Понятно. Сегодня уже будут готовы.

РАШПИЛЬ: Может, Чужая и фраер у мусоров, не знает никто – но чуйка у меня такая, что появятся они здесь, и скоро. (Китайцу.): Ты сделал трубу? Возился, возился, а еще не готово! Васенька, шустрее надо быть!

Китаец смеется, после чего быстро мастерит бульбулятор. Рашпиль достает камень крэка, разжигают, курят.

РАШПИЛЬ (изменившимся голосом): Феденька, тебе не предлагаю, ты спортсмен, вдруг понравится. Вы, спортсмены, быстро помираете от этой хуйни, быстро… Все быстро… Только спортсмены быстрее… Стометровку, блядь…

Купе поезда, пустое. В купе Чужая и Шустрый. На столике бутылка коньяка, закуска, вода… Шустрый и Чужая выпившие.

ЧУЖАЯ (продолжает фразу): …И будет скоро здесь полный пиздец, ни хуя нормального не останется.

ШУСТРЫЙ: Да и не было никогда ни хуя. Я давно хотел за границу съебаться, не знал как.

ЧУЖАЯ: За границу без лаванды нехуй и соваться. Им своих лохов девать некуда. А у нас есть ценности. Вот послушай… Мне один жид рассказал, башня у него варит – будь здоров.

ШУСТРЫЙ: Он кто?

ЧУЖАЯ: Бизнесмен, мячик.

ШУСТРЫЙ: Да что барыга может понимать…

ЧУЖАЯ: Женя, они лучше нас понимают. Он говорил – у нас две вещи можно продавать. Землю и телок. Землю еще немцы вывозили, и телок тоже, на работу, а немцы понимают, что сколько стоит.

ШУСТРЫЙ: А сам-то он что вывозил?

ЧУЖАЯ: Землю. Глину в Чехию, сральники и раковины делать. Эшелонами, блядь.

ШУСТРЫЙ: Уматовый штрих. Он где сейчас?

ЧУЖАЯ: Свалил в Америку. Жаль, хороший был мужик. Лавэ мне давал часто, когда я двигалась… Ебать и не просил, понимал меня.

ШУСТРЫЙ: Вот его бы потрусить. Эшелонами, на хуй…

ЧУЖАЯ: Не получится. Ну ладно, не суть. Вот смотри – красивые телки – куда едут?

ШУСТРЫЙ: За границу.

ЧУЖАЯ: Правильно. Слышал, наверное, – «утечка мозгов»?

ШУСТРЫЙ: Если из «чизетты» пару раз в башню – не утечка, а вылет будет.

ЧУЖАЯ: Да не шути, послушай. Так вот – умные отсюда съебываются, красивые – тоже. Что останется? Хуйня останется. Вот через двадцать – тридцать лет народ страшный будет, да и лоховской, до делов. Черти одни останутся, и мусора над ними.

ШУСТРЫЙ: Мусора тоже черти. Черти над чертями и чертями погоняют.

ЧУЖАЯ: По-моему, Женька, тебе хватит уже синячить. Третья бутылка за полдня.

ШУСТРЫЙ: Да хуйня, все нормально. Это я чтобы не спать.

ЧУЖАЯ: Спать надо. Ложись, наверно.

ШУСТРЫЙ: Боюсь.

ЧУЖАЯ: Чего? Что не проснешься?

ШУСТРЫЙ: Приходят они. Малыш, дальнобойщики. Гиря еще не приходил. Зато Яков Топорчек снился.

ЧУЖАЯ: А это еще кто?

ШУСТРЫЙ: Хуй знает. Страшный такой. На павиана похож, морда черная, с подпалинами коричневыми. Как у собаки.

ЧУЖАЯ: С мордой – это знаешь кто? Князь мира. Он редко приходит. Знакомился, наверное. А остальные – пройдет. Пройдет. Сначала всегда приходят, как живые, а потом желтые становятся. И видно сквозь них. Как через мутную воду.

ШУСТРЫЙ: Ты откуда знаешь?

ЧУЖАЯ: Малыш рассказывал. Давай, ложись, нам выходить скоро.

ШУСТРЫЙ: Уже приехали?

ЧУЖАЯ: Нет, не приехали. Приедем. Спи.

ШУСТРЫЙ: Ляг со мной.

ЧУЖАЯ: По мамке соскучился, Женька? (Ложится с Шустрым, засыпают.):

Чужая и Шустрый в купе. Они одеты, сидят «в готовности».

ЧУЖАЯ: Подъезжаем. Теперь так, Женя, нам надо быстро все сделать – ебануть жида с общаком, потом свалим из города, будем паспорта делать, потом визы. Это минимум три месяца. Надо машину достать сейчас, не пизженную. Есть у тебя знакомые с машиной? Только чтобы у Рашпиля не работали?

ШУСТРЫЙ: Был один пацан, позвонить ему надо. Он на машину себе заработал и свалил из бригады. Потом приходил, просился, Малыш сказал, чтоб и духа его не было – а то машину заберем. Деньги кончились, а жить-то надо. Грачевал вроде, таксистом стал.

ЧУЖАЯ: Позвонишь ему с вокзала. Там с бабками договоримся, снимем хату. Переночуем, – а потом поедем, я одно место знаю, дебаркадер, прошлую зиму там жила.

ШУСТРЫЙ: Я телефон не помню. Надо домой заехать, там старая записная, я у телки жил, вещи все у родителей.

ЧУЖАЯ: Ты что, совсем кушевой? Какой «домой», какие «родители»? Ты умер, понимаешь, умер в Чехии! Нет тебя больше, нет и родителей!

ШУСТРЫЙ: Слышь, Анжела, а чего ты наезжаешь? Кушевой, блядь. Ты мне кто?

