Рыжее солнце любви - Эдриан Маршалл

— Что именно? — Дрю остановился и внимательно посмотрел на свою спутницу.

— Извините, — немного виновато улыбнулась Лиси, — но это я вам сказать не могу. Есть информация, которую полиция вынуждена скрывать в интересах следствия.

Дрю многое бы отдал, лишь бы узнать, о чем умолчал этот маленький полицейский, но весь облик офицера О'Райли выражал такую непоколебимую уверенность в своей правоте, что было бы бесполезной тратой сил и времени настаивать на откровенности.

— Ну хорошо. — Дрю попытался изобразить понимание. — И вы считаете, что ничего нельзя сделать? Неужели у полиции нет никаких зацепок?

— Пока нет, — призналась Лиси. — Я хотела бы поговорить с теми, кто близко знал Кшесински, дружил с ним. Матильда назвала много имен: Стелла Линдсей, Арчибалд Малколм, Мэт Карриган, которого, кстати, упоминали и вы…

— Я хорошо знаком с Арчи Малколмом, — перебил ее Дрю, — Но он уж точно вне подозрений. Толстяк Арчи добрейшей души человек.

— Все люди — добряки по своей натуре, — улыбнулась Лиси. — Только некоторые в самой глубине души, так что этой доброты в них просто не разглядеть.

— Неплохая философия для полицейского, — хмыкнул Дрю. — Но Арчи действительно добряк.

— Вас послушать, так я всех собираюсь упечь за решетку, — огрызнулась Лиси. — Я всего лишь хочу прояснить картину, узнать о Кшесински хоть что-то, кроме того что он был писателем и имел кучу друзей.

— Могу рассказать вам о Кшесински. Он был прекрасным человеком, погруженным в свое творчество настолько, что не всегда замечал того, что творилось вокруг. Безумно талантлив, столь же безумно нерешителен. Насколько я знал Стэна, он никогда не был уверен в том, что делает, и вечно искал чьего-либо совета или одобрения…

— Фразы, фразы, только фразы, — насмешливо перебила его Лиси. — А мне нужны факты, факты, только факты. Кто любил Кшесински, кто не любил его, кому он верил, кому не доверял, кого он сам любил, кого ненавидел…

— О, ненависть и Стэн — это несовместимо.

— И опять фразы, — вздохнула Лиси. — Я понимаю вас, Дрю. Для вас жизнь — это огромная карусель, где не имеет значения, на чем ты едешь, но безумно важно, чтобы при этом было весело или грустно, чтобы все улыбались друг другу или, на худой конец, плевали друг другу в лицо. Для меня же важнее всего знать, кто сидел на лошадке, а кто прыгал на поросенке, кто свалился с розового пони и какая деталь в этом розовом пони оказалась неисправной.

— М-да, — промычал Дрю после недолгого молчания. — По-моему, Алисия, вы упрощаете. Во всяком случае, моя карусель намного сложнее, чем кажется вам.

— Не в карусели дело. — Лиси тряхнула головой, так что рыжие косички подпрыгнули и упали назад, за плечи. — Дело в том, что моя профессия питается фактами, ваша же — воображением. Потому-то вы и говорите о том, какой Кшесински был нерешительный, а я хочу знать, кто именно этой нерешительностью мог воспользоваться.

— Знаете, я не виделся с ним… наверное, больше года. И в Ноувервилл приехал потому, что хотел увидеть его… даже больше, чем бабулю, — признался Дрю.

— Значит, вы не сможете мне помочь, — задумчиво резюмировала Лиси.

— Ну, я не так уж бесполезен, — с улыбкой возразил Дрю. — Могу познакомить вас с тем же Арчи, с Мэтом. Могу поговорить с ними по душам. Кто знает, насколько они будут с вами откровенны.

— Спасибо, — искренне поблагодарила его Лиси и, подняв голову, улыбнулась Дрю.

Хоть губы у нее и тонкие, но улыбка очень милая, заметил Дрю. Или это темнота виновата?

— Послушайте, а вы не знакомы со Стеллой Линдсей?

Дрю отрицательно покачал головой.

— Нет, я слышал о ней только от Матильды. Насколько я понял, Стелла не так давно приехала в город. Мне показалось, Матильда не очень-то симпатизирует подруге мужа.

— Не вам одному. А вы бы стали симпатизировать красавцу мужчине, которым бы восхищалась ваша жена? — ехидно поинтересовалась Лиси.

— К счастью, я не женат, — сухо ответил Дрю.

— Ну хорошо, любовница…

— Я не сторонник долгих отношений. Они неизбежно приводят к браку.

— Ну вы хотя бы понимаете, о чем я говорю?

— Понимаю, — кивнул Дрю. — Только вряд ли Матильда Кшесински укокошила Стэна на почве ревности, если вы об этом. Я уже говорил, какой бы ледышкой ни казалась Матильда, она была бесконечно предана мужу.

— У Матильды Кшесински есть алиби, а вот со Стеллой Линдсей я еще не имела чести беседовать…

— Вам обязательно нужно заглянуть в «Алый вельвет», — перебил ее Дрю. — Думаю, там вы побеседуете со всеми знакомыми и друзьями Стэна.

— Для начала я бы побывала на его похоронах, — задумчиво произнесла Лиси. — Очень многое можно понять по лицам людей, которые приходят на похороны своего друга или врага, которого все считают их другом.

— По-моему, не очень хорошая идея, — недовольно возразил Дрю. — И вообще, похороны не лучшее место для допроса.

— Да не собираюсь я никого допрашивать, — раздраженно ответила Лиси. — Я просто хочу познакомиться со всеми этими людьми и понять, как на самом деле они относились к умершему.

Дрю вздохнул. Еще менее приятно было слышать слово «умерший» применительно к лучшему другу. Но разве можно объяснить это полицейскому, которого волнует только деталь, из-за которой сломался розовый пони?

— Как знаете, — пробормотал он. — И все-таки я никак не возьму в толк, почему именно вы ведете расследование? Мне всегда казалось, что такими вещами занимаются детективы, а не патрульные офицеры.

— Всем так кажется. — Лиси поддела ногой сморщенное яблоко, валявшееся в траве, и выкатила его на дорожку. — Детективы действительно занимаются расследованием. Но сбор улик и, как вы выразились, допросы и обыски проводят те самые маленькие и незаметные муравьи — офицеры патрульной службы. Я вас разочаровала, мистер Донелли?

— Нет, скорее удивили, — пожал плечами Дрю. — А вы, наверное, думаете, что писатели безнадежно далеки от реальной действительности.

— Я не умею думать такими сложными фразами.

Дрю улыбнулся. Маленький полицейский, иронизирующий над самим собой, вполне достойный персонаж романа Кшесински. Кстати, о романе Кшесински…

— Вы спрашивали, о чем я в последний раз говорил со Стэном. Дело в том, что я вспомнил кое-что еще.

Лиси заинтересованно покосилась в его сторону.

— Не уверен, что это так важно, но все же… Стэнли говорил мне, что дописал очередной роман. И, представьте, потерял его.

— Потерял? — Лиси прекратила пинать морщинистое яблоко и, замерев, уставилась на Дрю. — Такое что, возможно?

— Со Стэнли случались и более нелепые вещи. Видите ли, он печатал свои романы по старинке, на пишущей машинке. Я говорил, что он не очень-то любил перемены и, наверное, поэтому так и не освоил компьютер. В общем, он сунул куда-то законченную рукопись и забыл, куда именно…