Сквозь тернии - Александр Юрин

Яська нерешительно подошёл ближе. Выглянул из-за спин, непроизвольно вздрогнул, издав тонюсенький писк, который тут же прервался. От увиденного моментально пересохло в горле, а перед глазами поплыло марево.

Яська взмахнул руками, силясь сохранить равновесие; отступил к стене.

На него не обращали внимания, словно его тут и не было. Молоденькая медсестра склонилась над стеклянным стеллажом, чем-то зазвенела в выдвинутом ящике; спустя мгновение, выудила из темноты ампулу; сжала поблескивающее стекло трясущимися пальцами.

— Что это? — прохрипел Яська. — Зачем вы мучаете маму?

Медсестра вздрогнула. Испуганно огляделась по сторонам. Посмотрела мимо Яськи на стену. Глубоко вдохнула, побрела, покачиваясь, к своим коллегам.

Яська двинул следом.

Он остановился напротив спящей в кресле мамы и сказал:

— Мама, что они с тобой делают?

Мама не ответила. Её скрюченное тело с разведёнными ногами опутывали разноцветные провода и трубочки. В последних бурлило что-то бордовое и вязкое. Яська вытянул шею. Дико заверещал, увидев мамин живот — тот был огромен: внутри него что-то завелось!

Врачи огляделись по сторонам.

— Кажется, ребёнок… — сказал фальцетом ближний.

— Держите себя в руках! — Это седовласый со скальпелем — он стоял ближе всех к маме. — Здесь никого нет! За дело. Живо!

— Но я тоже что-то слышала, — возразила медсестра с ампулой. — Мне не могло показаться!

— Лекарство, — сухо приказал седовласый, протягивая руку.

— Господи, что мы такое творим! — послышалось с другой стороны.

Яська увидел ещё одного — он склонился у двери. Неясная тень с пляшущими белками глаз.

— Мы избавляем себя от ненужных проблем, — монотонно ответил седовласый, надламывая ампулу.

— А что если она знает про двойню? — Это снова фальцет.

Седовласый нахмурился.

— Я наблюдал её с момента начала беременности. Знаете, сейчас очень часто встречаются семейные пары, которые не хотят заранее узнавать пол ребёнка, — они отказываются от результатов УЗИ и просят ничего им не говорить. Только общую информацию, как развивается плод.

Яська глянул на фальцета — тот был явно на грани.

— Ну как же так! Неужели нечего нельзя сделать?!

— Нужно было в институте на лекциях сидеть, а не с дружками по бабам шляться! — Седовласый отвернулся. — Не случись вашей ошибки, ничего этого сейчас бы не было! Хотя, как знать…

Мелькнул огромный шприц, скальпель, зажим.

— Мама! — Яська бросился на нелюдей, не понимая, что такое вообще происходит. — Мама, очнись!

Врачи растворились, словно их не было и в помине, а самого Яську встретила твёрдая стена. Из глаз полетели искры, в носу потеплело, закапало…

— Чёртов шельма! — выругался седовласый за спиной. — Кто впустил сюда эту тварь?!

Яська резко обернулся. Глянул в противоположную сторону, силясь унять стремительную карусель в голове. Врачи застыли на прежних местах — он прошёл сквозь них, ничуть не задев!

— Мамочка… — пропищал испуганный Яська, пытаясь подняться. — Мамочка, проснись… и пойдём отсюда. Слышишь, мамочка?! Эти люди плохие! Это они убили её, а вовсе не Тьма!

Под креслом метнулась тень.

Яська замер.

— Лови, лови его! — слышалось от двери.

Фальцет ползал на карачках под креслом, нервно ксыкал. Седовласый оглядывался по сторонам, натужно сопел. Медсестра наматывала на локоть розовый жгут.

Яська пополз вперёд.

Из-под кресла, как по команде, выскочил огромный кот. Сверкнул глазами, точно поезд во тьме, и злобно зашипел на Яську.

— Вон он, сзади! — скомандовал седовласый. — Да вон же, дубина!

Кот замер, уставился на Яську, что-то припоминая. Потом открыл усеянную клыками пасть и жутко зашипел. Яська машинально пополз назад. А пасть всё увеличивалась в размерах, будто кот был резиновый! Всё больше, больше и больше… Вот уже глаза оказались на макушке, а уши и вовсе на месте лопаток.

Внезапно Яська понял, что перед ним застыл вовсе не кот, а какая-то жуткая тварь из ночных кошмаров, в большей степени походящая не то на птицу, не то на летучую мышь, не то на что-то ещё, что и не обзовёшь никак на нормальном человеческом языке.

Из пасти существа сквозило гнилью и потусторонним холодом.

Яська дёрнулся назад, а тварь сгорбилась, так что стала похожа на куль чего-то мерзко пахнущего, и прошипела человеческим голосом:

— Ты забыл, где твоё место? Напомнить?..

Яська зажмурился. Он, конечно, понимал, что так от существа не отделаться, но всё равно ничего не мог с собой поделать. Организм снова перешёл во власть слепых инстинктов, так что с этим оставалось только смириться.

— А ну иди сюда, мерзкое животное! — разорялся совсем рядом фальцет. — Киса-киса-киса…

— За хвоста его, за хвоста! — подначивал вошедший в раж седовласый.

— У пациентки обильное кровотечение! — визжала медсестра. — Скорее сюда, я не знаю что делать!

Яська тотчас открыл глаза.

— Мама… — прошептал он враз севшим голосом. Подался вперёд. Еле успел замереть, потому что, куда не глянь, раскинулась бездна. Островок со спящей в кресле мамой и её мучителями медленно удалялся, теряясь за радужной оболочкой взмывающего вверх пузыря. Стены осыпались, как пепел. Потолок с хищными лампами поглотила сизая дымка. Кафель на полу вздулся, потрескался, порос ржавой коростой.

Яська вскочил на ноги, сделал пару шагов, глянул вниз. Ничего! Только спиральная облачность со вспышками далеких зарниц в центе. В звенящей тишине гнусаво промяукали. Яська вздрогнул. Медленно оторвал взор от волнующейся под ногами материи. Кот сидел на самом краю уплывающего прочь островка и умывался лапой. Он не сводил хищного взора с лица трясущегося Яськи. Потом всё же оторвался от своего занятия и прошипел:

— Она знает, что нужно сделать для того, чтобы ты занял своё место. Ты обязательно вернёшься, так как противоположности притягиваются.

Яська разинул рот. Тварь улыбнулась в ответ, подражая Чеширскому Коту из сказки про Алису. Яська мотнул головой, потёр веки кулаками — улыбка не пропала, а сделалась ещё шире. Шерсть на макушке кота вновь собралась в уродливую складку, образовав некое подобие на хаер. Глаза растянулись в тонюсенькие щёлки, лукаво заблестели. Кот, по всему, вышел на охоту.

Кресло с мамой и врачи — пропали.

Из тумана за спиной твари вышла маленькая девочка — совсем ещё кроха — в ночнушке и босиком.

Яська в ужасе замер — та самая, только ещё малышка!

Девочка присела на коленки и принялась почёсывать тварь за ухом. Она напевала какой-то весёлый мотивчик и не обращала внимания на происходящее вокруг. Кот удовлетворённо заскрипел, подмигнул шокированному Яське.