История о сене и собаке - Ольга Болгова

— Ты слишком обо мне заботишься, — ответила Рита. — Давай, лучше поговорим о твоей свадьбе!

— Не слишком… мне надо было пресечь ваши отношения в самом начале! — сказала я, замяв на корню тему моего бракосочетания.

Рита смутилась и замолчала, занявшись десертом, а я, сама не зная почему, вдруг спросила ее:

— Кстати, ты не помнишь, в каком классическом американском романе герой говорит, что замуж надо идти для удовольствия?

Рита удивленно уставилась на меня.

— А при чем тут?..

— Ладно, забудь, неважно, — махнула я рукой.

Так, в результате шопинговой экспедиции я стала обладательницей роскошного наряда, а в нагрузку к нему — потока размышлений о негодяе-чернорабочем Романе Петровиче, который увлек, а затем подло бросил несчастную Риту.

Платье было одобрено Кристиной, Василием старшим, Дорой, и даже Васькой-младшим, а подлый соблазнитель Роман Петрович вновь удобно устроился в творческом полушарии моего измученного мозга и совершенно не намеревался его покидать. Я искренне жалела Риту и надеялась, что мои доводы и утешения дошли до нее, хоть отчасти успокоив, а ее здравый смысл взял верх над глупыми любовными муками, которые не стоят и ломаного гроша. «Нежен и умен, значит, — думала я, теребя любимую подушку, которая отчего-то стала ужасно неудобной. — Мягко стелет, да жестко спать. Кто мягко стелет для колен, тот голову не прочь отрезать».

Глава 6

Свадебные дела, тем не менее, текли своим чередом. Родители мои, которые давным-давно развелись и обзавелись другими семьями, известие о предстоящем бракосочетании великовозрастной дочери восприняли с философским удовлетворением. Подруга Кристина перестала развивать теории счастливого замужества, приглашение стать подружкой невесты благосклонно приняла, лишь мельком заметив, что разум — это дикий зверь, вцепившийся когтями в чувства, я ответила ей тем же оружием: чувства — это дикий зверь, вцепившийся когтями в разум. Во всяком случае, в мой разум явно вцепился, если не дикий зверь, то, по крайней мере, домашний кот.

— Итак, господа, полагаю, что пути решения наших проблем определены, загородные объекты мы замораживаем до поступления финансирования, Олег Григорьич, вы вплотную заняты в области… Вадим, ваша задача — тендер. Как там здоровье Михаила Андреича? — я захлопнула папку и встала, загрохотали стулья, главный инженер отозвался на последний вопрос:

— Скачет по дому в гипсе… Через неделю обещал появиться на трудовом посту.

Дела на сегодня были закончены, сотрудники и коллеги шумной толпой покидали кабинет, и, когда за последним закрылась дверь, я плюхнулась в кресло и потянулась, сцепив руки над головой. «Сто лет не была в фитнес-центре, совершенно распустилась с этими личными делами», — подумала я и решила заехать домой, переодеться и отправиться поправлять свою физическую форму и потрепанные нервы.

На выходе из здания, доставая ключи от машины, я не обнаружила в сумочке мобильник и вспомнила, что оставила его на столе. Отругав себя за рассеянность и забывчивость, я взялась за ручку двери, но в тот же миг она резко распахнулась, я отшатнулась, взмахнула руками и упала бы, если бы мужчина, так не вовремя открывший дверь, не ухватил меня за руку.

— Извините, Дарья Васильевна… — услышала я у самого уха знакомый голос.

За руку держал меня Лудовин, собственной персоной, его серые глаза смотрели на меня в упор, серьезно, удивительно серьезно. Интересно, мне на роду написано падать в его присутствии? Я собралась, вернула состояние равновесия, выдернула руку и сказала:

— Ну что вы, Роман… э-э-э… Петрович… вам не в чем извиняться, это случайность.

— Интересная штука, не правда ли? — ответил он вопросом, усмехнулся и чуть отступил, словно решив осмотреть меня с ног до головы, что, впрочем, и сделал. — Я опять вас спас, только сейчас сам был виноват.

— Не вижу ничего интересного, — отрезала я. — И что вы вообще здесь делаете?

— Заходил в отдел кадров, забрал документы.

— Какие документы?

— Ну, какие документы можно забрать в отделе кадров? Трудовую и все такое…

— Вас увольняют? — удивилась я.

— Почему увольняют? Сам ухожу…

— Почему, Роман Петрович?

— Но вы же сами, Дарья Васильевна, утверждали, что работа моя не престижна, что я мелко плаваю… — ухмыльнулся он.

— Решили нырнуть поглубже? А что, у вас есть сомнения насчет того, что чернорабочий на стройке — это не предел мечтаний для человека с возможностями?

— Насчет нырнуть не скажу, но откуда вы знаете о моих возможностях?

— Я немного разбираюсь в людях и могу отличить безголового, ни на что не способного болвана от вполне разумного человека.

Он уставился на меня удивленно, наигранно удивленно.

— Вы слишком высокого обо мне мнения.

— Ничего подобного, Роман Петрович, не скромничайте, вы очень успешно обаяли девушку, а потом бросили ее, влюбив в себя!

— Хм… ваш жесткий натиск меня смущает. Но вы ошибаетесь, Дарья Васильевна…

— Я? Ошибаюсь? — возмутилась я.

«Дарья Васильевна, до завтра», — махнул рукой пробежавший мимо главный инженер, с интересом глянув на Лудовина.

— Знаете, Роман Петрович, — продолжила я. — Хотела бы сказать вам пару слов, всего пару, но оставила в кабинете мобильник и должна вернуться за ним. Если вы не спешите, подождите меня здесь, я вас не задержу надолго.

— Конечно, Дарья Васильевна, подожду, — кивнул он и бросил на меня быстрый странный взгляд.

Добравшись до кабинета и обнаружив злополучного виновника ненужного столкновения на столе, я опустилась в кресло, чувствуя себя до крайности паршиво.

«О чем я собираюсь с ним разговаривать? Отчитывать за то, что он бросил Риту? Но с какой такой стати?

Во-первых, мне следует радоваться этому, а во-вторых, он пошлет меня подальше и правильно сделает, потому что не мое это дело. Странно то, что он расстался с ней и тут же уволился… Что бы это значило? Спрошу его об этом? В конце концов, здесь нет ничего криминального, и я как работодатель имею право интересоваться судьбами своих работников!» Раздраженная собственными сомнениями, я вытащила зеркало, поправила волосы и подрисовала губы.

Приближаясь к выходу из здания, я уже мечтала, чтобы Лудовин ушел, но моим желаниям не суждено было сбыться — он, прихрамывая, прохаживался по тротуару, засунув руки в карманы куртки, и мне ничего не оставалось, как шагнуть навстречу.

— Весь внимание! — сказал он, улыбнувшись.

— Садитесь в машину, — бросила я, щелкая кнопкой дистанционки и направляясь к своей малютке.