Бремя идолов - Чингиз Абдуллаев

Чингиз Абдуллаев

Бремя идолов

«Один остается, когда другие изменяются и уходят».

Пролог

Когда тебе всего двадцать восемь, все в жизни кажется таким прекрасным. Он развернул газету, всматриваясь в свою статью. Сегодня утром она показалась ему очень даже толковой. Несмотря на растущую известность в журналистских кругах, несмотря на репутацию одного из многообещающих московских журналистов, он все еще по-детски радовался каждой своей новой публикации. Ему казалось, что его статьи читает и обсуждает вся Москва. Глядя на лица людей, уткнувшихся в знакомую газетную полосу в вагоне метро, в автобусах, троллейбусах, он пытался угадать, как они отнеслись к новой его статье, что подумали об авторе. Это было восхитительное чувство — ощущение собственной значимости. Впрочем, оно присутствовало в его душе даже вопреки мнению о нем других. Он и так знал, кто он такой. А когда в какой-то из газет ему случалось встретить ссылки или комментарии на свои материалы в статьях мэтров от журналистики, ему казалось, что он уже состоялся как профессионал высшей категории — свой среди своих.

Слава Звонарев был высок ростом, манеры имел чуть угловатые, и, несмотря на самомнение, он все еще был несколько застенчив в общении, хотя уже научился не краснеть в разговорах с малознакомыми людьми. Его бойкое перо, наверное, действительно чего-то да стоило, если он в сравнительно короткий срок сумел пробиться в число ведущих сотрудников такой популярной газеты, каким являлся «Московский фаталист». Всего шесть лет, как начинающий журналист Слава Звонарев приехал завоевывать столицу, и вот он — острейшее перо московской журналистики. Хватка провинциала, всего добивающегося трудом и упорством, сослужила ему хорошую службу. Теперь у него двухкомнатная кооперативная квартира, пусть и в спальном районе, «девятка» цвета мокрого асфальта, он получает приличную зарплату и еще более приличные гонорары — полный джентльменский набор благополучного москвича.

… Закрывая за собой дверь квартиры, Слава не подозревал, что несколькими этажами ниже его уже ждут…

Когда-то в Воронеже, откуда он был родом, он мечтал о карьере тележурналиста. Но, приехав в Москву после окончания пединститута в родном городе, он быстро понял, что небольшой дефект в дикции и трудно преодолеваемая застенчивость в контактах с незнакомыми людьми помешают ему сделать успехи на «голубом экране». Начал он с внештатного сотрудничества в качестве репортера в небольшой газетенке с «желтым» уклоном, но поскольку газетку довольно широко читали в охочей до сенсаций столице, его заметили и профессионалы, да и «длинные ноги» и хороший слог, сочетание довольно редкое, его пригласили в «Московский фаталист» сначала попробоваться внештатно, а потом он стал постоянным сотрудником газеты.

… Перед выходом из дома он еще раз с удовольствием взглянул на лежащую перед ним на столе статью. Почти всю вторую полосу занимал его материал «А судьи кто?» — речь в нем шла о коррупции, укоренившейся в системе судебных и следственных органов страны. Да, с фактами, которые ему удалось добыть, не поспоришь, подумал Слава и улыбнулся своим мыслям. Уже вчера по его публикации Министерство юстиции сделало по Центральному телевидению заявление о клеветнических нападках некоторых журналистов на представителей судебной системы. На сегодня была назначена пресс-конференция в Министерстве юстиции, где сам министр собирался ответить на обвинения, выдвинутые в его статье.

Человек, стоявший на лестничной площадке, докурил очередную сигарету, скрутил и измял ее в пальцах, как и предыдущие, и бережно опустил в карман, словно коллекционируя свои собственные окурки.

… В последнюю минуту перед выходом Звонарев, бросив скептический взгляд на свой старый пиджак, достал новый, недавно купленный по случаю трехлетнего «юбилея» своей работы в «Фаталисте». Тогда он заехал в один из открывшихся дорогих бутиков и, почти не колеблясь, отдал пятьсот долларов за новый темно-синий пиджак, в котором он отлично смотрелся. Взглянув на себя в зеркало, он остался доволен этим пиджаком — то, что надо для подобного случая.

«Нужно срочно перетаскивать сестренку из Воронежа, — подумал Звонарев, — чего ей прозябать там. Девчонке уже семнадцать, заканчивает школу. Надо помочь поступить в институт. В конце концов пока может пожить и у него. Так будет даже удобнее. Даже если и не поступит сразу, наберется столичного опыта».

