По банановым республикам без охраны. Роман-путеводитель - Игорь Голубятников

– Не бойся, они не выходят из своих квартир, одни морды наружу высовывают, чтобы показать, что помещение занято. Ну, типа, морские собаки. Каждая в своей конуре, только не лает. Но укусить запросто может, если в гости без спросу полезешь.

– Да, ладно, я же все-таки воспитанный человек. – говорю я с перерывами, стараясь не наглотаться соленой воды.

– Если будешь спускаться на песчаное мелководье, сразу на дно не становись, протащи вначале по нему ластами, – продолжает инструктаж Гил.

– А это еще зачем?

– Там может пригреться, зарывшись в песок, скат-хвостокол. Ты его не увидишь, но если он тебя своим шипом проткнет, то будешь неделю, как минимум, с воспалением лежать.

– Так, ну, давай уж все выкладывай до кучи… – выдыхаю я. – Акулы здесь тоже иностранцев не жалуют?

– Забудь про акул! Человек рифовым акулам не добыча, а угроза. Их тут наши на крючок таскают почем зря. Так что они от тебя, скорее, спрячутся, чем ты от них. Натасканный таким образом, я бесстрашно погружаюсь в неведомую пучину. И, проплыв от лодки буквально пять метров, застываю, едва шевеля плавниками, то есть, ластами, перед открывшимся мне волшебным миром. Первое ощущение – это то, что ты по мановению волшебной палочки оказался в зачарованном лесу. Такой подводный лес я видел в детстве в сказке режиссера Роу «Варвара краса – длинная коса». Вот только царя злопамятного Водокрута мне здесь встретить совсем не хочется! Прямо по курсу торчит Гигантский Мозг, но я проплываю мимо, оставляя его на десерт. А дальше идут дивные поляны, поросшие олене-и лосино-рогими кораллами, розовыми анемонами, трубками ярко-желтого и оранжевого цветов. И по всем этим зарослям дефилируют парами рыбки-ангелы всевозможных цветов и раскрасок. Рыбка-труба размером с карандаш проплывает, не торопясь, между рожками (ее там никто не потревожит!), юркий краб карабкается по Мозгу навстречу солнечному свету, а рыбы-попугаи неутомимо долбят своими костяными клювами сук, на котором сидят.

Кыш, окаянные, грожу я им пальцем, не троньте кораллы, а то в туристическую полицию позвоню! Ноль внимания. У них тут свой мир, они никого и ничего не боятся, и подплывают прямо ко мне со злорадными улыбками. Наверно, хотят на зуб, то есть, на клюв попробовать иностранного тела. Я выныриваю, чтобы глотнуть воздуха и осмотреться. Лодка метрах в тридцати от меня. Гила не видно. Наверно, в гости к муренам пошел. Ныряю снова, вернее, опускаю голову в воду и плыву себе над рифом, обозревая леса, горы и долины подводного царства. Открывается ложбинка с желтым песком внизу. По песку ползет здоровенная раковина, оставляя за собой колею, как танковые гусеницы на полигоне. Это моллюск Queen Conch тащит на себе свою крепость.

Вот красота – ни тебе ипотеки, ни коммунальных платежей, сам вырастил, сам живу и езжу куда хочу и когда хочу! Немедленно ныряю, чтобы потрогать караколь (так его зовут местные). До дна метров пять, и в ушах начинает слегка позванивать при быстром погружении. Моллюск останавливается, недовольный, и прячется в свою портативную крепость, а я оглядываюсь по сторонам этого небольшого естественного колодца в плотной рифовой застройке. Ярко-красная звезда медленно вползает на средних размеров Мозг, а из расщелины в скале рядом на меня выглядывает грязно-желтая тупорылая морда с оскалившейся пастью. Зубы в пасти мелкие, но многочисленные и острые, а маленькие подслеповатые глазки глядят на меня как-то не слишком дружелюбно. Ну, типа, чего растопырился-то? Понаехало вас тут… Плыви себе мимо подобру-поздорову!

Воздух в легких заканчивается, и я снова поднимаюсь на поверхность, чтобы отдышаться. Вокруг, сколько глаз хватает, приблизительно та же картина: почти идеально гладкая поверхность воды, а под ней кипит бурная жизнь обитателей рифа. Плыву дальше, опустив голову в маске в воду. Выбираю место для следующего погружения. Вижу внизу колонию морских трубок, разросшуюся до прямо-таки неприличных размеров. Среди уже знакомых оранжевых и желтых, похожих на трубы церковного органа, вызывающе торчат две штуки ярко-красного цвета, напоминающие полуоткрытые дорожные сумки. Может, подводный органист, ждущий в соседней гримерке третьего звонка, готовится сыграть баховскую Токкату ре-минор, а сумки приоткрыты для сбора пожертвований на коралловые нужды?

Так, два полных вздоха-выдоха и – вперед! То есть, вниз! Мои красные баулы оказываются большими губками Basket Sponge, растущими среди других кораллов у подножия невысокой скалы. В их открытых настежь корзинах вместо туристических пожертвований собралась всякая местная молодежь: рыбки, рачки и крабы-пауки. Перебирая ножками, точь-в-точь как их земные родственники, они быстро убегают по внутренней стороне губок вглубь, спасаясь от приблизившейся на опасное расстояние искривленной физиономии в страшной желтой маске. К сожалению, дыхательная трубка не позволяет засунуть дальше в корзинку мой любопытный нос, и я только миролюбиво машу им рукой на прощание. Под расщелиной в скале, касаясь грудными плавниками дна, стоит этакой субмариной на приколе какая-то серо-желтая рыбища не хилых размеров. Хвост у ней медленно пошевеливается влево-вправо, но не угрожающе, а, скорее, для удержания тела в неподвижном состоянии. Жабры изредка приоткрываются для того, чтобы всосать месте с водой новую порцию кислорода.

Подплываю поближе. Рыбка оказывается длиной не меньше метра, а очертания ее хвоста мне кажутся чрезвычайно знакомыми. Постой, постой, а это, случайно, не… Опаньки, да ведь это же акула! Самая настоящая акула-нянька, с характерным рядом поперечных жаберных отверстий за тупой мордой и козлиной бородкой щупательных усов под ней. И хоть Гил и говорил мне о полном безразличии этих рыб к свежему мясу слишком далеко заплывших туристов, я, под влиянием сложившихся в детстве стереотипов (типа, акула-каракула и далее по Чуковскому), предпочитаю немедленно всплыть на поверхность. На поверхности обнаруживаю, что отнесло меня изрядно, и пора бы уже подтянуться поближе к дрейфующему метрах в ста плавсредству. Так, на всякий случай.

А вот интересно, сколько времени я провел, разглядывая подводных обитателей? Не надоел ли ненароком гостеприимным хозяевам коралловых лесов и полян? Плыву неспешным брассом по направлению к лодке. Гил уже сидит в ней и увлеченно возится с мотором. Причем, веревка с якорем уже не свисает с нашего борта. Может, сорвало? Прекращаю свои гадания, как только вижу знакомый Гигантский Мозг. А, может, и не знакомый. Он же не один тут на рифе такой задумчивый вырос. Осторожненько подплываю, чтобы не налететь на него вместе с волной с разбегу, сгибаю немного ноги, стаскиваю ласты, и – вот оно, блаженство! Немного скользкий поначалу, он постепенно освобождается от слизистого налета и благодушно позволяет мне массировать ступни. Есть еще в жизни наслажденья!

Конец ознакомительного фрагмента.