Дыхание Смерти - Роберто Диоталлеви

— Ну наконец-то, — с облегчением вздохнул купец и успокоил Кулла, — это свои.

Следуя за Зикхом, атлант спустился вниз, к каравану. Но что-то внутри, какое-то неясное предчувствие говорило ему, что ждать приближения этих неизвестных всадников — самое распоследнее дело из всех, которые он когда-либо поделывал. Хотя и убегать, не разобравшись, от чего бежишь, тоже было не в его характере. Однако, сколько ни думал Кулл о том, кто же мог так уверенно, по-хозяйски приближаться к каравану Зикха, ничего в голову не пришло. Оставалось одно — ждать.

В раскаленном воздухе появились клубы серо-коричневой пыли. Казалось, облако опустилось на землю и, изменяя окраску, медленно покатилось вперед. Всадники были еще далеко, но глухой топот копыт уже достиг каравана. Земля дрожала пока еще не слишком заметно, но вскоре даже самые тугие на ухо различили эту дрожь — явный признак приближающейся конницы. Всадники вылетали из тучи пыли, словно сверкающие стрелы. Сначала Кулл различал лишь передние шеренги, но по мере их приближения вырисовывались и остальные. Солнечный свет играл на островерхих шлемах, и нестерпимо вспыхивали начищенные, видно, для пущего страха.

— Конная стража, — сообразил Кулл и яростно обернулся к Зикху. — Это и есть «твои люди»?

— О нет, — улыбнулся купец, — у них другой хозяин. Ты скоро с ним познакомишься, варвар.

Меж тем всадники приблизились достаточно, чтобы разглядеть усиленно махавшего им Зикха. Придержав коней, гайбарийцы подъехали уже шагом. Копья, пристегнутые к седлу позади всадника, грозно топорщились, и солнце играло на острых наконечниках. Кольчуги, терпеливо откованные лучшими мастерами Турании, плотно облегали статные фигуры воинов.

Впереди, на белоснежной кобыле, с достоинством поистине королевским, восседал воин в позолоченном панцире. С левого плеча его спускался плащ, застегнутый красивой фибулой. Сам же плащ, настолько светлого оттенка, что материя в лучах солнца казалась прозрачной, был таким длинным, что скрывал круп кобылы. Широкие штаны из такого же материала были аккуратно заправлены в сапоги из тонкой кожи. Причем нашлись умельцы, которые выкрасили их в такой же цвет. Не иначе, воин любил именно этот, бледно-голубой цвет. Не нужно было быть слишком умным, чтобы догадаться, что он и есть предводитель.

Лицо его закрывал белый шелковый шарф по самые глаза.

По знаку «бледно-голубого» воина отряд гайбарийцев натянул поводья. Вымуштрованные лошади, подчиняясь команде, встали, причем все одновременно.

Увлеченный зрелищем варвар не заметил, как воины Ритула ненавязчиво взяли его в кольцо, а сам коммориец оказался позади Кулла.

— Зикх, — вымолвил «бледно-голубой» всадник.

Купец шагнул навстречу, приветственно поднял правую руку и приложил ее к груди, учтиво кланяясь:

— Приветствую тебя, Абад-шаан, верный слуга великого владыки, да продлят Боги его дни.

Господин Абад-шаан в ответ лишь слегка кивнул головой, не думая покидать седло. Глаза его, не мигая, смотрели на Кулла, и тот понял, что, не поверив предчувствию, сделал большую глупость.

— Связать, — бросил всадник.

Кулл потянулся было за топором, но, взглянув на плотное кольцо комморийцев и шеренги гайбарийской конной стражи, опустил руки и с показным спокойствием вытянул их перед собой. Умереть было очень легко, но умирать было пока не время.

Зикх тут же связал атланта, а недавний приятель Ритул освободил его от топора.

В это время поднесли паланкин таинственной красотки. Занавески дрогнули, и Кулл, как ни был взбешен, все же повернул голову, надеясь увидеть «зеленоглазую блондинку».

Из паланкина выбралась неуклюжая фигура и, путаясь в цветных покрывалах, подошла к Абад-шаану.

— Я выполнил твою волю, почтенный. — Голос показался варвару знакомым, и через мгновение он узнал его. «Госпожа» откинула покрывало, явив миру хитрое лицо Патмарка, купца из Сатрама. — Варвар схвачен. О Хайраме-Лисице ничего не слышно — должно быть, он снова ушел в горы.

Есть у меня еще одна хорошая новость: шайка Керама уменьшилась ровно на половину. Благодари за это твоего верного слугу Зикха. И если бы варвар не вмешался раньше времени, от нас не ушел бы ни один разбойник…

Кулл окатил Патмарка ледяным презрением и едва слышно буркнул:

— Конечно, не ушел бы. Пока весь караван не разграбили.

Абад-шаан милостиво кивнул Патмарку и мотнул головой назад. Подчиняясь его знаку, Ритул подтолкнул Кулла в спину. Впрочем, достаточно мягко.

Никто не заметил, что со стороны заката появился одинокий всадник в туранийских одеждах и замер. Его внимательные глаза следили за всем происходящим внизу. Они не пропустили ничего, в том числе и пленения Кулла. Всадник нахмурился, но через мгновение загорелое и обветренное лицо оживила ухмылка:

— Радуйся, почтенный, — язвительно проговорил он и многозначительно добавил: — До вечера.

Вероятно, Патмарк был на атланта порядком-таки зол. Недоверие варвара обрекло его на путешествие в душном паланкине, и расплата не замедлила. Связав не только руки, но и ноги, Кулла столкнули в глубокую яму.

Он тотчас выпрямился во весь рост и вскинул связанные руки, но не смог дотянуться до края. Не удержавшись на ногах, Кулл упал…

Во что он упал, Кулл понял сразу. Навозную жижу мало с чем спутаешь.

— Не люблю я Гайбару, — отплевываясь, проворчал Кулл. Как только он умудрился перевернуться на бок, а затем сесть, над его головой послышались шаги.

— Как тебе нравится мое гостеприимство, атлант? — Голос Абад-шаана был язвителен до отвращения. Раздался смех Патмарка. Конечно, и этот был тут. Где же еще? Отсмеявшись, купец «успокоил» Кулла:

— Раз ты такой драгоценный, что многие хотят заплатить за твою голову ровно столько, сколько она весит, утешься тем, что алмаз, хоть брось его в грязь — все равно алмаз. Так что яма тебе не повредит.

— Будьте вы трижды прокляты! — зарычал варвар. — Дерьмо издыхающего осла и то стоит дороже, чем ваши паршивые душонки!

Лица Абад-шаана он не увидел, но услышал, как тот в бешенстве сплюнул и отошел прочь.

Атлант заскрежетал зубами, проклиная город, схвативших его палачей и предателей-купцов. Он не знал, что ждет его впереди. Но отчаяния не чувствовал. Звериное чутье, никогда не подводившее варвара, твердило, что нынешним злоключениям длиться недолго.

И точно.

Когда быстро наступившая южная ночь накрыла землю своим непроницаемым плащом, неся прохладу и облегчение от нестерпимого зноя, послышались легкие, осторожные шаги. Внезапно на плечи варвара упала петля, и чей-то, как показалось, знакомый голос тихо приказал:

— Руки вверх!

Кулл, не задумываясь, продел руки сквозь петлю и пропустил ее себе под мышки. Веревка тут же натянулась, и его выдернули из ямы, как пробку из бутылки. Даже с меньшим шумом. Но с большей вонью. Освободившись от петли, Кулл поднял глаза на своего спасителя: