Знак Чудовища - Роман Афанасьев

Колдун рывком поднялся на колени, оперся о пол руками и тяжело встал. Борода его сгорела, одежда дымилась, а левая щека висела кровавыми лоскутами. Его пошатывало, он едва держался на ногах, но не собирался сдаваться. Фаомар подался вперед, вскинул руки, и на кончиках пальцев вновь появилось пламя.

- Жги! - крикнул Сигмон. - Жги!

Но колдун вдруг вздрогнул и опустил руки. Курьер, выворачивая шею, обернулся на демона и застонал. У стены лежало тело Лаури. Дочь колдуна выглядела как раньше: ни ран, ни ожогов, ни страшных когтистых лап…

- Отец, - прошептал фантом, поднимая голову.

- Нет! - закричал Сигмон. - Не верь ему! Это демон!

Но Фаомар не слышал его. Он медленно ковылял к дочери, протягивая к ней обожженные руки, на которых теперь не было пламени.

- Вернись! - крикнул курьер, но маг шел вперед.

Тело фантома выгнулось дугой и взлетело в воздух, обретая очертания демона. Извернувшись на лету, он приземлился рядом с колдуном, и с налета запустил в него длинные когти. Фаомар забился в когтях демона, но тот легко поднял тело старика над головой и бросил вперед. Колдун с грохотом шлепнулся на стол, проехал по нему, сметая остатки колб, и замер на самом краю. Демон прыгнул следом, прошелся по столу и присел на корточки, нависнув над телом Фаомара. Выглядел он по-прежнему как Лаури, вот только из рукавов призрачного платья торчали черные звериные лапы, с длинными когтями, походившими на крестьянские серпы.

Колдун вздрогнул и захрипел. Из рваных ран на его теле ручьями текла кровь, но он все еще был жив.

- Фаомар! - отчаянно крикнул Сигмон, понимая, что все кончено. - Фаомар!

Демон повернул к курьеру милое девичье личико. Алые губы искривила злая улыбка и раздвоенный, как у гада, язык ощупал воздух.

- Подожди, - сказала тварь. - Твой черед еще не пришел. У меня есть одно незаконченное дело…

Демон резко нагнулся и вцепился когтями в живот колдуна. Фаомар запрокинул голову, захрипел и судорожно забил ногами по столу. Чудовище вырвало из живота колдуна кусок мяса и вцепилось в него длинными клыками.

Сигмон застонал и опустил голову, стараясь сдержать тошноту, поднявшуюся из желудка душной волной. Демон же, как нарочно, поглощая плоть Фаомара, урчал и шумно чавкал. У курьера снова закружилась голова, во рту разлилась горечь. От страшной мысли, что следующим блюдом нежити станет он сам, сделалось еще хуже и Сигмона стошнило желчью.

Отплевываясь, он ощутил странный толчок: каменный под коленями едва ощутимо вздрогнул. Сигмон подумал, что ему показалось, но потом дрогнула и стена, боднув его в спину как норовистый теленок. Курьер вскинул голову. Тварь по-прежнему сидела над телом мага и насыщалась его плотью. Рука Фаомара свешивалась со стола, по ней бежал ручек крови: под столом собралась уже приличная лужа. Тан шумно сглотнул, решив, что начинает сходить с ума, но в тот же момент понял что происходит.

Колдун умер. Его магия ушла вместе с ним и дом, построенный с ее помощью, начал разрушаться. Все, что наколдовал Фаомар, должно было умереть вместе с ним. Сигмон с надеждой глянул на тварь, но она и не думала исчезать - видимо кровь курьера и плоть мага позволили ей окрепнуть и удержаться в этом мире. Похоже, желание демона исполнилось, и он обрел настоящее тело.

Новый толчок, едва уловимый, снова пришелся в спину. Сигмон повернул голову и заметил, что железный браслет на его запястье потускнел, покрылся патиной - словно состарился в один миг. Не веря глазам, Сигмон дернул рукой, и металл блестящей трухой осыпался на пол. Колдовство мага, сковавшее его, уходило.

Курьер бросил быстрый взгляд на чудовище. Оно продолжало насыщаться, зарывшись лицом в живот колдуна, и даже не смотрело в сторону пленника. Сигмон неслышно вздохнул и одним рывком освободил вторую руку. Тварь ничего не заметила.

Ему сразу стало лучше, в голове прояснилось, сердце кузнечным молотом бухало в ребра, а в висках стучала кровь. Курьер пошевелился и убедился в том, что тело прекрасно его слушается. Даже мышцы не затекли. Похоже, колдун просто не успел наслать на него очередное ослабляющее заклятье.

Тварь довольно заурчала, курьер вздрогнул, но чудовище так и не оторвалось от страшной трапезы. Сигмон прикусил губу. Теперь он свободен, но что в том проку, когда выход загораживает смертоносная тварь, одолевшая колдуна? Даже если бы у него было оружие… Оружие! Сигмон повернул голову и прищурился, стараясь рассмотреть, - куда делось оружие с деревянной стойки. Сразу же на глаза попался один из мечей: он лежал ближе остальных, в паре шагов от ног Сигмона и призывно поблескивал клинком. Это был полуторник с длинным и узким клинком, созданный для фехтования, для мастера клинка. Наметанный глаз курьера отметил и узор на гарде в виде птичьих лап, и оголовье с блестящим камнем, и синеватый отблеск лезвия… Похоже, меч был настоящим боевым оружием, без лишних украшений. Во всяком случае, выглядел он как один из старых эльфийских мечей, выкованных в незапамятные времена - во время войны рас, а то и раньше. И если это было правдой, то лучшего оружия не сыскать во всем королевстве.

Сигмону захотелось взять его в руки, так сильно захотелось, что у него даже зачесалась правая ладонь. Очень жаждал ощутить в руках приятную тяжесть оружия. Если взять меч, то можно будет хотя бы попробовать прорваться к двери.

Осторожно повернувшись, курьер взглянул на тварь. Она по-прежнему была занята едой. Тогда Сигмон тихо встал на четвереньки, и, не отводя взгляда от жующего чудовища, пополз к мечу. Он надеялся, что ему удастся тихонько подобрать клинок, напасть на демона со спины и одним хорошим ударом снести с плеч его мерзкую башку. Нужно было только добраться до демона раньше, чем он почует неладное. Один удар, только один хороший удар - о большем курьер и не мечтал.

До меча было недалеко, всего три шага, может четыре. Но сейчас Сигмону казалось, что до него все три лиги. Обливаясь холодным потом, курьер полз вперед, замирая каждый раз, когда тварь начинала чавкать. Он не отводил взгляда от затылка демона, все еще сохранявшего облик Лаури, и полз. Он знал - остался только один шанс из тысячи. Только один.

Когда до меча оставался один шаг, Сигмон решил, что у него все получиться. Иначе и быть не могло. Тварь должна умереть, ее нельзя выпускать в большой мир, никак нельзя. Демона нужно уничтожить, размазать по стенам, разрубить на куски - лишь бы это зло не вышло из подвала.

Пол вздрогнул, стены затряслись и где-то далеко внутри дома, раздался звон разбитой посуды. Тварь перестала жевать и подняла голову, принюхиваясь. Сигмон замер, проклиная так не вовремя вздрогнувший дом. До меча оставалось совсем немного - руку протянуть и только. Но он не шевелился, боялся, что чудовище его почует и тогда…