Пьедестал для аутсайдера - Чингиз Абдуллаев

– Извините, что спросил. Я не хотел причинять вам боль.

– Ничего. Прошло уже много времени. Почти восемь месяцев.

– Ваши родители знали о существовании Филиппа?

– Конечно. И мама, и папа. Мама тяжело больна и лечится в Берне. Мы с Филиппом даже ездили к ней в больницу. Хотя он ей не очень понравился. А вот отцу он понравился больше. С ним я его тоже знакомила.

– У вас хорошие отношения с отцом?

– Нормальные.

– Что значит нормальные?

– Это значит нормальные. Без ненужных сюсюканья и мелочной опеки. Он охотно помогает мне деньгами, когда я к нему обращаюсь. Во всяком случае, мое образование оплачивал именно он. Но у нас с ним все-таки сложные, хотя и нормальные отношения.

– Я могу узнать, почему?

– А как вы сами думаете? Он развелся с моей мамой и оставил нас одних. Правда, выделил при этом деньги и всю жизнь заботился обо мне и о маме. У него ведь нет больше детей. Вторая его супруга – Карина – была на десять лет его моложе. И, несмотря на свой молодой возраст, уже имела десятилетнего сына, который является мне как бы сводным братом. С ней отец прожил шесть, нет, пять лет. И потом развелся, когда узнал, что она ему изменяет. Вот такая продвинутая современная особа, ради которой он бросил мою маму, – она невесело усмехнулась, достала сигарету, оглядываясь вокруг.

– Никак не могу привыкнуть, что теперь в Европе нигде нельзя курить, – призналась Жанна.

– Тогда бросайте, – посоветовал Дронго, – вам будет гораздо легче.

– Я подумаю над вашим предложением, – пообещала она, убирая сигареты в сумочку. – После Карины он некоторое время жил один, но затем на горизонте появилась его третья супруга Вероника, – произнесла она с явным сарказмом. – Можете мне не верить, но эта особа только на два года старше меня. Такая топ-модель из модельного агентства. Она выше отца на две головы, с умопомрачительной фигурой и ногами, которые растут от самой шеи. Вероника тоже не родила ему ребенка, но зато очень неплохо устроилась. Почти все время проводит во Франции, на вилле, которую отец купил специально для нее. Отец работает в Москве и летает к ней только на выходные. Современная бизнес-семья по-российски. Ну и конечно, и Карина, и Вероника считают деньги моего отца почти своими. Карина настаивает, что наследниками отца являются я и ее сын, которому сейчас примерно столько же лет, сколько и мне. А Вероника просто считает, что все имущество и деньги отца принадлежат ей как законной супруге Смыкалова.

– У вас бывали конфликты?

– С Кариной иногда да. А с Вероникой нет. Мы просто игнорируем друг друга. Ну как я могу относиться к своей мачехе, которая только на два года старше меня? Называть ее мамой?

– А как вы обращаетесь друг к другу?

– По именам, конечно.

– Карина или Вероника могли быть каким-то образом причастны к двум покушениям на вашего отца?

– Не знаю. Я об этом тоже много думала. Карина достаточно умная. Но она очень осторожная и должна понимать, что если каким-то образом установят ее причастность к этим нападениям, то отец просто перестанет платить ее сыну деньги. А тот – типичный оболтус, который не работает, не учится и ничего не хочет делать. Зато у него фамилия моего отца, ведь отец в свое время его усыновил. Что касается Вероники, то этот вариант почти полностью исключен. Она очень красивая женщина, но редкостная дура. И поверьте, что во мне говорит не ревность за мою маму. Достаточно поговорить с ней несколько минут, чтобы все понять. Абсолютно пустое существо. Видимо, отцу нужна была именно такая «пустышка». Она приехала из Читы, с трудом пробивалась в модельном бизнесе, резала себе нос и подправляла губы. Фигура у нее, конечно, изумительная, но голова абсолютно пустая. У нее нет даже высшего образования. Какое-то непонятное училище, хотя я всегда была уверена, что даже этот диплом она просто купила. Нет, она не способна организовать покушение на моего отца. Даже ради его денег. У нее просто не хватит на это мозгов. Зато ее брат – Денис – вполне способен на подобное. Он дважды сидел в тюрьме. Оба раза за мошенничество и еще какие-то темные делишки. Такой типичный делец. Он старше Вероники на шесть лет, очень пронырливый и ловкий человек. Вы его сегодня увидите. И еще среди тех, кто мог бы организовать покушения, конечно, нынешний муж Карины – Вахтанг Чхенкели. У Карины мама армянка, и ее непостижимо тянет к кавказским мужчинам. К богатым кавказским мужчинам. И первое слово здесь, конечно, важнее всего. Вахтанг – ее четвертый муж. Третьим был мой отец. С первым она развелась почти сразу, от него у нее сын Артур. А со вторым прожила четыре года, пока он не попал в тюрьму, после чего она благополучно с ним развелась. Первый был армянином, второй азербайджанцем. Потом мой отец, богатый русский мужчина, для которого она сделала некоторое исключение. И четвертый – грузин. Такой полный интернационал. Вы не знаете, как такие женщины умудряются так удачно выходить замуж? И каждый раз находят очень обеспеченных холостяков?

