Личный трофей опального генерала-2 (СИ) - Волкова Виктория Борисовна

— Обломок памятника, разве не видите? — спокойно объяснил Кирсанов. — С могилы моего отца. Вот, — махнул он рукой. — Еле нашли. Хулиганы разбили…

— И тут вандалы? — сочувственно покивал тот. — Простите, мы не знали, что вы по семейным делам приехали.

— Бывает, — усмехнулся Кирсанов. — Я вашим коллегам еще позавчера объяснял, а они не поверили… Только время потеряли.

— Извините, — хмыкнул второй и незадачливые папарацци побрели прочь.

Кирсанов посмотрел на удаляющиеся фигуры, внимательно проследил, как два взрослых мужика будто дети пролезают под автомобилем, и тяжело вздохнул.

— Да, парни, не повезло вам. Были в одном шаге от сенсации, — хмыкнул он и огляделся по сторонам. — Отец мой на этом квартале похоронен. Нужно найти могилу и посмотреть, что с памятником. Если и правда хулиганы разломали, подать заявление в полицию.

— А точный номер известен, Бек? — протянул Асисяй.

— Нет, — мотнул головой Кирсанов. — Я к нему на могилу никогда не ходил. Видать, пришла пора, — ощерился он и повернулся к озадаченному Крепсу. — Что-то потерял, Дима?

— Да, эти… представители древнейшей профессии вроде втроем приехали. А в машину сели вдвоем. Я заметил. Выходит, девчонку забыли…

— Из-за Рэнджа не видно, — поморщился Асисяй. — Может, она их около машины ждала. А когда внутрь юркнула, ты и не заметил.

— Так, пацаны, — рыкнул Кирсанов. — Нужно возвратиться к Рэнджу и осмотреть следы. Если девица вернулась назад и села в машину, мы это быстро определим. А вот если она потерялась в кладбищенских куширях, ее обязательно нужно найти, — насупился он и покосился на командирские часы, подарок Гоголя.

— Давайте я сразу пойду искать, — предложил Крепс, прекрасно понимая, что Беку хочется поскорее вернуться к жене. А тут еще с девчонкой полоумной возись. — А вы пока на могилку сходите…

— Разумный план, — кивнул Кирсанов. — Найдешь девицу, сразу позвони, — велел он и пробурчал негромко: — Наверное, нам, Слава, нужно вернуться к тому месту, где лежит кусок памятника. И оттуда начать поиски. Вероятно, плиту несли по прямой. Никто с такой тяжестью не станет окольными путями ходить.

Он осмотрелся по сторонам, замечая почти полностью скрывшиеся в снегу ограды и памятники.

— Хрен тут что найдешь, — скривился, будто от боли. — Лишь бы с девчонкой ничего не случилось. А то влипнем по первое число. Тогда точно обвинят во всех напастях и голову на лобном месте отрубят.

— Времена Ивана Грозного давно миновали, — усмехнулся Асисяй.

— Ну ты же понимаешь, что кто-то хочет на меня всех собак повесить, — отмахнулся Кирсанов, поднимая с земли лопату. Свернул с дорожки в сторону. Шагнул, осторожно разгребая впереди себя снег, прошел всего лишь пару метров и остолбенел.

На двойном участке, с четырех сторон обозначенном каменными столбиками и чугунной оградой, высился огромный памятник из черного гранита. Лицо отца, выбитое в камне, показалось Кирсанову маской с хищным оскалом, а надпись внизу повергла в ступор.

«Любимому брату, безвинно павшему от руки убийцы».

— Охренеть, — охнул сзади Асисяй, а генерал, оглянувшись, рыкнул:

— Пойдем отсюда!

Уже по дороге в город Кирсанову вдруг подумалось, что такие памятники по доброте душевной или от великого горя не ставят.

«Выдал ты себя, дядя Коля», — мысленно отметил он и осторожно бросил взгляд назад, где за спиной Асисяя сидела девица-журналистка с перебинтованной коленкой. Содранными в кровь пальцами она утирала слезы. Размазывала тушь и еще больше становилась похожей енота.

«Хорошо хоть нашли, — мысленно поморщился он, вспоминая, как застал уже неприкаянную девицу и ее спасителя около машины. Крепс промывал перекисью рану, а его подопечная хлюпала носом. — Детский сад, штаны на лямках», — пробурчал про себя Кирсанов и тут же почувствовал едкую тоску и тревогу. Захотелось побыстрее вернуться в «Нейрон», отпустить сиделку и остаться вдвоем с Санечкой. Поужинать вместе и обсудить с женой найденный памятник и надпись на нем. Пофилософствовать о превратностях злой судьбы. Пожалиться Саньке на свою тяжелую жизнь. Прижать к себе любимую женщину и почувствовать ее запах, пусть сейчас и смешивающийся с больничным духом.



