Лучшее за год 2007: Мистика, фэнтези, магический реализм - Эллен Датлоу

Девять долгих дней они скакали по Иппе по следу, через унылые каменистые холмы, через высокогорные пределы Дерренхолда, в безлюдный, открытый ветрам Серренхолд. Когда они пересекали границу, к ним слетел ястреб с красными крыльями. Птица села на снег и превратилась в темноглазую женщину в сером плаще.

— Я — Маделин, из Алых Ястребов, — сказала она. — Мне поручен дозор над этими землями. Кто вы, и какое дело привело вас сюда?

— Меня зовут Айадар Агани, — сказал дракон-повелитель. — Я разыскиваю мою жену. Я полагаю, что ее повезли в эту сторону, и с ней было много людей, с дюжину, пожалуй, и они вели с собой запасных коней. Мы шли по их следу девять дней.

— Отряд из десяти человек пересек границу с Дерренхолдом и въехал в Серренхолд двенадцать дней назад, — ответила дозорная. — Они вели с собой десять лошадей. Женщин с ними не было.

— Возможно, она была одета в мужскую одежду? — спросил Брэн. — Женщину со стрижеными волосами можно принять за мальчика, а верхом леди Иоанна ездит не хуже мужчины.

Маделин пожала плечами:

— Я не видела их лиц.

— Значит, ты плохо смотрела, — сердито сказал Брэн. — Так-то Алые Ястребы несут здесь дозор!

Ястреб-оборотень и лучник обменялись свирепыми взглядами.

— Довольно, — сказал Айадар Атани. Он направил отряд на дорогу к крепости.

Тропа поднималась вверх, петляя среди скал. Внезапно по камням застучали копыта. На тропе перед ними показались четыре всадника.

Брэн сложил руки рупором возле рта.

— Чего вам надо? — крикнул он.

Предводитель всадников прокричал:

— Это мы должны вас спрашивать! Вы на нашей земле!

— Ну, говорите же, — ответил Брэн.

— По знакам на вашей одежде я вижу, что вы из Драконьей Крепости. Мартан Хол велел мне передать послание Айадару Атани.

Брэн подождал, не объявит ли дракон-повелитель о своем присутствии. Этого не произошло, и командир сказал:

— Скажи мне, и я передам ему.

— Передай Айадару Атани, — ответил предводитель всадников, — что его жена некоторое время побудет в Серренхолде. Если он предпримет любые попытки отыскать ее, она умрет медленной и мучительной смертью. Вот и все. — Он и его товарищи развернули коней и помчались вверх по тропе.

Айадар Атани не проронил ни слова, но по лицу его было видно, как белым пламенем разгорается драконья ярость. Люди из Драконьей Крепости глянули на него, а потом отвели глаза и затаили дыхание.

Наконец он сказал:

— Поехали.

Добравшись до границы, они увидели ожидавшего их там Эджи ди Корсини в сопровождении отряда хорошо вооруженных людей.

— Я получил вести от Оливии, — сказал он Айадару Атани. — Вы нашли ее?

— Она у Мартана Хола, — ответил дракон-повелитель. — Он говорит, что убьет Иоанну, если мы попытаемся забрать ее. — Лицо Айадара застыло. — Он может убить ее и просто так.

— Он не убьет ее, — возразил Эджи ди Корсини. — Он воспользуется ею, чтобы вынудить нас вести переговоры. Он захочет, чтобы ему вернули оружие и войско и позволили спокойно разъезжать по своей стране.

— Дайте ему все это, — сказал Айадар Атани. — Мне нужна моя жена.

И вот Эджи ди Корсини отправил своих людей к Мартану Холу, предлагая изменить условия капитуляции Серренхолда, если Иоанна Атани будет отпущена невредимой.

Но Мартан Хол не выпустил Иоанну. Как и предполагал ди Корсини, в обмен на ее неприкосновенность он потребовал права свободно передвигаться по своей стране, а затем — восстановления его войска. Вначале Мартан Хол заявил, что ему нужен отряд из ста человек, потом увеличил их численность до трех сотен.

— Мы должны узнать, где она. А когда будем знать, сможем спасти ее, — сказал ди Корсини.

И он отправил разведчиков в Серренхолд, велев им отыскать, где именно в этом унылом, голом краю скрывают госпожу Иппы. Но Мартан Хол, человек проницательный, предвидел это. Он отправил Айадару Атани предостережение: за вторжение чужестранцев будет расплачиваться Иоанна — своим телом. Он уточнил, откровенно, с чудовищной жестокостью, что это будет за плата.

В действительности, как Мартан Хол ни грозился, пленницу он не трогал. За годы войн он утратил способность к человеческим чувствам, не считая гордыни, себялюбивых устремлений и злобы, но он не лишился ума. Мартан Хол понимал, что, если Иоанна умрет и весть об этом долетит до Драконьей Крепости, его не защитят никакие силы в Риоке.

