Моряки Зелёного Моря - Deuscreator

- “Да, они могут бросать тебя или даже предавать, но если дружба действительно была великой, то даже после предательства ты продолжишь любить то время, что вы провели вместе”.

Кобра начал понимать эти слова только после долгих-долгих размышлений и попыток представить, каков тот чудный иной мир, лежащий за пределами Врат? Каков тот мир, что он никогда не увидит…?

Пескожук, сидя у подножья бархана, поедал свой утренний корм, пока Кобра довольствовался пустым желудком, на себя денег не хватило. Если Ворчун не явится, то Кобре потребуется хотя бы сильный жук, дабы добраться до города под управлением Дома Славы. А он сам как-нибудь потерпит, лишь бы воды хватило.

На песке трудно различить «пути», особенно после очередного шторма. Однако после разъездов, караванов и прочих путешествующих на машинах на протяжении часов оставались разъезженные колеи. Ещё пару лет назад почти все ездили исключительно на жуках, а машины казались уделом исключительно дьявольских эмиссаров, которым за очень верную службу в смертном мире была пожалованы. Теперь всё менялось.

Кобра лично наблюдал, как медленно но верно менялась эпоха, и наступал новый век двигателей, возобновление отношений с иными мирами, новое славное оружие…

На рации, что он держал одной рукой, пока другой придерживал бинокль, замигал зелёный огонёк, сообщивший, что на канале кто-то появился. Кобра зажал кнопку, и из рации послышался искажённый радиосвязью голос Ворчуна.

- Приём, приём, говорит В-1. К-1, ты на связи? Приём, повторяю, говорит В-1…

- В-1, это К-1, слышу вас хорошо, - ответил Кобра и всмотрелся на дорогу.

По ней пылил большой торговый грузовик, обитый железными пластинами, пускай и без сопровождения. Эту махину Кобра видел вчера на заднем дворе у Ворчуна.

Позади его нагонял целый конвой, разглядеть который пока не представлялось возможным; облако пыли, поднятое фурой, мчащей на всех парах, затрудняло видимость. Но несколько машин точно.

- К-1, у меня плохие новости, у нас пара красных жуков на хвосте, как слышно? Как думаешь, что будем делать? Попробуем дать бой? - послышался голос Ворчуна из рации.

Конвой догонял грузовик. Теперь, когда Кобра смог рассмотреть символы, он увидел присыпанную пылью кровавую лужу, выплеснутую на капот одной из флагманских машин. Дом Крови.

- Голубки, ваши шифровки ни к чёрту, - послышался из рации ещё один голос, на сей раз женский. У Кобры похолодело внутри, бок зачесался, но он даже не подумал им заниматься сейчас. – Я обещала тебе вчера, что добром это не кончится. Сначала мы изрешетим твою колымагу, а после я как следует искупнусь в твоей крови, жрец цилиндров. Молись богам, ибо я утащу твою душу прямо в чёрную реку своего покровителя, – почти с наслаждением произнесла ведьма. - А ты, Марк, я знаю, что ты ещё здесь, ты можешь бегать, можешь прятаться от моей магии, но голова твоя будет висеть у меня на капоте. У меня давно для неё оставлено местечко.

Сначала послышались отдалённые завывающие боевые гудки. Кобра уже кинулся вниз по бархану к пескожуку, что отдыхал после завтрака, и съехал по песку, на ходу закидывая рацию и бинокль в рюкзак.

Со стороны дороги затарахтели пистолетные и автоматные очереди.

- Твою мать! - из рации послышался вопль Ворчуна, перешедший в ругань. - Отвали, стерва! Наш движок мощнее, и у нас куча брони. Думаешь, твои ржавые колымаги нам чета? Молчун, а ну, дай ей жару!

Кобра с разбегу взобрался на жука и схватил поводья обеими руками.

Пескожуки не самые быстрые создания и с машиной на скорости у них шансов нет, но у Кобры не было выбора. Перед ним были воины Дома Крови - серьёзные соперники, а у Ворчуна всего лишь торговая фура. Бронированная, быстрая, но она будет сожрана кровавой бандой, если ничего не предпринять.

Громко и тяжело застучал пулемёт. Молчун. Ему ответили короткие очереди пистолетов или одиночные залпы более крупных ружий.

С одной стороны, выводить пескожука вместе с шаром жутко опасно и безрассудно, но разве был другой вариант? Перетерпеть и посмотреть, чем всё закончится? Нет.

Кобра выхватил длинный нож и срезал застёжку упряжи. Верёвка скользнула на песок, шар свалился наземь и замер. «Нельзя его потерять. Нельзя его потерять» - думал Кобра. Раздалась ещё одна автоматная очередь.

- Вперёд, мальчик мой, нам нужно спасти пару жизней. Вперёд! - дёрнул он поводья, одной рукой опуская со лба песчаные очки на кожаном ремешке. Жук выкинул вперёд передние лапы и быстро-быстро поскрёб ими по песку, набирая невиданную за эти дни скорость.

Шесть машин: торговая фура Ворчуна, три украшенные костями “гончие” и два средних “железных рвача” приближались. Лишь Дом Крови позволял себе палить безрассудно, осыпая стальную броню малым калибром. Штурмовики, вооружившись короткими копьями, ждали возможности подобраться ближе. Из задней части торговой фуры, вместе с могучим и яростным рёвом Молчуна, стучала пулемётная очередь. Молчун высаживал месячный запас слов и пуль.

Пули со звоном били по капотам «гончих». Сразили наповал высунувшегося штурмовика с копьём. Разбивали бронепластины, чьи обломки отлетали в дорожную пыль. Пробивали насквозь небронированные части. Корёжили лобовые жалюзи, разбивали бампера, пытаясь добраться до двигателя. С «железных рвачей» отрывали выставленные на кузове окровавленные острые клинки.

Стрелки - разумные, завёрнутые в кровавые ткани, с масками из обелённых черепов -пугающе крича, вели по грузовику огонь. Пули били по грузовику, оставляя вмятинки на стальной броне, навылет пробивая брезентовую подкладку, и стремились ранить единственного защитника фуры.

Две «гончие» объехали по бокам широкий зад грузовика, пытаясь обогнать фуру и достать водителя. Кобра увидел, как один из инферлингов-воинов, обмотанный кровавым шарфом, развевавшимся на ветру, высунулся из окна и зажал спуск. Его автоматический пистолет застучал пулями по бронированному стеклу кабины фуры, будто просил приглашения войти.

Смуглое лицо Ворчуна отпрянуло от окна, спрятавшись за дверью. Очередь прошлась по двери, оставляя на ней вмятины. Кобра, набирая на пескожуке скорость, произнёс заклинание, ветром подняв тучу пыли вплоть до самой дороги.

Огромный жук с испуганным и воинственным рёвом нёсся сквозь песчаную мглу, куда гнали его поводья. Его страшили рычащие моторы машин и оглушительные выстрелы, но он всё равно продолжал бежать.

Это и есть определение мужества. Боишься, но делаешь то что нужно.

Кобра, держа поводья левой рукой, правой сдёрнул с себя винтовку и примостил на предплечье. Он знал, что патроны понемногу заканчивались, и нужно быть экономнее, а на трясущемся жуке, да ещё и через горсти песка, бьющего в очки, о стрельбе можно было забыть. Во всяком случае, об обычной.

- Индургум,