Неоновые огни Орлеана. Преступление - Оксана Бовари

И на что она только надеялась? Подруга все равно никогда ее не простит. Их партнерство было почти священным и потому столь успешным. Они понимали друг друга на ментальном уровне, лихо обкрадывая богачей, и оттого переход на сторону Ривьера был сродни святотатству.

Увы, сделанного не воротишь. Наследник лишился возможности стать мэром и потерял любовь публики, но что еще ей остается? Прийти к Химере, ползать перед ней на коленях? Надеяться на ее сомнительное милосердие? Вернуться в облезлую гниющую мансарду и до конца своих дней «мутить делишки»?

Ни за что. Ее ждало большее. Гораздо большее.

Искупавшись, Авелин укуталась в большой банный халат, встала перед зеркалом и вспомнила уроки Миранды. Быть сильной. Не сдаваться. Мы живем в плодах своих поступков, как хороших, так и плохих. Что сделано то сделано, смирись с последствиями и двигайся дальше. Это не самое худшее, что может случиться. Ищи возможности.

Банальные слова, но сакральный смысл. Без наставлений Миранды у Авелин ничего бы не получилось. Меньшее, что она могла сделать для своей второй матери, это оправдать ее ожидания и помочь не только себе, но и Орлеану.

Всего-то разобравшись с Крисом.

Нанося парфюм, Авелин коснулась шрамов на запястьях. Еще одно уродство. Она неистово потерла их, будто хотела стереть, как неудачный набросок на холсте. Уродство, естественно, никуда не делось, а на глаза Авелин попалась груда косметических средств рядом с раковиной. Некоторыми пользовался Крис, но большинство принадлежало Монике, в том числе инъекции молодости на основе ДНК черепах. Моника всеми силами старалась удержать интерес наследника, попутно мечтая сохранить красоту как можно дольше, а еще лучше — навечно.

В каком-то смысле ей это удалось.

Клокочущая ревность перебила чувство вины перед командой. Авелин схватила мусорный дезинтегратор и одним движением руки смела в него все баночки и склянки фаворитки. Распыляя их, контейнер издал звучный хлопок. Почти как тот, с которым Химера вышибла Монике мозги.

Почувствовав тошноту, Авелин скрутилась над раковиной, но сдержалась. Убрала с лица волосы. Вновь посмотрела на себя.

Все не так плохо.

Даже если ей суждено занять место Моники, даже если она осталась совсем одна во всем Орлеане… Химера в безопасности, а Авелин — в «Château de Riviere», и при ней влиятельный, какой-никакой хозяин Орлеана.

План Химеры играть на уязвленной гордости Криса был хорош, но у наследника имелось еще одно слабое место. Ему всегда нравилось быть рыцарем, хоть и в почерневших от пороков доспехах. Так пусть он им будет. А Авелин будет его принцессой, его завоеванным трофеем. Но спектакль должен выглядеть натурально, с розыском, погонями и гончими псами. И щепоткой постельных утех: небольшая плата за спасение от злого Химеры. И вовсе необязательно выдавать Миранду, чтобы пользоваться богатством Ривьера. Ее богатством.

Закончив приводить себя в порядок, Авелин вернулась в спальню. Крис спал как младенец. На его тумбочке лежал медицинский пистолет и сет с Глизерфином. Поразмыслив, Авелин сделала себе укол, забралась под одеяло и положила голову Крису на плечо. Его рука вновь легла ей на талию, обнимая еще крепче, чем прежде, присваивая себе право собственности.

Медленно померк свет ночника. Убаюканная пассифлорой, Авелин быстро засыпала, и тьма, сгущаясь, протягивала к ней свои щупальца.

Глава 39. Химера, кто же ты?

Итак, Химера. Кто же ты?

Последние пару месяцев Солимр изрядно поломал голову над этим вопросом. Разгадка самой главной Орлеанской тайны стоила ему пачки нервов, дружбы и едва не стоила головы как таковой. Кто-то, например, комиссар Роше, лишился ее по-настоящему. Но теперь в руках Солимра имелись все необходимые зацепки. Чутье подсказывало ему, что он на верном пути к истине; что напасти, какими бы они ни были, не случились зря.

Его гостиная давно превратилась в оперативный штаб расследования. К сожалению, путь в Шато, где находилась привычная ему цифровая консоль, был заказан, да и не очень-то хотелось унижаться перед наследником и пересекаться с ним. У себя дома Сол обустроился ничуть не хуже — обложился мониторами и по-старинке, совсем как отец, установил доску, сплошь утыканную заметками, уликами, маркерами и ниточками связей. Иной раз оставаясь у него на ночь, Вики подшучивала, что в таком виде гостиная идеально подходит для съемок детективного сериала. Сол кивал с невеселой усмешкой и принимался за дело.

Фактов на доске набралось достаточно, хотя многие из них шли в паре с большими знаками вопроса.

Прежде всего, Химера — женщина.

Этот вывод несколько удивил Солимра, но не слишком. В отличие от Криса, он не считал женщин дополнением успешного образа или средством удовлетворения плотских аппетитов. Гибкий женский ум вполне отвечал манерам Химеры язвить и тыкать наследника в больные места по самолюбию. Кроме того, у постели умирающего Валериана обнаружился вызывающий неоновый букет пассифлоры — теперь в этом прослеживался не только издевательский жест, но и женская любовь к цветам.

Вторыми, самыми свежими, были улики с места взрыва, который Химера устроила, уходя от полицейского спецназа. Сол был там, когда все произошло. Комиссар, не послушав его предостережений, умер буквально у него на руках. Неприятно шокировала Солимра и смерть Моники, убитой в отместку за приют и гонщицу. Если бы он знал, что все то время ее держали в подвале, разговор с Химерой был бы совсем другим…

Цепочка мести «око за око» удлинялась и, превращаясь в лассо, захлестывала все больше и больше жертв. Сол всерьез беспокоился, к чему она приведет. Он даже в чем-то был согласен с Джоном: масштаб войны увеличивался, ширились поля сражений, вынуждая и правительство подключиться к схватке. Уже не только жизнь Криса или Химеры подвергалась опасности. Под шквальной волной преступности страдал и Орлеан.

— Лингвисты получили аудиозапись из лавки и готовы провести фоноскопическую экспертизу, если мы пришлем им образец для сравнения. — Луи был на связи, заразившись азартом Солимра в разоблачении Химеры. — Пойду сделаю себе кофе. Чую, просидим до утра.

Пока кракер отлучился, Сол уставился на карточку с надписью «Картины в лавке». Благодаря связям в полиции ему удалось в числе первых осмотреть пожарище. От книжной лавки сохранилось не бог весть что: труха от сувениров и книг, железки от очевидно киберконсоли и серверов, не подлежащих восстановлению, и обугленные щепки от партии картин.

Луи утверждал, что они ничего не значат, раз уж лавка специализировалась на антиквариате и сувенирном барахле. Но Сол не согласился. Многое указывало на тот факт, что Химера промышляла торговлей не