Рыжее солнце любви - Эдриан Маршалл

— Мне нравится юмор Мэта. От него так и веет могилой.

Лиси передернуло, а все остальные дружно засмеялись. Кроме Мэта Карригана, разумеется. Лиси решила, что он и родился с мрачной миной и испещренным морщинами челом.

— А если серьезно, — продолжила Стелла, затянувшись и эффектно выпустив клуб дыма изо рта, очерченного ярко-красной помадой, — я согласна с Дрю. Стэн слишком любил жизнь, чтобы заставлять страдать других. Не думаю, что он радовался бы мрачным похоронам и нашим прокисшим рожам…

— Сдается мне, друзья мои, Матильда считает совсем по-другому, — кивнул толстяк Арчи в сторону скорбящей вдовы.

Стелла Линдсей лишь повела плечом. Лиси сразу обратила внимание на то, что к жене своего покойного друга она относится скорее как к книжному персонажу третьего плана, нежели как к живому человеку.

Сама Матильда, по наблюдениям Лиси, чувствовала себя в «Вельвете» крайне неуютно. Она ходила, точнее металась, от столика к столику, от диванчика к диванчику и постоянно спрашивала, не нужно ли заказать еще чего-нибудь.

Едоками писатели оказались скверными, но отсутствие потребности в еде с лихвой заменяла любовь к выпивке. Лиси смотрела на то, с какой скоростью Дрю осушает стакан за стаканом, и уже не удивлялась тому, почему в первую их встречу писатель едва не попал под колеса патрульной машины.

— Вы тоже находите это отвратительным? А я наблюдала такую картину почти что каждый день, — раздался за спиной Лиси уже знакомый голос.

Лиси обернулась. Перед ней стояла Матильда Кшесински, подтянутая и сдержанная, но все-таки осунувшаяся и поблекшая.

— Не то чтобы отвратительным, — пробормотала Лиси, почувствовав себя неловко от внезапности появления вдовы. — Просто непривычным. Знаете, мой отец тоже любил выпить. Но он за день не выпил бы и половины того, что эти ребята уговорили за вечер.

— Я не удивилась, когда узнала, что Стэн умер от приступа, — горько усмехнулась Матильда. — Теперь вы понимаете почему?

— Да уж, — кивнула Лиси.

— Вы все еще думаете, что Стэна… убили?

— Подозреваю, — поправила Лиси. — Да, полиция пока не закрыла дело. — Матильда кивнула, но Лиси так и не поняла, подтверждал ли этот кивок согласие Матильды с полицией или, напротив, выражал ее особое мнение. — Мне сказали, что мистер Кшесински накануне смерти закончил роман, — осторожно начала Лиси. — Это действительно так?

— Да, — рассеянно кивнула Матильда. — Так и есть.

— А вы случайно не знаете, где он?

— Стэн обычно хранил свои шедевры в столе, — ответила Матильда, рассматривая точеный профиль Стеллы. — Я подарила ему этот стол на одну из годовщин нашей свадьбы. Делала на заказ, по своему проекту, с кучей ящичков и всего того, что так любил Стэнли. Тогда он впервые назвал меня гениальной женой, а не женой гения. Представляете?

Лиси кивнула.

— Да, только я не об этом хотела спросить. Вы сами-то видели этот роман?

Матильда отвела взгляд от Стеллы и наконец-то посмотрела на Лиси.

— Видела? Нет. Я только слышала его название. «Сердце ангела» — это действительно красиво. Видите ли, Стэнли никогда не показывал мне своих романов. Дело в том, что я совершенно не разбираюсь в литературе. У нас в семье было четкое разделение: гениальный рассеянный муж, создатель детективных шедевров, и его прагматичная жена, эдакий злой гном, добывающий золото в горах. — В словах Матильды звучал сарказм, а в голосе — горькая ирония.

— Скажите, а мистер Кшесински случайно не говорил вам, что потерял роман? — продолжила расспросы Лиси, решив не тратить время на обсуждение этой стороны брака Кшесински. — Не спрашивал вас о том, где лежит «Сердце ангела»?

— Нет, вряд ли он обратился бы ко мне с таким вопросом. А почему вы хотите это знать? — с подозрением покосилась на нее Матильда.

— Да так, подумала, не собираетесь ли вы издать последний роман мужа, — на ходу соврала Лиси.

— Издать? — Матильда посмотрела на нее взглядом, исполненным растерянного недоумения. — Ах да, издать. Наверное, Стэнли хотел бы этого. Конечно, прекрасная идея. Я обязательно поищу роман. А может быть, и прочитаю… — Она издала странный смешок. — Вам не кажется странным, что по-настоящему начинаешь интересоваться человеком только тогда, когда его уже нет в живых?

Лиси кивнула, хоть и не разделяла мнения вдовы. Однако если хорошенько подумать… Донелли больше года не встречался с другом, а теперь из кожи вон лезет, чтобы узнать, почему тот умер.

Но ведь не все похожи на Донелли и жену Кшесински. Лиси очень любила родителей и деда, и ее всегда интересовало то, чем они занимались, чем жили. Впрочем, от этого ее утрата не стала менее горькой. Разве что она не винит себя в их смерти так, как Матильда Кшесински винит себя в смерти мужа.

Из маленькой атласной сумочки, висевшей на плече вдовы, раздалась негромкая мелодия.

— Простите, — бросила Матильда и полезла за телефоном. — Кажется, племянник звонит. Бедняга уехал в командировку и — надо же такому случиться — именно в тот день, когда умер Стэн. Даже на похороны не успел. Представляете, сломалась машина. В такой момент! Да, Клифи, дорогой, — на лице Матильды появилась нежная улыбка, — ну что, удалось починить твоего динозавра? Да брось его, приезжай на такси, я оплачу дорогу.

Разглядывая смягчившееся лицо вдовы, Лиси подумала, что к племяннику, должно быть, Матильда испытывает те самые чувства, которые испытывала бы к сыну. Сколько в ее лице нежности, сколько беспокойства. А ведь она впервые после похорон улыбнулась по-настоящему, без горечи или иронии.

Кстати, Матильда не говорила о том, что в день смерти Стэна в их доме был племянник, мелькнуло у Лиси. Впрочем, если этот Клифи уехал, тем более по работе, у него наверняка есть алиби.

— Если вас не затруднит, Матильда, — произнесла Лиси, когда вдова закончила разговор. — Сообщите мне, когда найдете «Сердце ангела». Хочется знать, какая судьба ждет последний роман известного писателя.

— Да-да, конечно, — слабо улыбнулась Матильда. — Жаль, он не успеет приехать. Машину починят только завтра, а мои деньги Клиф тратить не хочет.

«Алый вельвет» — небольшой ресторанчик, расположенный в самом центре Ноувервилла, — почти сразу после открытия привлек к себе внимание городской интеллигенции.

Писатели потянулись в «Вельвет» один за другим, и кое-кто из городских сплетников даже начал поговаривать о том, что это вовсе не ресторанчик, а хорошо замаскированный притон, где официанты торгуют травкой и кое-чем посерьезнее, а на втором этаже… ой, чего только не вытворяют там обезумевшие от марихуаны и порочных женщин писатели.