Что до Иоанны, то она отказывалась даже говорить с Мартаном Холом с того самого дня, когда ее, остриженную под мальчика и закутанную в солдатский плащ, привезли в его замок. Она не плакала. Ее поместили во внутренних покоях, к дверям поставили стражников и велели двум прислужницам заботиться о ней. Имя каждой было Кейт, и, поскольку одна была женщиной крупной, а другая — нет, их называли: Большая Кейт и Маленькая Кейт. Иоанна никогда не злилась на прислужниц. Она ела то, что они приносили, и спала на постели, которую ей дали.

Зима, как обычно в Серренхолде, наступила рано. Вокруг стен замка завывал ветер, снег засыпал горы. Шли недели, у Иоанны рос живот. Когда у прислужниц не осталось никаких сомнений в том, что она беременна, они поспешили доложить об этом господину.

— Вы уверены? — спросил он. — Если меня обманывают, я велю с вас обеих содрать кожу!

— Уверены, — ответили они. — Пошлите к ней врача, если сомневаетесь.

И Мартан Хол послал к Иоанне врача. Но она не позволила к себе прикоснуться. «Я жена Айадара Атани, — сказала она. — Никому другому я не позволю себя тронуть».

— Наверняка это оборотень, драконыш, — сказал Мартан Хол своим командирам.

Он велел обеим Кейт дать Иоанне все, что ей потребуется, кроме свободы.

Женщины пошли к Иоанне и спросили, чего она желает.

— Мне хотелось бы, чтобы в комнате было окно, — сказала Иоанна.

В комнатах, где ее держали прежде, окон не было. Ее перевели в каморку в башне. Там было теснее, но зато теперь Иоанна могла смотреть в узенькое окошко, видеть небо, облака, а в ясные ночи — звезды.

Когда ей стало совсем тяжело сидеть без дела, она попросила:

— Принесите мне книги.

Так и сделали, но чтение вскоре наскучило Иоанне.

— Принесите мне ткацкий станок.

— Станок? Ты умеешь ткать? — спросила Большая Кейт.

— Нет, — ответила Иоанна. — А ты?

— Конечно, умею.

— Значит, ты сможешь меня научить.

Женщины принесли ей станок и в придачу к нему дюжину мотков яркой пряжи.

— Покажи мне, как это делать.

Большая Кейт показала Иоанне, как наладить основу, как пропускать челнок. Сначала Иоанна соткала маленькое желтое одеяльце.

Маленькая Кейт спросила:

— Для кого это?

— Для ребенка, — ответила Иоанна.

Потом она начала новую вещь: малиновый плащ с золотой каймой.

— А это для кого? — спросила Большая Кейт.

— Это я подарю мужу, когда он придет за мной.

В один из пасмурных дней, когда Иоанна сидела за станком, на подоконник сел ястреб с алыми крыльями.

— Добрый день, — сказала ему Иоанна.

Птица наклонила голову и искоса посмотрела на нее левым глазом.

— На столе лежит хлеб.

Иоанна указала на столик, за которым ела. От обеда там остался нетронутый кусок хлеба, который она собиралась съесть попозже. Ястреб повернул голову и пристально посмотрел на нее правым глазом. Подпрыгивая, он добрался до стола и поклевал хлеб.

Потом он слетел на пол и обернулся темноглазой, темноволосой женщиной в сером плаще. Женщина быстро подошла к Иоанне и прошептала:

— Оставь ставни открытыми. Сегодня ночью я приду снова.

Иоанна не успела ничего ответить, как женщина обернулась птицей и улетела.

В тот вечер Иоанна почти не могла есть. Встревожась, Большая Кейт стала ей выговаривать:

— Ты должна есть. Сейчас ребенок растет быстро, и ему нужно как можно больше пищи. Смотри, вот сливки, ты же просила, а вот нежный сыр, его привезли с юга, из самой Мериньи, где, рассказывают, снег выпадает раз в сто лет.

— Не хочу сыра.

Большая Кейт хотела закрыть ставни.

— Оставь окно открытым! — потребовала Иоанна.

— Но ведь так холодно.

— Мне тепло.

— Тебя, наверно, лихорадит.

Маленькая Кейт протянула руку, чтобы потрогать ей лоб.

— Нет. Я здорова.

Наконец они ушли. Иоанна услышала, как громыхнул дверной засов. Она легла в кровать. Как обычно, ей оставили только одну свечу, еще немного светил огонь в очаге. Малыш толкался у нее в животе.

— Маленький, я тебя чувствую, — прошептала Иоанна. — Потерпи. Не всегда мы с тобой будем в этом отвратительном месте.

Потом она услышала шум крыльев. На стене внезапно показалась человеческая тень. Женский голос тихо спросил:

— Госпожа, вы меня узнаете? Я Маделин, из Алых Ястребов. Я была у вас на свадьбе.