Хранители - Матильда Грин

жёлтой кепки прикрывал лицо, заросший подбородок упал на грудь, закрытую растянутым и истончённым временем серым свитером. Руки, изначально сложенные на расплывшемся пивном животе, развалились и безвольно лежали на кресле. Месяцами не стиранные спортивные штаны износились до стёртых дыр, открывая загорелые колени. Он, наверное, спал и даже громкая музыка не мешала его мутному забытью. Даже малейший взгляд на это когда-то спортивное тело и красивое лицо причинял такую душевную боль, что она старалась лишний раз не смотреть в ту сторону. Тем более, что заиграла песня, в последнее время заставлявшая её всю трепетать. Она обрадованно поставила её на автоповтор. Загремел хриплый голос Владимира Высоцкого, выразительно выкрикивая слова:

«Сон мне, жёлтые огни. И хриплю во сне я….»

Она снова сполоснула тряпку и подошла к другому окну, осторожно стирая с него пыль. Услышав за спиной невнятный звук, похожий на бульканье, внутренне дёрнулась и оглянулась. Он сидел, не шевелясь. Показалось.

«Рай для нищих и шутов… Мне ж как птице в клетке…»

Мурашки привычно побежали по спине и рукам от этих слов.

Птица в клетке. Как тебя освободить? Как открыть твою клетку?

На глаза навернулись слёзы. Он ничего не видит и ничего не поймёт. Но она теперь уже была полностью готова отпустить его. Она сделает то, что должна.

Это ради тебя, братик. Я должна остановить это зло, даже если у отца нет на это сил. Прости меня.

Она стала на цыпочки, вытирая деревянную раму картины Шишкина. Музыка и голос эхом отдавались в сердце, отзываясь болезненным эхом.

«Где-то кони пляшут в такт… нехотя и плавно

Вдоль дороги всё не так, а в конце подавно».

Боже, какие слова!

Слева послышался новый всхлип. Дана тревожно обернулась и вскрикнула, чувствуя, как подкашиваются ноги. Тряпка выпала из онемевших пальцев. Его руки, до этого покоившиеся на сиденьи, судорожно вцепились в подлокотники кресла, впиваясь ногтями в лакированное дерево. Борода, видневшаяся из-под кепки, окрасилась в красный цвет, и кровь тонкой струйкой лилась на грязный свитер.

«Ииих раз, да ище раз, да ище много-много-много-много раз…

Да ииище раз…. Всё не так, ребята.»

14

Её отчаянный вопль, прорывая туманную темень, буквально разрезал невесомое пространство. Всё тело отозвалось мучительной болью на собственный крик. Извне она не ощущала ничего: ни звуков, ни запахов, даже её собственный голос звучал глухо, словно у неё заложило уши. Так и было: отторгая былое страдание, включились защитные механизмы. Она сразу вспомнила, что когда-то тоже не могла глубоко дышать, полноценно слышать запахи и видеть яркие цвета. Всё казалось приглушённым или, скорее, придушенным. Сейчас пришёл всего лишь флешбэк прошлых состояний: уже через минуту она полностью пришла в себя.

Она сидела на постели в своей комнате, в незанавешенное окно бил солнечный свет. Её громко звали по имени. Опомнившись, Дана повернула голову и увидела встревоженное лицо Джима.

– Очнулась, – облегчённо вздохнул он, – воды?

Она с хриплым стоном опустилась на подушку. Хотелось разрыдаться, но она сдерживалась в его присутствии. Джим отошёл к столу, на котором стоял графин с водой и два стакана.

– Что тебе снилось? – спросил он, подавая ей стакан.

Она сглотнула, прежде чем освежающая влага полилась в горло. Слёзы душили. Сделав несколько глотков, Дана бессильно опустила руку, и вода полилась бы на постель, но Джим успел подхватить стакан. Он быстро поставил его на подвернувшуюся твёрдую поверхность, и крепко обхватил Дану за плечи, прижал к себе, заставляя откинуться на свою грудь. Её плечи содрогались в тихих рыданиях, а голова начинала наливаться свинцовой болезненной тяжестью.

– Тише, тише, малышка, – приговаривал он, – всё хорошо. Я с тобой.

Усилием воли она заставила себя собраться. Потянулась за салфеткой и высморкалась. Дышать стало легче.

– Спасибо.

– Тебе приснилось что-то?

Она вытерла набегавшие остатки слёз кулаком.

– Он пришёл в мой сон.

– Кто? – Джим напряжённо посмотрел на неё.

– Бег…Собиратель. Он как-то проник в моё сознание, и мы оказались в другом пространстве. Там он смог управлять моими воспоминаниями.

Джеймс нахмурился, но ничего не сказал.

– Он показал мне сцены из моего прошлого, после которых я всё забыла.

Он чуть развернул её плечи к себе и медленно проговорил:

– Он показал тебе? Или заставил тебя ему их показать?

Она тоже чуть нахмурилась, но пожала плечами.

– Я понятия не имею. Может и так. В прошлых видениях он уверял, что знает всё обо мне и о моем брате. Вполне возможно, что он блефовал. При первой… или второй нашей встрече он заявил, что у меня есть какая-то тайна. И пообещал, что не притронется к моей голове, пока ему не удастся эту тайну раскрыть. А потом, в видении, заявил, что всё понял, когда я впервые заснула… в отеле, у Роланда. Ты понимаешь? Только тот мой сон длился полчаса или того меньше.

Джим кивнул.

– Он сказал, что покажет тебе твоё прошлое?

– Именно так. В наказание за то, что я якобы сопротивлялась его воле.

– А как это произошло? Что он сделал для этого?

Дана пожала плечами.

– Ничего особенного. Он лежал на твоём месте, а тебя я не видела. Приказал мне лечь рядом с ним и поспать. Очень настойчиво. Я поняла, что сопротивляться ему бессмысленно.

Джим с пониманием кивнул.

– По всему выходит, что ему самому необходимо было кое-что о тебе узнать. Заставляя тебя погрузиться в сон в видении, он видел его твоими глазами.

Дана знала, о чём речь. Когда-то она также видела происходящее глазами Гилберта.

– Только это был не сон, – вздохнула Дана, – все было слишком реально. И слишком больно. Теперь я понимаю, зачем изменила имя и заставила себя кардинально изменить свою жизнь.

Он снова утешающе прижал её к себе.

– Пойдём вниз. Тебе надо поесть. Если только ты не хочешь поспать еще.

Дана покачала головой.

– Только не это.

Они договорились встретиться в столовой. Но, спустившись туда, Дана нашла там только Марьян. Та пила кофе и читала книгу.

– Доброе утро, милая, – приветствовала она, – как тебе спалось?

Вглядевшись в её заплаканное лицо, хозяйка чуть побледнела и нахмурилась.

Дана напряжённо улыбнулась ей, взглядом прося пока не задавать вопросов. По её молчаливому удивлению Дана поняла, что Марьян и с Джимом пока не виделась. Либо он ей ничего не сказал. Странные у них отношения. Взглянув на накрытый стол, Дана ощутила лёгкий приступ тошноты и поспешила выйти на террасу. Прохладный ветерок, доносившийся сюда с туманных гор, делал утренний воздух ещё более свежим. Она глубоко дышала, стараясь выкинуть из головы навязчивые