– Клан новых амазонок, – пояснил Дронго.

– Что? – не поняла Жанна.

– Есть такое известное выражение. «Клан новых амазонок». Это молодые женщины, которые охотятся на мужчин, похожих на вашего отца. Есть даже такая книга, я ее недавно читал.

– Не помните, кто автор?

– Нет, не помню. Но книга достаточно интересная. Там описываются их нравы и методы. Такие дамочки не останавливаются ни перед чем. И, конечно, их отличительная черта – многомужество. Они знают, как нужно себя подавать, как выходить замуж, как обманывать уже состоявшихся мужчин в возрасте. В общем, применяют весь арсенал нужных уловок.

– Теперь буду знать, – усмехнулась Жанна.

– Карина и ее супруг приглашены на сегодняшний вечер?

– Конечно. Ради своего сынишки она готова хоть каждый день приезжать к отцу, лишь бы тот не лишил его денег.

– Вы знакомы с Метельским?

– С Родионом Николаевичем? Конечно, знакома. Он начальник охраны моего отца уже почти десять лет.

– Вам не кажется странным, что ваш отец не уволил его ни после первого покушения, ни после второго. В обоих случаях охрана допускала вопиющие проколы, позволяя возможным убийцам подходить почти вплотную к вашему отцу и стрелять в него. И в обоих случаях ваш отец был ранен. Но Метельский до сих пор на своей должности. Как вы можете это объяснить?

– Никак. Отец просто ему доверяет. Метельский уже много лет работает с отцом и, очевидно, папа считает, что надежнее держать рядом своего человека, чем искать нового. Только этим я могу объяснить «феномен» несменяемости Метельского. И еще я вспомнила, что дядя Родиона Николаевича работал в свое время вместе с моим отцом. Кажется, это он способствовал его переводу из провинции в Москву. Дядю Метельского звали… У него было такое странное библейское имя. Ах да, вспомнила. Его дядю звали Самсоном Михайловичем. Кажется, Рудиным или Рудневым. Он был начальником отдела, в котором много лет проработал мой отец. Да, точно. Самсон Михайлович.

– Он жив?

– Нет. Кажется, давно умер. Но Метельский его племянник. Это абсолютно точно. Мне об этом рассказывала мама. Она тоже помнит этого Самсона Михайловича.

– Вы наверняка неоднократно бывали в доме своего отца. Сколько там комнат?

– Не знаю точно. Тридцать или сорок. Но вы не волнуйтесь, нам найдут места. Недалеко есть небольшой отель, в котором можно поселить всех гостей.

– Последние вопросы, – пообещал Дронго. – Ваш отец знает, как тяжело больна ваша мать, и хотя бы иногда навещает ее?

– Насчет болезни знает, – нахмурилась Жанна, – но он даже ни разу не пытался ее увидеть. Один или два раза позвонил по телефону – и все. Мать сама не хочет встречаться с ним. Она не желает, чтобы он видел ее в таком состоянии. Вы знаете, я уверена, что он был единственным мужчиной в ее жизни. Она слишком цельное существо, чтобы размениваться на остальных. Он никогда не был идеальным другом или партнером, но он был ее единственным мужчиной и, похоже, что именно поэтому она так за него переживает. Она все время говорила мне, что эти проклятые деньги сначала увели отца от нас, а потом изменили его характер, сделали его совсем другим. Мама до сих пор считает, что, если бы у отца не было денег, они бы продолжили мирную и спокойную жизнь в старой квартире, где они жили до начала девяностых. Однажды меня, когда я уже была взрослой, отвезла туда мама. Это был какой-то кошмар. Я вообще не понимаю, как можно жить в таких условиях. Кухня не больше шести метров, три маленькие комнатушки, потолки прямо над головой и очень маленькие туалет с ванной. Просто какие-то кукольные. Неужели люди могли так жить в этом вашем Советском Союзе?

– Многие не верили своему счастью, получая такие квартиры, – вспомнил Дронго. – Не забывайте, что во время войны было разрушено практически все жилищное хозяйство в европейской части страны. И людей переселяли из подвалов и коммуналок, из разрушенных строений и общежитий в собственные квартиры. Это были самые счастливые дни в их жизни.