ЧУЖАЯ: Блядь, Женя, не буксуй! Ты же Шустрый, соображать надо быстро. Ждут нас там, у родителей.

ШУСТРЫЙ: Кто? Мусора?

ЧУЖАЯ: Кто угодно! Думаю, не мусора, а волоебы рашпилевские. Но и мусора могут в любую минуту.

ШУСТРЫЙ: Так что делать?

ЧУЖАЯ: Ебашить Рашпиля за общак и валить. А телефон по справке узнаешь. Ты фамилию знаешь этого таксиста?

ШУСТРЫЙ: Знаю. Мы боксом вместе занимались.

ЧУЖАЯ: Вот и заебись.

(Поезд останавливается, Шустрый и Чужая берут сумки и идут к выходу, больше не разговаривая.):

В машине Чужая, Шустрый и Таксист. Погоняло, придуманное Чужой, – пристало, по крайней мере, Чужая и Шустрый называют неудавшегося бандита Таксистом. Улица застроена многоэтажными домами, сразу за рядом высотных домов – частный сектор, добротные кирпичные дома, типовой постройки, такие строили после войны, с крутым скатом крыши и круглым слуховым окном, «финские дома». Высокие заборы, собаки во дворах – здесь живут не «новые русские», а старые, но такие, что при любой власти будут здесь жить, – местное население, мещане.

ЧУЖАЯ: Таксист, повернешь – протяни по улице, там будет проход между домами. Переулок. Нам туда надо, причем так, чтобы не выкупили.

ТАКСИСТ: Не выкупят. Я на «Ниву» багажник вчера прикрутил, номера у меня не городские. По доверенности машина.

ШУСТРЫЙ: Таксист, ты говорил с Пузырем?

ТАКСИСТ: По поводу?

ШУСТРЫЙ: Не хочет он поработать?

ТАКСИСТ: Честно сказать, – забыл. Заморочили мне голову дома, забыл.

ЧУЖАЯ: Хуево. Что ж ты такой никакой?

ТАКСИСТ: Шустрый, а хули твоя телка выебывается? Мало того, что с нами поперлась, еще и масть тут пытается держать.

ШУСТРЫЙ: Да не гони… Правильно она тебе сказала. Просили ж тебя побазарить с Пузырем.

ТАКСИСТ: Ну, забыл, так хули с того? Сегодня перетру с ним.

ЧУЖАЯ: Смотрите! Вон видите, «опель» желтый? Убитое корыто. Это наш клиент выезжает.

ТАКСИСТ: Блядь, откуда лавэ, если он на таком корче ездит? Ни хуя не путаете?

ЧУЖАЯ: Не путаем. Валим отсюда. Клиент дома живет, никуда не уехал. Теперь меня подвезете в центр, а сами – обратно сюда вернетесь, часам к семи. Посмотрите, когда он заедет домой.

ШУСТРЫЙ: В семь часов темно, можем и просмотреть.

ЧУЖАЯ: Не продрочите. Он мало того что жид, так еще и черт – антенна ночью неоном моргает, фиолетовый цвет…

Смех.

Бар в подвальном помещении, темно и неуютно. В дальнем углу столик, за ним сидят Чужая и Охранник Рашпиля.

ОХРАННИК: Я не понял, – ты всерьез предлагаешь деда исполнить?

ЧУЖАЯ: Не шучу. Старый пидор уже заебал всех. Обкурится, нарешает вопросов, а потом пацаны друг друга хуярят.

ОХРАННИК: Есть такое дело. Ну а потом что?

ЧУЖАЯ: Я тебе не исполнить предлагаю. Ты маякни, куда и когда. Дед иногда ездит по каким-то делам, никому не говорит.

ОХРАННИК: Ну и?…

ЧУЖАЯ: Ты у него какой охранник?

ОХРАННИК: В смысле?

ЧУЖАЯ: Коля, не тупи. По счету?

ОХРАННИК: Ну, я двоих знал.

ЧУЖАЯ: А я троих. И где все?

ОХРАННИК: Кто где.

ЧУЖАЯ: Ни хуя. Все в могиле. Ты тоже хочешь?

ОХРАННИК: Так это ж не Рашпиль их валил. Совпало так.

ЧУЖАЯ: Совпало! Дохуя совпадений. Да ладно. Получишь двадцать штук.

ОХРАННИК: А у тебя есть такое лавэ? Разводишь, как всегда. Только я не лох.

ЧУЖАЯ: Увидишь. Послезавтра должны приехать люди. Все у них. Это ж не я его хочу сделать. Людям мешает.

ОХРАННИК: Что за люди?

ЧУЖАЯ: Нормальные люди. Звери, правда, да хуй с ними.

ОХРАННИК: Давай так: будет у тебя лавэ – увидимся, дотрем. А пока, ты не обижайся, но базара с тобой по сути нет.

ЧУЖАЯ: На обиженных воду возят. Кстати, Коля, а знаешь, что на обидчиках возят?

ОХРАННИК: Хуй его знает. Это прикол? Камни, наверное.

ЧУЖАЯ: Прикол. Огонь на них возят. Ладно: через пару дней появлюсь, будут звери с лавэ…

ОХРАННИК: Если все, как ты говоришь, – я б его и исполнить мог. За десятку сверху.

ЧУЖАЯ: Да есть кому исполнить. Ты потом лучше в дерибане хозяйства поучаствуй. Может, и я как-нибудь прислонюсь. Все, удачи!

ОХРАННИК: Фарту и масти… Что там Бабай?

ЧУЖАЯ: Да хуй знает – сидит. А так – не узнавала еще, нет времени.

Чужая встает и уходит, Охранник остается сидеть в полной темноте.