Чехов-журилист - Борис Есин

Весьма интересна роль подстрочечных примечаний в книге. Они выполняют прямую свою функцию - давать справки. Но вместе с тем сюда отнесены подчас «романические» эпизоды и, что особенно важно, сведения о героических поступках, сильных характерах. Ввести в основной текст их было бы трудно: они могли нарушить основную тональность повествования об острове страданий, но целиком пожертвовать ими Чехов не мог и не хотел. Мы уже говорили о его тоске и тяге к сильным характерам, людям, способным на подвиг, и поступиться фактами героического поведения он не мог, но они ушли в примечания. Это рассказ о смелой, мужественной женщине Екатерине Ивановне Невельской, которая по пути на Дальний Восток сделала верхом 1100 верст и отказалась первой покинуть тонущий барк «Шелехов», заявив: «Командир и офицеры съезжают последними, а я съеду с барка тогда, когда

ни одной женщины и ребенка не останется на судне» (X, 47). Это рассказ об агрономе М. С. Мицуле, исходившем почти весь Сахалин пешком, «человеке редкого нравственного закала, труженике, оптимисте и идеалисте», написавшем «оду в честь сахалинского плодородия» (X, 202). Это рассказы о матросах Медведеве, Кузнецове и некоторых других.

Чехов совершил свое путешествие в необычных для современности условиях: проехать большую часть Сибири и Дальнего Востока на лошадях, лодках сейчас может только заядлый турист. Обычный маршрут журналиста - скоростной перелет на воздушном лайнере. Но любой способ передвижения открывает перед вдумчивым журналистом большие творческие возможности. Климатические, ландшафтные контрасты, раскрывающиеся при перелете на самолете к берегам Тихого океана, панорамы великих сибирских и дальневосточных строек таят в себе неисчерпаемые журналистские сюжеты и находки. Но и путешествие в кибитке, повозке через бескрайние просторы Зауралья, Сибири и Дальнего Востока имело свои неповторимые прелести. Физическая усталость, холод, чувство острой опасности на отдельных этапах пути, встречи и наблюдения - все это воспитывало личность, обогащало духовный мир, закладывало в память многочисленные сюжеты и темы будущих произведений.

Очерки о Сахалине вместе с путевыми записками «Из Сибири» свидетельствуют о большом таланте Чехова-журналиста, о его несомненно демократической позиции, которую он занял в нашей предреволюционной печати, о его постоянной тяге к публицистической деятельности.

После окончания работы над книгой о Сахалине наступает новая полоса относительно активной газетно-публицистической деятельности Чехова. Кроме многочисленных рассказов 90-х годов он пишет серию газетных статей и среди них «Беллетристические» обеды», несколько заметок о русских артистах (И.А.Мельникове, М. А. Потоцкой, Н. Н. и М. И. Фигнер), фельетоны, некрологи, публикует материалы о помощи roll

лодающим и т. д. Много сил отдает переписке с начинающими литераторами и журналистами. В 1895 - 1898 гг. Чехов принимает горячее участие в судьбе медицинского журнала Н. В. Склифосовского и П. И. Дьякова «Хирургия», пытается помочь выработать новую программу газете «Крымский курьер».

Вместе с передовыми людьми своего времени он откликается на жгучие проблемы современности: осуждает теорию «малых дел», вскрывает внутреннюю несостоятельность культуртрегерства, весьма скептически относится к толстовству как философской теории, критикует ненормальный, антигуманный характер отношений между людьми в эксплуататорском обществе, бесчеловечность торгашей, пошлость буржуазной интеллигенции, протестует против «мелочей жизни», поработивших человека. Он понимал, что «смысл жизни только в одном - в борьбе. Наступить каблуком на подлую змеиную голову и чтобы она - крак! Вот в чем смысл» (VII /254).

Не случайно в 1895 г. имя Чехова стояло рядом с именами других писателей и общественных деятелей под петицией Николаю II о стеснениях печати в России, а в 1902 г. писатель демонстративно отказался от звания академика в знак протеста против отмены царем избрания М. Горького в почетные члены Академии наук.

Особенного внимания заслуживает участие Чехова в 1900 г. в журнале «Жизнь» и крепнущая дружба с А. М. Горьким. В это время в журнале «Жизнь» печатались марксисты, имелся хороший отдел беллетристики, активную роль в котором играл Горький.

Обложка и содержание журнала 'Жизнь' № 1 за 1900 год. В этом номере были напечатаны статья В. И. Ленина

Самым замечательным здесь оказалось то, что повесть Чехова «В овраге» была напечатана в одном номере со статьей В. И. Ленина «Капитализм в сельском хозяйстве».

Как видно из переписки, Чехов рассчитывал, что повесть будет напечатана во втором номере журнала (см. письмо к О. Л. Книппер от 2 января 1900 г.). Однако редакция поместила это произведение в первом номере.

'Капитализм в сельском хозяйстве' и повесть А. П. Чехова 'В овраге'

Уже 7 января В. А. Поссе телеграфировал Чехову в Ялту, что ему послана корректура рассказа «В овраге». 11 января Чехов возвращает корректуру обратно, подчеркивая: «корректуру держал я недолго, только одни сутки» (XII, 386).

Возможно, редакция торопила Чехова, чтобы успеть поместить его рассказ в первом номере (Об известной торопливости редакции косвенно свидетельствует большое число опечаток в журнальном тексте рассказа. См. об этом в письме Чехова В. А. Поссе от 5 февраля 1900 г.). Как вспоминал Поссе, Горький в середине января в беседе с ним очень хвалил произведение Чехова и подчеркивал тот мотив, который потом отразился в рецензии Горького на рассказ «В овраге»: «И есть у него что-то новое; что-то бодрое и обнадеживающее пробивается сквозь кромешный ужас жизни» (Летопись.., с. 607.).

Сама рецензия появилась чрезвычайно скоро. Первый номер «Жизни» вышел в 20-х числах января, а 30 января в газете «Нижегородский листок» был напечатан отзыв Горького, в котором подчеркивался исторический оптимизм писателя, несмотря на тяжелые сцены жизни, изображенные в рассказе.

Редакция имела серьезные основания напечатать этот рассказ в январской книжке, так как вместе с другими материалами номера он давал яркую картину положения русской жизни в момент ее капитализации. Чеховский рассказ о фабричном селе «средней губернии», о безнравственности капиталистов и их дел, о вовлечении крестьянства, мелкого городского мещанства в промышленное капиталистическое производство был созвучен марксистским выводам о характере общественных отношений в России на рубеже двух веков, помогал бороться против либерально-народнических воззрений и иллюзий. И что было важно, Чехов не впадал в исторический пессимизм. Он глубоко верил в творческие способности русского народа.