Завтрак в постель - Рут Дейл

— Могу я навестить кошек, мисс Брук? — Девочка смотрела на Брук умоляющими глазами. — Могу я подержать Ломбард? Могу я…

Гаррет легко дотронулся до ее плеча.

— Мы идем завтракать, — мягко напомнил он ей. — Разве ты не голодна?

Девочка энергично замотала своей светловолосой головкой.

— Я бы лучше поиграла с кошками. Можно? Пожалуйста.

Он взглянул на Брук, словно ища согласия, которое она тут же и дала едва заметным кивком.

— Когда вернемся, тогда и поиграешь, — пообещал он. — Если, конечно, Брук не против…

— Конечно, нет, — быстро согласилась та. — А сейчас я умираю от голода! Если вы не против, Гаррет, я подумала, что мы могли бы отправиться в одно замечательное маленькое кафе на Перл-стрит.

Бульвар на Перл-стрит, любимое место Брук во время поездок в город, находился в самом центре Боулдера. Где, как не здесь, Брук могла снова почувствовать себя в привычной роли?

По дороге к городу она обращала внимание отца и дочери на разные примечательные вещи: на олениху с детенышем, едва видимых меж тонких стволов ясеней, на гусят, неуклюже плывущих стайкой вслед за родителями по глади спокойного лесного пруда, на первые робкие голубые бутоны колорадского водосбора.

— Колорадский голубой водосбор был выбран в качестве эмблемы штата в тысяча восемьсот девяносто девятом году, — объяснила Брук Молли, которая сидела на заднем сиденье.

— Почему? — спросила маленькая девочка, широко раскрыв глаза.

Брук, которая хорошо знала ответ на этот вопрос, улыбнулась.

— Голубой цвет — это небо Колорадо, — сказала она, — белые лепестки в центре — снег, а золотистая сердцевинка — металл, который положил начало большой золотой лихорадке тысяча восемьсот пятьдесят девятого года.

— Какой металл? — спросила Молли, вызвав смех у своего отца.

— Золото, Молли!

— А-а, — разочарованно протянула она, — мне больше нравится олененок.

Но больше им не довелось увидеть что-либо из дикой природы, так как они уже почти подъехали к самому городу, приютившемуся у подножия покрытых соснами горных склонов.

Брук вошла в азарт.

— Население Боулдера чуть более девяти тысяч, — сообщила она. — Но почти четверть его — это студенты и преподаватели Колорадского университета.

Гаррет замедлил ход, поскольку движение на шоссе сделалось более оживленным.

— У меня был друг, который здесь учился, — сказал он. — Веселое заведение, он говорил.

— Счастливые студенческие годы, — с чувством произнесла она.

Он с любопытством взглянул на нее.

— Вы там учились?

— Я? — Она рассмеялась. — Что вы! Я себе такое позволить не могла. — Она подалась вперед. — Поверните налево на следующем углу, хорошо?

Он повернул. С этого момента внимание обоих было полностью сконцентрировано на дороге.

Когда они подъезжали к центру города мимо величавых старинных особняков в викторианском стиле, казалось, что на шоссе столько же велосипедов и бегунов, сколько машин.

Вдруг Брук увидела свободное место для парковки.

— Остановитесь! — крикнула она.

Гаррет быстро отреагировал и умело направил автомобиль в узкий проход. Остановив его, он вытащил ключ и наклонился к Брук с дерзким выражением на лице.

— Время для завтрака, — Гаррет тянул слова, — но, к сожалению, не в…

— Гаррет! — Брук бросила многозначительный взгляд на заднее сиденье.

На губах его змеилась улыбка.

— Завтрак… в Боулдере. Полбулочки лучше, чем ничего. — Он повернулся к Молли. — Правильно, Молли?

— Угу, Гарт. — Но она явно не имела понятия, о чем он говорит, потому что прибавила: — Мы будем есть хлеб? Я хочу блинов.

— Я тоже, — согласилась Брук. — А как вы, Гаррет? Вы тоже закажете блины, не так ли?

— У меня другая задумка. Можно, конечно, обсудить…

Но Брук уже открыла дверцу и выбралась из машины, намереваясь совершить небольшую прогулку по бульвару.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Бульвар на Перл-стрит являлся тем единственным в своем роде местом Боулдера, где всегда толпился народ. Путешественники со всего мира приезжали сюда, чтобы подышать его воздухом. Он представлял собой пешеходную улицу с историческими зданиями из камня и песчаника по обеим сторонам, протянувшуюся на четыре квартала и приютившую магазины и художественные салоны, офисы и бесчисленные кафе. Круглый год, днем и ночью, бульвар служил своеобразными подмостками для множества людей, которые будто разыгрывали некий спектакль, важно прогуливаясь по нему.

По настоянию Гаррета Брук выбрала небольшое кафе, которое было одним из тех немногих оставшихся мест на бульваре, где можно было перекусить семьей.

Выбрав столик в тени полосатого навеса, они удобно расположились, и скоро перед ними стояли дымящийся, с ароматом миндаля, кофе для взрослых и апельсиновый сок для всех. Они с нетерпением ожидали, когда принесут то, что они заказали: блины и свежие фрукты для Брук и Молли, основательный завтрак для Гаррета из жареной картошки, яичницы и сосисок.

Понаблюдав минуту за прогуливавшимися в тени деревьев туристами, Гаррет со вздохом удовлетворения откинулся на стуле. Брук бросила на него тревожный взгляд, на который он ответил успокаивающей улыбкой.

Сегодня она надела платье, что случалось редко. Легкое летнее платье облегало ее хрупкую фигуру, образуя изящные складки. Скромное, но очень симпатичное.

— Мило, — от души сказал Гаррет.

— Прошу прощения?

— Бульвар, — ответил он, но имел в виду совсем другое. — Вы часто приходите сюда?

Она не смотрела на него, вместо этого с кажущейся сосредоточенностью разглядывала парочку, которая проходила мимо, взявшись за руки. Он ни на минуту не поверил в ее показной интерес к прохожим, но не подал виду.

— Нет, — сказала наконец она. — Не часто. Только когда приходится.

— Приходится? — Он побуждал ее продолжать.

— Мне больше нравится дома, в горах, — сказала она. — Понимаете, уединение, красота…

— Понимаю. — А понимал он то, что заставить ее принять его точку зрения будет труднее, чем он ожидал. Но, разумеется, возможно. Просто труднее. Сочувствие способно творить чудеса. — Мне думается, вам должно быть одиноко там, в горах, особенно теперь, когда вы остались совсем одна, — рискнул он.

Она заморгала, словно от удивления.

— Я не одна.

Имела ли она в виду его? Гаррет вопросительно поднял брови.

— У меня есть кошки, — быстро прибавила она, как будто догадалась, о чем он подумал.

Это вызвало добродушный вздох с его стороны.