— Где вы живете? — поинтересовался он отстраненно у девицы. — Мы отвезем вас домой.

— Лучше высадите меня около метро, — всхлипнула она. — Я квартиру снимаю на Автозаводской. Вам через весь город ехать.

— Ты по лестнице не сможешь спуститься, Юля, — пробасил новоявленный опекун сирых и убогих. — Если Сергей Юрьевич предлагает, нельзя отказываться.

— Он человек занятой, — мяукнула девица. — А тут я со своей коленкой. Ворона.

— Мы со Славой выйдем в центре, — постановил Кирсанов, — а ты, Дима, отвезешь потерпевшую домой.

— Но… — попыталась возразить она, когда генерал ее перебил:

— Мои приказы не обсуждаются. Это понятно?

— Да-а, — испуганно проблеяла девица. — Хорошо, — пролепетала, собравшись духом.

Кирсанов покосился на ободранную девчонку, больше напоминавшую взъерошенного тощего воробья. Испуганного, с подбитым крылом.

— А что же вы сегодня без Красного Перца? — улыбнувшись, осведомился он у девчонки от нечего делать.

— А у него проблемы, — поджав губы, серьезно пробормотала она.

— Бывает, — усмехнулся Кирсанов. — Наверное, не может придумать новые рифмы для известного слова из трех букв…

— Зря вы так, — в сердцах выдохнула девица. — У него любимая девушка в аварию попала. Теперь с гематомой в больнице лежит! Он к ней поехал! — заявила она, надеясь этой информацией пристыдить Кирсанова.

«Точно ноги выдергаю, чуть только около «Нейрона» замечу» — мысленно прорычал он и всплеснул руками.

— Какая еще девушка? — бросил ворчливо. — По нашим данным у него жена и трое детей, — бодро соврал Кирсанов и заметил, как у девчонки вытянулась от удивления рожица.

— Как трое детей? Мы с ним встречались полгода, и он уверял, что не женат, — не сдержавшись выпалила Юля. — Я с женатыми не встречаюсь!

— Подлец, — емко подытожил Кирсанов и, вглядевшись в освещенную фарами дорогу подумал, что пустит Красного Перца на лечо.



Глава 8

Подъехав к «Нейрону», Кирсанов отпустил и Асисяя.

«Хоть вечер с семьей человек проведет, — подумал он, перешагивая через ступеньки. — Интересно, Санечка проснулась или спит еще? Как бы не стало хуже, — вздохнул он и тут же одернул себя. — Если бы ситуация ухудшилась, сразу бы позвонили…»

А поднявшись на второй этаж, столкнулся в коридоре с сиделкой, приставленной им к жене.

— Что такое? — изумился Кирсанов. — Куда это вы?

— Александра Андреевна попросила воды набрать. Ей цветы принесли… — заявила пожилая женщина с изможденным лицом и даже вазу предъявила.

— А-а-а, — только и смог промычать Бек и в полшага оказался около палаты. Распахнул дверь, намереваясь выкинуть докучливого репортеришку вон, и обалдел. На кровати рядом с Санечкой лежал Лешик, а в креслах сидели Лара и тетя Валя. Что-то обсуждали, хихикали, и никаких Красных Перцев поблизости не наблюдалось. Кирсанов поцеловал жену и, потискав сына, устроился в ногах кровати, куда тут же перебрался Лешик и принялся рассказывать про какую-то собачку, встреченную им около самого дома.

«Вот я идиот, — мысленно вздохнул Кирсанов, обнимая сына и делая вид, что внимательно его слушает. — Кромешный придурок. Даже ума не хватило подумать», — внутренне скривился он и невзначай вспомнил поговорку профессора Виленского.

— Когда черепа вскрываю, — любил говаривать тот, — мозги вижу, а вот ума ни разу не заметил!

«Мой случай, — проскрежетал про себя Кирсанов. — Ревность глаза застила. Ну как, скажите, пожалуйста, сюда попадет Красный Перец? Кто его пустит без моего ведома и пропуска? А ты, Бек, совсем с катушек слетел. Александра даже не давала повода думать о ней плохо, — подумал он и опешил. — А вдруг и у родителей такая же история приключилась? Неужели кто-то, зная о подозрительности отца, подливал масла в огонь?»