Большая разница в возрасте с сестрой — почти одиннадцать лет — объяснялась тем, что после рождения сына мать долго болела, и девочка подзадержалась.

Может, поэтому ее все так любили в семье — и родители, и старший брат.

… Незнакомец, стоявший на площадке первого этажа, посмотрел на часы.

Половина одиннадцатого. Основной поток людей, спешивших на работу, схлынул к девяти. В это время спускались и поднимались лишь редкие или случайные жильцы.

Мимо прошла бабушка с внучкой. Девочка приветливо поздоровалась с незнакомым дядей, как ее учили дома. Незнакомец обернулся и, криво улыбнувшись, ответил кивком головы, не произнеся ни слова.

Звонарев еще раз взглянул в зеркало, подмигнув себе, и вышел из квартиры.

Конечно, квартирка маленькая, не очень престижная, находится в далеком спальном районе, но пока это был потолок его возможностей. Да и ее он купил, заняв деньги у друзей, теперь постепенно расплачивался. Жить в Москве без собственной квартиры и машины и пытаться сделать карьеру в журналистике — вещи несовместимые. Это он понял сразу. Бесквартирный «бомж» сразу же отбрасывался на несколько ступенек вниз на социальной лестнице, где все имело свое место.

Закрывая ключом дверь, он вспомнил о Вале. Нужно ей позвонить. После недавней стычки он ей еще не звонил. Решил дать несколько дней одуматься. Валя хорошая девушка, но иногда ее заносит. Пытается соревноваться с ним, доказывая ему, «провинциалу», свою московскую богемность. У нее, правда, большой круг знакомых художников, писателей. Люди действительно интересные, «крупняк» даже по столичным масштабам. Если учесть, что ее отец довольно известный художник, а она единственная дочь родителей, живущих в огромной четырехкомнатной квартире в центре города, то такая партия может быть очень даже удачной. Нужно только с самого начала все расставить на свои места. Нет, это не был бы брак по расчету — Валя очень симпатичная внешне, добрая и отзывчивая девушка. Вот только иногда не совсем сдержанная, норовистая. Может вдруг выдать такую фразу, так отбрить собеседника, что тот потом долго будет ежиться от услышанного. Впрочем, к подобной манере тоже можно привыкнуть, если не удастся обуздать строптивицу.

… Незнакомец насторожился, заслышав шаги. Вниз сбегал молодой человек, который очень торопился по своим делам. Сегодня должны были привезти новую партию бутылок «минеральной воды». Собственно, минеральной она была лишь обозначена на этикете. На самом деле вода разливалась из обычного водопровода с добавлением щелочи и соли кустарным способом. Но на такой сделке можно было неплохо заработать, и молодой человек спешил вниз получить партию такой «минералки», уже доставая на ходу мобильный телефон и не обращая внимания на стоявшего в подъезде незнакомца, который равнодушно отвернулся при его появлении.

Звонарев закрыл наконец дверь и вызвал лифт. Кнопка не сработала. Снова кабина лифта не поднималась на восьмой этаж. Чертыхнувшись, он пошел пешком. В конце концов, нельзя все поиметь сразу. Надо потерпеть пока. Были бы деньги, а квартира нарисуется.

Незнакомец, услышав шаги, вновь насторожился. Это его время! Около одиннадцати. Он слышал, как журналист торопливо сбегает по лестнице. Ему не нужно было размышлять, кто именно появится перед ним через секунду. Незнакомец уже знал «объект» в лицо. Звонарев заторопился, вспомнив, что должен успеть еще заправиться бензином. По его расчетам, горючего могло хватить только на полчаса езды.

Незнакомец замер, прижимаясь к стене. Слава машинально кивнул на бегу, кажется, незнакомому парню. Незнакомец достал пистолет. Звонарев подумал еще раз, что нужно обязательно позвонить Валентине, и тут он получил сильный толчок в спину. Он даже не понял, что произошло. Просто ему показалось, что неизвестный, стоявший на площадке, пинком ноги или ударом кулака в спину сбросил его на лестницу. Он хотел обернуться, возмутиться хамским поступком хулигана, когда второй толчок заставил его растянуться на лестнице. Он почувствовал боль и понял, что это были не пинки. Ему не было страшно. В эту секунду он пожалел новый пиджак, купленный за такие бешеные деньги и так нелепо продырявленный.

Незнакомец сделал несколько шагов по направлению к еще живому Звонареву.