Таинство любви - Джеки Кесслер

Сидя на постели, я яростно терла глаза, стараясь не разбудить Пола. Мне бы следовало сбежать в ванную или в гостиную, но я не могла заставить себя покинуть общество Пола. После того, что мне пришлось пережить накануне, да еще кошмарного сна, сейчас, в самые мрачные предрассветные часы, я решительно не желала оставаться одна. Может быть, из неуверенности или страха. Или из чистого эгоизма. Я понятия не имела; мои знания о человеческих эмоциях вряд ли простирались так далеко. Но что бы я ни переживала в данный момент, ангельские крылышки тут не мелькали. И я не знала, как положить этому конец.

Словно в подтверждение мой ум снова начал проигрывать картинки сна. Начиналось все очень хорошо – мы с Полом были в постели, но не спали. Это было исступленное соитие, как у беглых монахов в женском общежитии. Я скакала верхом на Поле, точно он был моим белым жеребцом и одновременно Белым Рыцарем; секс-кентавром, чьи пропорции внушали благоговение.

Наши пальцы сплелись, мое тело возбужденно отзывалось на каждое его движение внутри меня, заполняя меня... Никаких барьеров – ни слов, ни презервативов. Только он и я, вместе. Когда мы оба дошли до конца, я закричала, забилась в экстазе.

Когда затихло эхо наших криков, мы лежали рядом, сплетясь телами, и пот начинал высыхать. Я улыбалась, устраиваясь рядом с Полом. Мне было хорошо. Я была в безопасности.

А потом он спросил меня, что произошло тогда в саду.

– Ничего, – ответила я, начиная нервничать.

Я не хотела об этом говорить, не хотела ему напоминать – в который раз, – что быть со мной означает иметь дело со сверхъестественным. С ненормальным. А ведь мы и устроили этот уик-энд, чтобы сбежать от вещей такого сорта.

Обнимающая меня рука напряглась.

– Когда ты наконец начнешь мне доверять?

– Я тебе доверяю.

– Как бы не так.

– Доверяю, – сказала, то есть закричала, я.

Кем, черт возьми, он себя возомнил? Вырвавшись из объятия его руки, я приподнялась на локте и посмотрела ему в лицо.

– Я рассказала тебе мою историю, всю, без утайки, рассказала правду о моей роли в преисподней. Сказала тебе, что стала человеком. Чего еще ты от меня требуешь?

– Доверие не единовременный акт, Иезавель, – сказал он, и мое инфернальное имя слетело с его языка как ругательство. – Это долгосрочное обязательство.

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– Не понимаешь? – Он пристально смотрел на меня, и его взгляд задевал меня за живое. – Что-то произошло там, в саду. С чего бы ты вдруг решила, что ненавидишь цветы?

Я прикусила губу, чтобы остановить готовый сорваться с языка поток слов. Не могла я ему признаться! Я не должна поднимать волну в этот уикэнд. Ничто не должно напоминать ему о моем прошлом. Я заключила договор сама с собой. Ведь как ведут себя люди: они клянутся себе, что сделают то-то и то-то или перестанут делать то-то и то-то. Клянутся изменить дурные привычки. Люди лгут самим себе.

Отсюда еще одно различие между демонами и смертными – демоны лгут другим, но никогда не лгут себе. Это не предусмотрено их природой.

– Ничего там не случилось, – сказала я.

– Врешь.

– Проехали.

– Почему ты мне не доверяешь?

«Просто возьми и скажи ему. Он поймет».

А если нет? Если оттолкнет меня и побежит прочь, чтобы найти нормальную женщину, не отягощенную узами ада? Сама не зная почему, я разозлилась, чувствуя, что меня предали. Я сказала:

– Пол, у меня просто случился нервный срыв там, в саду. Неужели мы не можем наслаждаться выходными без того, чтобы ты изображал психоаналитика?

– Почему не разрешишь мне попытаться тебя спасти?

– От чего? Фанатика проповедника?

Он отвернулся, ничего не ответив. Надменно расправил широкие плечи – красноречивый жест. Через некоторое время он вздохнул – тихий, скорбный вздох, от которого у меня перехватило дыхание, а глаза вдруг налились слезами.

– Иезавель, – сказал он, и я вздрогнула от звука собственного имени. – Я люблю тебя всем сердцем. Но не заставляй меня выбирать между моими идеалами и тобой.

– Я не понимаю, – сказала я. Слова застревали в горле. – Выбирать? Разве я заставляю тебя делать выбор?

– Все бесполезно, если ты не разрешаешь мне помочь тебе. – С этими словами он повернулся ко мне спиной и заснул.

А мой сон закончился тем, что я проснулась и увидела, что лежу обнаженная в темноте и гадаю – неужели мы действительно ссорились? Нет, между нами не легла неосязаемая стена; царила мирная тишина, никаких обид.

Но семена уже брошены в почву.

«Почему ты мне не доверяешь?»

Я доверяю тебе, любимый. Клянусь.

Но ты ведь не говорил мне этого? Это мое собственное чувство вины приняло твой облик во сне, так?

Я смотрела, как он спит и мирно улыбается. По крайней мере хоть ему снилось что-то хорошее. Наверное, его сон закончился, когда закончился наш восхитительный любовный акт. Никаких посткоитальных дискуссий, отравляющих все удовольствие.

Что меньшее из двух зол? Сказать ли правду Полу, потому что он хотел знать и заслуживал доверия, или скрыть правду, потому что я не хотела напоминать ему о своем адском прошлом?

Уф!..

Вздохнув в изнеможении, я бросилась на подушки. От этой штуковины, что зовется свободой воли, хочется выть белугой.

Сквозь похрапывание Пола и гудение невысказанных слов в моем мозгу что-то царапалось и шуршало, словно ползущий по стене побег плюща, прокладывающий дорогу к солнцу.

Глава 8

Быстрый поцелуй в нос, и до отвращения бодрый голос Пола:

– Утро, скаут!

Ох! Я перекатилась на бок и закрыла подушкой голову.

– Ой-ой, – сказал Пол. – Восстань и воссияй!

– Ты еще попроси меня восславить Господа, и я выцарапаю тебе глаза.

– Оставь.

– Нет.

И тогда негодяй отнял у меня подушку и начал щекотать. Я извивалась, как насаживаемый на вертел поросенок, и пыталась защищаться. Но он был слишком быстр, и я расхохоталась, хотя в душе была готова проклясть его имя. Хотела даже позвонить Кэтлин – пусть наложит проклятие; ведьмы обожают проделывать такие штуки. Между приступами безумного смеха я сумела крикнуть:

– Прекрати!

– Что прекратить? Это?

Он снова начал щекотать мой бок, подмышку, бедро.

– Да!

– И ты встанешь?

Слезы потекли из-под моих сомкнутых ресниц, и я согласилась.

– Отлично. Скорее, детка. Кофе стынет.

Я почувствовала, как спружинил матрас, когда Пол встал. Услышала скрип половиц – он вышел из спальни.

Это... просто безбожно с его стороны. От меня, что ли, набрался?

– Есть способ получше, чтобы заставить меня подняться с постели! – крикнула я вдогонку Полу.