Para Bellum - Геннадий Хазанов

2. Резервы ОКХ: Включая пять дивизий с Запада и одну полицейскую дивизию, резервы ОКХ составляют тридцать дивизий, одиннадцать из которых в настоящее время ещё находятся на Балканах.

3. Соотношение сил России и Германии. Анализ предстоящих пограничных сражений, в особенности в полосе группы армий «Юг». Возможность использования венгерских войск. Возможность наступления с форсированием р. Прут при наличии достаточных сил.

[Высказывания фюрера:]

а. Переговоры с Венгрией, Финляндией и Румынией: «На Западе, возможно, предстоят крупные события. Поэтому необходима защита на Востоке. Россия несколько раз недружелюбно поступала с нами, поэтому мы должны обеспечить себя от всяких неожиданностей»; ориентировочно – с 23.5.

б. Необходимость прикрытия районов Плоешти и Черна-вода.

в. Ввести в действие управление армии Шоберта за шесть недель до начала, то есть самое позднее – 15.5.

4. Доклад начальника генерального штаба сухопутных войск: Резервы ОКХ необходимо полностью использовать в операции «Барбаросса». Выделение 105-мм пушек и мортир для Ливии очень болезненно отразится на операции «Барбаросса». Пока следует отправить в Ливию лишь одну батарею 105-мм пушек; с остальными – подождать. Если Тобрук будет взят, необходимость в них отпадёт. – Батареи железнодорожных орудий временно будут переброшены с Запада на Восток (7 из 16 батарей).

[Гитлер: ] Согласен!

Глава 5

Уже в самолёте, летящем в Белосток, откинувшись в узковатом кресле и закрыв глаза, командир стал вспоминать вчерашний вечер с Ленкой. И из расслабляющей нежности, от которой – он чувствовал это как физический процесс – таяло сердце, всплыло то, что задело сутки назад. Радость почему-то сказала матери, что проведёт ночь с однокурсниками. Как будто Зинаида Петровна не знала, что девчонка не раз и не два оставалась у Сергея. И ведь будущая тёща должна была сообщить, что Марков в Москве и разыскивает ненаглядную «оторву».

Усталость накатывала, и мужчина решил не обращать внимания на мелочи. Мало ли, может, хулиганка выкинула очередной фортель и поссорилась с семейством. Или – заворочалось беспокойство – опять какие-то проблемы в институте? Ладно, решим, подумал Марков уже в полудрёме, нет таких крепостей, которые не взяли бы большевики.

Когда все приглашённые – Мамсуров, к счастью, оказался в Москве – собрались в кабинете Берии, без вызова вошла красавица Мамиашвили, заперла за собой дверь и встала рядом с нею, прислонившись к стене, словно охранник. Генерал армии Павлов явился в парадном мундире и сиял золотым шитьём, которое не вязалось с встревоженным лицом Дмитрия Григорьевича. Хаджи-Умар присел на край кресла перед столом наркома, как огромный кот, готовый в любой момент броситься в сторону. Рафаэль Саркисов, усевшись верхом на самый скромный из наличествующих стульев, нервно теребил щеточку усов, оглядывая по очереди присутствующих.

– Меня тревожит Марков, – без предисловий начал Лаврентий Павлович. – Он с подозрительной регулярностью появляется у нас на пути. Объяснять всё это случайными совпадениями уже невозможно.

– Я, наверное, не всё знаю, – проговорил Мамсуров.

– Давайте по порядку, – согласился нарком. – Мы предприняли известную акцию, чтобы напугать и скомпрометировать Кобу.

Диверсант кивнул, и на мясистом лице появилась довольная улыбка.

– Это было изящно. Только протискиваться по потайному ходу человеку моей комплекции было нелегко. Очевидно, предки были совсем тщедушными. Я вылез весь в пыли и паутине, чихал потом неделю.

– Подмести для тебя забыли, – пробормотал Саркисов. Хаджи-Умар не удостоил его даже взглядом.

– В результате Иосиф вытащил из лагерей двенадцать зэков, чтобы выковать из них доверенных «апостолов». Мы приняли меры, и из всех остался только Марков.

Когда появилась реальная возможность свергнуть тирана, этот выдвиженец готов был бросить подчинённые ему войска в защиту Джугашвили. С тех дней мои отношения с Вождём сильно испортились. Если бы не урановый проект, не человек, которого я сберёг, товарищ Берия сам уже оказался бы в СТОНе. Со всеми вытекающими последствиями для всех присутствующих. И вдруг выясняется, что и мой секретный специалист – добрый знакомый Маркова.

Наконец, Дмитрия Григорьевича Коба снимает с округа, преобразовывает Западный Особый в фронт и поручает тому же Маркову, шени деда, подготовить войска к отражению нападения немцев. Это полный крах наших планов. Надо решить, что мы должны делать.

– Я был в Белостоке, – с недоумением заговорил Мамсуров. – Комфронтом делает всё, что должен предпринять честный военачальник, чтобы обезопасить границы своей страны. Не могу понять, что мы можем иметь против этого?

– Ты подключился к операции позже остальных, Хаджи-Умар, – стал объяснять Берия, – потому представляешь её не в полном объеме. Главная цель, с которой ты согласен, – устранить от власти Сталина. Подчёркиваю, мы люди гуманные, убивать его не собираемся…

Мамиашвили иронически усмехнулась.

– Да, – настойчиво повторил Лаврентий Павлович, – мы не хотим пачкать руки в крови. Даже в крови такого злодея, как Коба.

– Если бы можно было шлёпнуть Джугашвили так, чтобы ответственность пала на кого-то другого, он бы уже лежал под землёй на три метра, – цинично сказала красавица-секретарша. Павлов кивнул, Берия поморщился, но продолжил:

– Если вождь будет скомпрометирован, его можно отстранить от власти…

– …и захватить её самим, – закончила Мамиашвили. – А теперь представь, боец, – обратилась она к Мамсурову. – Гитлер наносит удар по скученным, неуправляемым войскам. Немецкие танковые колонны за три дня выходят к Минску; к сентябрю они уже под Москвой. Сталин арестован как виновник разгрома. Его место занимает Лаврентий Павлович и договаривается с врагом о мире. Да, тяжёлом, но всё же лучшем, чем полное уничтожение страны. Ленин тоже подписывал Брестское соглашение.

Диверсант ошарашенно смотрел на каждого из присутствующих:

– Чтобы захватить власть, вы готовы отдать полстраны?

– Если это плата за то, чтобы убрать Сталина, цена не слишком высока, – отрезала женщина.

– Это – временная мера, – примирительно заговорил Берия. – Как только мы создадим бомбу и продемонстрируем её мощь, немцы станут куда как уступчивее. Тогда и подпишем новый договор. Польшу, Белоруссию и Украину, скорее всего, придется отдать, но ничего, Россия велика, земли на всех хватит.

Мамсуров тяжело задумался, он даже как-то осел в кресле, словно придавленный тяжестью выбора, который нужно было сделать.