С Антарктидой — только на Вы - Евгений Кравченко

И вот — швартовка нашего судна в Ленинградском порту, радость встречи с родными и близкими людьми, суматоха отъезда в Москву, домой. 4 мая 1982 года командир МОАО П. Е. Борисов провел разбор нашей работы в 27-й САЭ, мы решили большинство проблем, которые всегда встают перед теми, кто возвращается из экспедиции. Голованова решено было отправить на отдых перед тем, как он заступит на должность командира летного отряда очередной 28-й САЭ, мне и Склярову — продолжать работу.

Наконец, дошла очередь до Антарктического отряда, и тут, как гром с ясного неба, на меня рухнула информация, которая приводила к однозначному выводу: идея такого подразделения похоронена. Похоже — навсегда...

Что же случилось? После нашего ухода в экспедицию в Мячкове в ускоренном темпе были сформированы две эскадрильи Антарктического отряда — одна из самолетов Ил-14, вторая — из вертолетов Ми-8. Пока стояла зима, они успешно работали с перевыполнением месячных планов на 7-10%, поскольку имели «подряды»: Ил-14 на полеты в Арктике, а Ми-8 — на обслуживание нефтяников в Тюменской области. Остальные подразделения Мячковского ОАО сидели на голодном пайке — сельхозработ нет, аэрофотосъемку вести невозможно... Но пришла весна, и положение дел изменилось «с точностью до наоборот»: полным ходом включилась в работу сельхозавиация, началась аэрофотосъемка на самолетах Ан-30, а Антарктический отряд почти лишился заказов.

Я спросил Голованова:

— Вы заключили договоры на производство авиационных работ Антарктическим отрядом на весь год или только на какое-то время? Есть годовые контракты?

Виктор Иванович мотнул головой:

— Их нет...

Недоношенный ребенок родился, громко закричал, но не надолго. И до сих пор, когда пишу эти строки, я не могу понять, как В. И. Голованов согласился бросить Антарктический отряд в «бой», не имея четкого годового плана договорных работ — основы его существования. Ведь это позволило бы действовать ему, как полновесная штатная единица МОАО, а не как сезонная бригада. Одного энтузиазма его «создателей» оказалось мало, нужно было предвидеть и хорошо рассчитать на будущее каждый шаг на том пути, который мы выбрали, но этого не сделали. Ил-14 и Ми-8 еще продолжали выполнять случайные заказы, но не в том объеме, который был запланирован, и отряд попал в число нерентабельных подразделений. Но откуда могла взяться рентабельность работы этих двух эскадрилий, если они не имели годовых контрактов, а случайные заработки в советской, жестко регламентированной плановой системе ведения народного хозяйства были практически исключены. В конце августа 1982 года Антарктический отряд был ликвидирован.

... Я не знаю, кто персонально так умно и просто загубил эту идею, да и зачем мне знать?! Дуэли запрещены еще в позапрошлом веке, и говорит во мне не личная обида, а то, что удар, нанесенный по Антарктическому отряду, достиг цели — снова был нанесен непоправимый ущерб делу изучения и освоения полярных районов. Новый психологический климат, только-только родившийся в коллективе, когда все люди почувствовали себя причастными к большому и нужному делу, перед которым открываются широкие перспективы, оказался сломанным, что не могло не отразиться на летной работе в последующих экспедициях. И первое, что мы почувствовали очень остро, стало нежелание опытных летных специалистов снова идти в Антарктиду...

В отступление от правил

Экспедиции на Шестой континент никто еще не отменял, и нам со Скляровым пришлось снова тащить на себе обычную, надоевшую до чертиков, работу по подготовке летного отряда 28-й САЭ до тех пор, пока Голованов не вышел из отпуска. Надежды на то, что в эту экспедицию пойдут, в основном, специалисты из авиаотряда 27-й САЭ, не оправдались. Командиры кораблей Василий Ерчеев, Вадим Аполинский, штурманы Игорь Игнатов, Александр Захаров, Вячеслав Казаков под теми или иными предлогами отказались снова, второй раз подряд, идти в Антарктиду. Чтобы заменить их, пришлось предпринимать шаги, на которые в Полярной авиации никогда не шли. Дело в том, что к обучению по программам подготовки летного состава для работы в Антарктиде допускались только члены экипажей, имеющие квалификацию не ниже 2-го класса, а вторые пилоты — с 3-м классом. Поскольку многие из тех, на кого рассчитывало командование летного отряда, решили остаться на Большой земле, руководство МОАО вынуждено было, в отступление от принятых правил, оформлять и специалистов 3-го класса. Но и это мало помогло — командиры подразделений, работа которых достигла пика напряжения, с большой неохотой отпускали в Антарктиду даже тех, кто согласился туда пойти.

И все же кое-что удалось сделать: повысили свой класс командиры экипажей Алексей Сотников, Валерий Сергиенко, Юрий Скорин и штурман Александр Воронков. Его коллега Борис Дмитриев получил допуск на ледовую разведку. В штатное расписание отряда ввели новые должности командира звена вертолетов Ми-8 и пилота-инструктора самолета Ил-14, после чего его численность достигла 119 человек. Отряд имел четыре самолета Ил-14, пять вертолетов Ми-8, два самолета Ан-2. Заместителями командира В. И. Голованова были назначены Виктор Смирнов — по организации летной работы и Владимир Нетеса — по политико-воспитательной работе; старшим штурманом — Евгений Данилов, старшим инженером — Виктор Чуприков. Всего в 28-й САЭ участвовало 1297 человек. Ее обеспечивали восемь морских судов и самолет Ил-18Д. Часть экспедиционников доставлялась в столицу Мозамбика Мапуту рейсовым самолетом Аэрофлота Ту-154, а затем на Ил-18Д и теплоходе «Башкирия» — в «Молодежную».

Неурядицы начали преследовать летный отряд с самого старта экспедиции. Первая группа из 23 человек вылетала из Ленинграда 21 октября 1982 года. Неожиданно вес личных вещей на одного улетающего ограничили до 35 кг. И это людям, уходившим в Антарктиду больше, чем на полгода. Пришлось выбрасывать часть климатической спецодежды, спальные мешки, избавляться от зубной пасты, мыла и прочих «ненужных» вещей. Из служебного груза был изъят ящик с навигационным оборудованием — так называемой системой ДИСС-013, крайне необходимой для полетов, особенно на трассе «Мирный» — «Восток». Она так и не прибыла в Антарктиду, хотя вместе с упаковкой весила всего-то 100 кг... 27 октября эта группа прибыла в «Молодежную», где их ждал первый сюрприз, который Антарктида «подкинула» еще в начале зимы, — ураганным ветром, скорость которого превышала 45 метров в секунду, были повреждены три самолета Ил-14, поставленные на прикол до следующего сезона. Пришлось сначала их ремонтировать, а уж только после этого — летать.

Вторую группу отряда из девяти человек Ил-18Д доставил в «Молодежную» 1 ноября. Остальные авиаторы и авиатехника шли в Антарктиду на четырех морских судах.