Моряки Зелёного Моря - Deuscreator

великие города в руины. Десейра была главным узлом торговли всех миров, а теперь из них к нам лишь изредка заглядывают искатели в поисках рискованной наживы. Что оставит после себя Второй?

- Десейра не стоит того, чтобы её спасать, - фыркнул Ворчун. - Здесь бандиты повелевают бандитами, дьяволы гоняются за демонами, тёмные культы совершают чёрные ритуалы, и сильнейший, что выживает во всём этом, умрёт от позорной случайности. Подонков и ублюдков здесь больше, чем во всёх остальных мирах людей. А я слышал, их там много.

Кобра закрыл лоб рукой, выдохнул и покачал головой. Он тоже это прекрасно понимал. Каждый раз, встречаясь с тем, кому не терпелось добавить очередную голову в коллекцию, он всей душой ненавидел эту пустыню… Но он видел в ней и много хороших разумных. Добрых, честных и благородных в своих деяниях. Тех, кто был достоин жить куда сильнее его самого. Один из них стоял сейчас перед ним, хотя сразу сказать это было нельзя.

- Кто, если не мы, Инмарудин?

- Да кто угодно, - устало отмахнулся Ворчун. - Кто угодно пускай спасает эту чёртову пустыню, а я туда не полезу.

- И что же, дашь ей умереть? Себе, своей жене, своим потомкам? Ангелы убьют каждого в этой клетке, включая тебя и меня, если у нас ничего не выйдет. Мы и так умрём, но мы должны хотя бы попытаться спастись. Быть может, тогда и для нас найдётся шанс?

- Дьяволы воюют с ангелами, пускай Вольные Города этим и занимаются. Или сами поднимаются сюда, а не делают это руками смертных… Почему мы, Кобра?

Кобра глубоко вдохнул. Выдохнул с шипением. А действительно, почему это должны сделать они?

Потому что у них есть шар? Передай шар Дому Славы и забудь всё, как страшный сон. Потому что так повелел Иистир? Потому что это важно тому самому? А кому важно то, что важно изгнаннику из инфернума без Дома?

А почему кто-либо другой? Кто ещё должен этим заниматься в мире, где каждый готов свалить ответственность на другого?

- Я не знаю, Ворчун, - Кобра рухнул на стул, слизнув с клыков натёкшую слюну. - А кто, если не мы? Кто ещё пойдёт нас спасать? Дьяволы? Нет. Они сгрызут друг друга в политической борьбе, а нас спасать не станут. Иномирцы? Забудь, они сбегут в свои миры, как придёт беда. Они никогда нам не помогали, не помогут и сейчас. Другие десейрийцы?... Ворчун…, - Кобра посмотрел на механика, сложив руки. - А почему десейриец должен сказать себе “я должен пойти в Зелёное Море и уничтожить Врата, через которые вторгнутся ангелы, чтобы меня убить”? Даже если бы они обладали моими знаниями, нашими умениями и нашими ресурсами? Почему другие должны быть на нашем месте? Может мы окажемся единственными исключительно потому, что именно мы на это и решились?

- Мы не настолько хороши, Кобра, - Ворчун уже сложил недовольно руки и пожал плечами, однако его движения выдавали задумчивость.

- Нам благоволит судьба, Ворчун. Вспомни Молчуна: он единственный во всей Десейре кахашир, с достоинством принявший новый мир за пределами его племени. Пулемёт в его руках говорит очень громко. Или меня; с меня кожу раза три снимали, я жив. За мной гоняется одна шестая дьявольских домов, а мне хоть бы хны. Или посмотри даже на себя. Тебе приходят в голову гениальные чертежи, а каков ты за баранкой? Ха! Да ты с лёгкостью управишься даже с самой тяжёлой машиной. И не говори, что не замечал этого за собой!

- Всё, старый, ты с ума сошёл, - взмахнул Ворчун рукой, после чего постучал по столу костяшкой пальца. - Это называется талантом, Кобра, и в нём нет ничего сверхъестественного. Люди, которые начинали мнить себя избранными, умирали самыми жалкими смертями, это факт, етить тебя, прислушайся, пока не поздно.

- Это не то, Ворчун. Я говорю, что мы достаточно опытны, дабы дожить до тридцати с таким ворохом приключений за нашими спинами. Пора добавить ещё одно.

Ворчун ничего не ответил. Он достал самокрутку и небольшой железный коробок. Вытащил похожий на огниво маленький стержень с несгораемым пухом и, чиркнув, извлёк пламя. Прикурил. Сделал глубокую затяжку, выдохнул в другую сторону. Кобра молчал.

- Так не хочу переезжать, ты б знал, - хмыкнул Ворчун наконец. - Снова на новом месте, то, сё… Я подумаю, Кобра, хорошо? Рация у тебя есть?

- Найдётся, - кивнул Кобра и выдохнул.

- Записывай тогда, встретимся на короткой, сто шестнадцать точка три. Завтра утром. Если что надумаю, свяжусь по ней. С нашими старыми кодовыми.

- Если решишься, собирай семью, вещи, направляйся ровно на север по тридцать пятому пути, но левее. Я тебя там найду, - сказал Кобра и, скатав чертежи в рулон, быстро двинулся к выходу, но на прощанье повернулся и посмотрел в глаза старому другу. - Вся Десейра рассчитывает на нас, Ворчун, – а после прошипел - Вся, даже если этого не знает, Ворчун.

***

Деньги. Деньги заставляют мир крутиться.

Плохо, когда за деньги убивают или умирают, однако ещё хуже, когда ради них живут. Это значит, что человек не нашёл никакой другой, более великой цели, чем зарабатывать себе на пропитание и приумножать богатство.

Впрочем, а что Кобра знал о богатстве? Мало того, что он никогда не жил в роскошных палатах, так он даже никогда не видел их вблизи. Только сейчас, сидя на одном из высоких барханов, он в бинокль наблюдал шпиль на золотом куполе, испещренном символами паутин.

Ветра обдували его, наблюдавшего за дорогой. Ночью он успел немного поспать перед рассветом, и теперь сидел с рацией, надеясь, что за день услышит хоть что-нибудь от Ворчуна. Что тот действительно соберёт свою семью и как следует подумает над их общим положением.

«Интересно, вот весь день я тут просижу, а если Ворчун решит со мной не ехать? Проклятье, надо было хотя бы Молчуна попробовать украсть, вот он - мужик, хоть в огонь, хоть в пасть, может он согласился бы?»

“Друзья - это самое великое, что может иметь человек. Надежда, любовь и всё то, что даёт жизни чувство жизни - это друзья”, - говорил когда-то Отто Ин, известный как «Бродяга»