Титановый бардак - Квинтус Номен

— Да… Извините, гражданка, не знаю вашего имени-должности…

— Анна Смирнова, лучше просто Аня. Во всяком случае произносить проще, чем «товарищ начальник химико-технологического отдела Особого Девятого управления ОГПУ».

— А по отчеству? — профессор «уточняющее» поглядел на собеседницу, но увидел в ее глазах лишь усмешку. — Понял, извините. Анна, если вам может пригодиться химик-органик… не самый выдающийся, но все же неплохой, и который, я бы сказал, для ваших работ может быть полезным. Открытий от него я бы не ждал, а вот для рутинной работы вроде технолога на заводе…

— Внимательно слушаю.

— Володя Сердобин, отчислен в позапрошлом году с четвертого курса.

— За что?

— Барон Сердобин… титул его дед получил в войне с турками, отец погиб в пятнадцатом…

— Адрес знаете?

Саша, который тоже принимал активное участие в разработке Ольгой «грандиозных планов», в конце концов не вытерпел и поинтересовался у Иры:

— А почему вы все так уверены, что сумеете выстроить работающую цементную печь?

— Потому что мы как раз «разоблачать» такую печь и собирались ехать. Китайскую шахтную печь, которая по понедельникам в дневную смену, но в разное время загробным голосом убившейся при её наладке девицы произносила «цитаты из великого Мао». Вася специально у компании китайской запросил техописание печи: мы думали, что засыпка своеобразным образом сложилась и воздух такие странные колебания формирует, когда через нее сквозит. В общем, на моем ноутбуке эта техдокументация сохранилась. Целиком печь мы, конечно, не повторим, там автоматика из двадцать первого века — но если вместо автоматики использовать десяток-другой мужиков…

— Понятно… а печь-то как говорила?

— А никак. Там китайская девчонка-техник действительно при наладке с лестницы сорвалась, и не убилась, как в легенде было, а только руки сломала — зато сразу две. А еще, когда падала, свой тестер спихнула в воздуховод. Работники по регламенту по понедельникам электричество выключали-включали на осветительной линии, тестер перезапускался. А когда все тесты проходили, на что требовалось от часа до четырех, выдавал голосовое сообщение об окончании работы. Но выдавал-то он их в воздуховод, так что получался голос специфический… Когда девочка китайская из коммерческого отдела спустя неделю после отправки документации спросила, а зачем она нам и получила ответ от Васи, они кого-то из спецов своих к печке направили и тестер из трубы достали. А мы вот сюда поехали…

— Да уж… хотя здесь как-то поинтереснее получилось… а насчет сырья для цемента я практически закончил, думаю, минимум М400 получить можно будет без проблем.

Когда Валентин вернулся из Ленинграда, он первым делом поинтересовался у жены, что же, собственно такого случилось, что ему пришлось «всё бросить и немедленно выезжать».

— Да особо ничего: товарищ Аунап внезапно скончался от несчастного случая. Выпил, ночью на дороге споткнулся и упал. На сучок животом, так что в больницу его приволокли под утро уже двухсотым.

— Бывает… а на самом деле что произошло?

— Эта пьяная скотина приперлась ко мне, стала обещать не арестовывать меня если я его одарю женской лаской. И угрожать, что если не одарю, то ласку он от меня получит в своем КПЗ.

— И?

— Этот чухонец даже не подумал, что угрожать военному медику, полевому хирургу несколько чревато. Ну, обездвижила, влила в глотку его остатки самогона, что он с собой приволок, на болевом проводила его поближе к речке и уронила на сучок. Да ты не морщись, он уже настолько пьян был, что вряд ли даже боль почувствовал.

— Я не поэтому: тебе ведь, наверное, неприятно было…

— Противно, так точнее будет. Но кто-то должен был это сделать: я тут от пациенток о нем такого наслушалась… по крайней мере бабы в городе с радостными лицами весь день ходили.

— А что Бредис? Он какой-то скользкий… тебя заподозрить не мог? Может он знал, куда тот пошел.

— Товарищ Бредис не скользкий, он просто болт на работу забил, причем уже давно. Ну не верит он в заговор мировой контрреволюции в этой глуши, да и в пользе мировой революции уже сильно так сомневается — но вот своих коллег серьезно опасается, и, думаю, правильно делает. А этот эстонец… Пошел да не дошел, я-то тут причем? И опять же: я тут единственный врач, так что тушку ко мне на экспертизу и притащили. Что я написала в заключении — то и правда, к тому же Бредис, когда я вскрытие делала, рядом стоял и особо отметил, что даже труп эстонца пахнет самогоном… Очевидный несчастный случай, а что до остального, так в госпитале на ленточке я от таких же троебалтских нацистов отстреливалась и никаких чувств вроде жалости или раскаяния к ним не испытываю. Омерзение — но тут достаточно руки со спиртом вымыть. А что в Питере? То есть в Ленинграде, конечно.

— Деньги на запуск кирпичного завода нам дали, и на восстановление шахт тоже. Ане отдали на разор и поругание спиртозавод Корсакова, я получил указание забрать завод механический. Еще есть разрешение на разграбление нескольких мелких заводиков в других городах области — но это всё. Нет, еще нам передадут целых шесть неисправных паровозов!

— И где они тут будут ездить?

— Ездить они не будут поскольку ремонту не подлежат в принципе. Но это, кроме сотни тонн полезной в хозяйстве стали, меди офердофига, еще минимум шесть паровых машин сил по триста: я говорил с Митрофаном Даниловичем, так он сказал, что знает как паровозную машину, точнее половинку от нее, переделать под стационар. И если там не окончательно все сгнило, то сможет и дюжину таких машин получить. Не сразу, конечно, но нам для начала и так сойдет: на кирпичных-то заводах всего три машины, из них две по двадцать сил и одна чуть больше сорока, да и то, неизвестно можно ли их будет запустить, все же восемь лет простаивали без обслуживания. На механическом паровик металлического цеха почти целиком разграбили, неизвестно еще, выйдет ли его починить, а с тамошней лесопилки мужики не дадут в металлический цех переставить: на механическом единственная лесопилка нормальная на весь уезд..

— Вася с Митрофаном все машины уже смотрели, они сказали что запустят. Только без электричества мы…

— С электричеством разберемся, есть варианты. Да, вот еще что: Валера в Ленинграде нам двух убийц подобрал. Один — литейщик с какого-то завода имени Марти, убил двух гопников с Лиговки, пытавшихся его ограбить. За то, что двоих сразу убил, лучший в мире суд дал