Пятьсот лет спустя - Стивен Браст

Паарфи: Боюсь, я не понимаю вопроса, который вы оказали мне честь задать.

Браст: Ну хорошо. Я заметил, что вы поменяли некоторое количество покровителей. Не хотите ли это прокомментировать?

(Паарфи хочет только одного – разозлиться.)

Браст: В таком случае давайте обсудим поступление в учреждение, которое вы называете Институт. Вы все еще надеетесь туда попасть?

Паарфи: Вы специально стараетесь меня оскорбить, сэр?

Браст: Прошу прощения. Ну хорошо, вы женаты?

Паарфи: Я не понимаю, почему читатель должен интересовать себя... собой... им... вот проклятый язык! Как вам удается на нем говорить?

Браст: Употребляю местоимения «он» и «ему».

Паарфи: Возмутительно! А если...

Браст: Давайте не будем на этом останавливаться, хорошо?

Паарфи: А как вы решили данную проблему в моем труде?

Браст: Использовал слова «он» и «ему».

Паарфи: Какой абсурд! В некоторых случаях...

Браст: Я и в самом деле не склонен обсуждать эту тему.

Паарфи: Хорошо.

Браст: Итак, что вы говорили?

Паарфи: Я говорил, что не понимаю, с какой стати читателя может интересовать вопрос моего матримониального статуса. Более того, это вопрос личный, и я не склонен его обсуждать.

Браст: Некоторые наши читатели хотели бы знать...

Паарфи: А вы женаты?

Браст: ... Я понял, что вы имеете в виду. Будут ли еще написаны книги про Кааврена?

Паарфи: Не исключено.

Браст: Значит, возможно, будут.

Паарфи: Так.

Браст: Дело в деньгах?

(Паарфи отказывается отвечать.)

Браст: Как вы относитесь к музыке?

Паарфи: Я не понимаю, почему вы задаете мне такой вопрос.

Браст: Чтобы выяснить, слышали ли вы какие-нибудь из моих музыкальных произведений, например «Новый выпуск» в исполнении «Смеющихся котов» (магнитофонная запись); «Как можно путешествовать» в исполнении «Смеющихся котов» (магнитофонная запись и компакт-диск); «Королева воздуха и тьмы» в исполнении Морригана (магнитофонная запись); «Король дуба и всего святого» в исполнении Морригана (магнитофонная запись); «Роза для бунтаря» в исполнении Стивена Браста (магнитофонная запись и компакт-диск) – все можно заказать в «Стил Дрэгон пресс». Если вы желаете получить каталог, пошлите конверт с маркой по адресу: Почтовое отделение, абонентский ящик 7253, Миннеаполис, Миннесота, 55407. Цена всего лишь...

Паарфи: Возмутительно. Я не намерен сидеть здесь и выслушивать, как вы самым бессовестным образом...

Браст: Ну хорошо, хорошо.

Паарфи: Итак?

Браст: О чем вы хотели бы поговорить?

Паарфи: Можем обсудить какие-нибудь литературные вопросы. Например, проблемы создания художественного произведения. Или давайте поговорим о данной конкретной работе, в которой появится отчет о нашей беседе. Разумеется, я имею в виду «Рассказ о некоторых событиях, происшедших в конце правления его императорского величества Тортаалика I».

Браст: Я... ну... на самом деле я дал вашему произведению другое название.

Паарфи: Что вы сделали?

Браст: Доверьтесь мне.

Паарфи: Правильное название, сэр, таково...

Браст: Послушайте, я хорошо знаю издателей. Вам понятно?

Паарфи: Вы этим гордитесь?

Браст: Ну, может быть... Будьте любезны, объясните, пожалуйста, почему вы иногда используете футы, дюймы, мили и тому подобное, а потом вдруг переходите на метры, сантиметры и километры. Несколько раз вы даже употребили такие единицы измерения, как лиги и фарлонги?

Паарфи: Я считаю, что вам следует прекратить задавать мне вопросы, на которые вам известны ответы. Более того, любой умный читатель и сам их прекрасно знает.

Браст: Раскройте свою мысль, пожалуйста.

Паарфи (с обиженным видом): Хорошо. В то время, когда происходили события, о которых я повествовал, в Империи имелось шесть совершенно различных систем измерения. Ваш перевод этих понятий в термины, понятные читателю, является попыткой сообщить об их существовании. Ну вот. Довольны?

Браст: Благодарю вас. Не намекнете ли вы читателю, где в данном произведении можно найти Деверу?

Паарфи: Так получилось, что в данной истории она не появляется.

Браст: Да? Но я сказал вам...

Паарфи: Было бы неправильно и нечестно просто «вставить» ее в какое-нибудь место повествования, в то время как я не смог ничего узнать о том, где она появлялась и появлялась ли вообще.

Браст (невнятно).

Паарфи: Прошу прощения?

Браст: Ничего.

Паарфи: Вам не трудно придумать вопрос, ответ на который потребовал бы некоторых мыслительных усилий?

Браст: Хорошо, для кого вы пишете?

Паарфи: Прошу прощения?

Браст: Когда вы создавали свое произведение, вы имели в виду какую-то определенную аудиторию?

Паарфи (впервые с интересом): Отлично. Я пишу для тех, кто любит читать.

Браст: Ну конечно, только...

Паарфи: Мне кажется, вы меня не поняли. Я имел в виду, что пишу не для тех, кто любит хорошие истории, рассказанные хорошим языком, и не для тех, кто берет в руки книгу, чтобы заняться исследованием (как говорят ваши критики) «человеческой сущности». И уж конечно, не для тех, кто радуется красиво расположенным на странице словам и фразам.

Браст: Вы говорите о наборщиках?

Паарфи: У меня складывается впечатление, что вы пытаетесь превратить все в шутку. У вас ничего не получится.

Браст: На самом деле, мне кажется, я знаю, что вы хотите сказать. Ваш читатель не торопится узнать, что произойдет в следующую минуту, но наслаждается тем, как сконструированы предложения и все повествование. Я прав?

Паарфи: Совершенно.

Браст: Интересно.

Паарфи: А как насчет вас, сэр?

Браст: Меня?

Паарфи: Для кого пишете вы?

Браст: Хм... Мне кажется, я хочу доставить удовольствие всем вышеназванным.

Паарфи: Прошу прощения?

Браст: Всем тем, кого вы называли некоторое время тому назад, тем, кто любит хорошие истории, тем, кто...

Паарфи (с иронией в голосе): Вне всякого сомнения, достойная цель. И все же разве вы не пишете в каком-то определенном жанре, или, если быть более точным, маркетинговой категории, в которой невозможно создать бессмертное произведение?