"Спецназ древней Руси". Компиляция. Книги 1-10" (СИ) - Корчевский Юрий Григорьевич

Могучий воин не может уважать того, кого, по его мнению, Господь наказал, но он заблуждается. Господь дал мне свой путь, и я им пройду.

– Будый, – спросил князь Ярослав у своего ближника, – думаешь, мы сможем управлять варягами?

– Пока нас в сорок раз больше, они будут служить нам, как псы, княже, но коли удача в битве отвернётся, могут и б спину ударить. Надо чтобы они были впереди, а наши люди сзади.

– Так варяги тоже не глупые – будут против. Скажут, что надо, как и положено, бросать жребий.

– А что тут думать, – вмешался посадник Коснятин, который пока не совсем понимал, для чего он нужен, и сыпал советами направо и налево, – пусть уйдут, а мы их корабли на дно пустим, коли биться не захотят. Это город их нанял и тебе передал, княже.

– А у тебя голова работает, Коснятин.

Глава 13

Торчин занимался готовкой пищи для князя Муромского Глеба. Приготовление еды было призванием Торчина. Он любил это занятие. Кушанья, которые он готовил, все нахваливали. Но Торчин не хотел посвятить всю жизнь исключительно готовке пищи, хотя ему и было это в радость.

В свои двадцать два года Торчин больше всего мечтал о славе воина. Но о том, чтобы его взяли в дружину, он и помыслить не мог. Он не был свободным. К великому для Торчина несчастью, он родился в бедной семье. В один из голодных годов его родители продали его. Нет, он по-прежнему каждый день видел и родителей, и братьев с сёстрами, но должен был работать на боярина, который дал за него родичам серебра.

Бежали годы. Семья Торчина так и не выплатила за него деньги. Теперь он, будучи закупом, послушно гнул спину сначала на боярина, а после на князя Глеба, которому боярин его уступил как лучшего повара.

Князь Глеб, его хозяин, сильно ценил Торчина как повара, и когда общался, никогда не говорил с ним как с закупом. Но лишённый права выбора Торчин сильно тяготился своим положением.

В очередной раз готовя суп для князя, Торчин глядел на амулеты, которые висели у него на груди. В Муроме почти все были язычниками, а христиан было мало. Большинство из них прибыли в город вместе с князем.

– Перун! Почему ты послал мне такую судьбу? Может, если я решусь на побег, то найду свою настоящую жизнь? Я стану отважным воителем и смогу найти своё место в Вирии!

– Просишь деревяшку о том, чтобы она послала тебе новую жизнь и помогла с побегом? – неожиданно услышал Торчин.

Он быстро повернулся и увидел перед собой одетого в чёрную одежду христианского волхва. Эти люди появились здесь вместе с князем и теперь ходят и убеждают простых людей отказаться от веры их отцов и поверить в Христа.

– Не бойся, я не выдам твоих планов, юноша, – проговорил христианский волхв, садясь рядом с ним, – это неправильно, когда один человек владеет другим и заставляет его трудиться на себя. Все мы перед Богом братья и сёстры.

Торчин взял деревянную ложку, зачерпнул суп и попробовал его.

Наваристый, подумал парень. Такого тарелку съешь и насытишься. Но конечно, надо туда ещё трав подсыпать для аромата.

– Волхв, князь Глеб владеет мной, так как родители мои, испытывая крайнюю нужду, отдали меня, обменяли на серебро, чтобы хоть как-то выжить. В далёкие времена, говорил мне раньше отец, ещё когда правили не князья, а вожди, всё было иначе. Люди гордились своей свободой, и лишь взяв человека в плен, делали рабом.

Монах покивал головой, а после достал крест и показал его Торчину.

– Знаешь, кто это?

– Иисус Христос, – ответил Торчин, – князь иудеев, я слушал уже историю о том, что его казнили, а перед этим его друг продал его. Интересная история, но я многого не понимаю.

– Это понятно, что не понимаешь, так как он в первую очередь был не князем иудеев, а сыном Бога!

Торчин не хотел слушать этого занудного чернеца, который, видимо, сейчас начнёт ему рассказывать о том, что надо поверить по-новому. Всё это он уже слышал не раз.

– Волхв, хочешь супец попробовать?

– Нет, сынок, – отозвался монах, – мясо мне есть не полагается.

Торчин покачал головой, смотря на волхва христиан, и неожиданно спросил:

– А может один христианин владеть другим христианином?

Монах задумался, а после ответил весьма туманно, так, чтобы смысл был несколько скрыт от Торчина.

– Понимаешь, сын мой, все мы принадлежим только Господу нашему. Только он владеет нами. Жизнь мирская – лишь мгновение перед жизнью грядущей. Праведники получат всё, а грешники претерпят мучения.

Торчин хорошо запомнил слова монаха, но истолковал их не совсем верно. Суп был готов. После того как Торчин добавил туда трав, вокруг всё заблагоухало.

– Вкусно пахнет? Эти травы делают любую еду прекрасной, – сказал Торчин волхву. Тот, поднявшись со своего места, пошёл в только ему ведомом направлении.

Был уже вечер. Торчин, стоя под дождём, с грустью смотрел на девку, которая ему уже очень давно приглянулась. Она несла вёдра с водой. А что поделаешь – дождь не дождь, а коли вода нужна, то понесёшь. Вот если бы я был свободным, грустно думал Торчин, то подошёл бы сейчас к ней и помог бы донести вёдра. Я бы подбоченился и, положив руку на… Торчин на секунду замялся. На меч? Нет, меч – оружие воинов, которые с детства только и тренируются. Их сам князь опоясывает мечами. Но, быть может, хотя бы на топор или кинжал. Я сказал бы ей, что звать меня Торчин и не надо меня благодарить за помощь. Мне это ничего не стоило.

Девка остановилась и поставила вёдра на землю, чтобы перевести дух. Видимо, на дальний колодец ходила, подумал Торчин. Когда идут дожди, то в ближнем колодце вода какая-то мутная, что и пить нельзя.

Девка посмотрела на Торчина и слегка поклонилась ему. Это она улыбку мне подарила, подумал парень и, закусив губу, ответил ей на поклон поклоном.

– Чего, в ближнем колодце водичка мутная?

– Ага, вообще серая, словно из лужи. Ох, и далеко до нового колодца ходить!

– А я вообще за водой хожу на родник. Князь вон говорит, что живую воду любит.

– Ну, на то он и князь!

Тут на крыльцо вышел Выдр, могучий муж, который приглядывал за челядью и за закупами. Выдр был строгим и, в отличие от князя, никакого уважения к Торчину проявлять не хотел.

– Чего стоишь, бездельник? А ты, девка, что на него смотришь? Он закуп. Торчин, а ну-ка иди внутрь! Раз руки свободные, то очаг пойди подбрось.

Торчин злобно посмотрел на Выдра и представил, как было бы здорово схватить вон тот топор, что вонзён в колоду, и раскроить этому негодяю голову.

– Чего скалишься? – со смехом спросил Выдр. – Иди, пёс, выполняй, что велел, а не то я тебя быстро обуздаю. Не смотри на таких, девка. Видишь, он даже кинжалом не опоясан. Это не человек, а дерьмо. Тьфу.

Торчин готов был убить Выдра, но понимал, что это только со стороны тот кажется таким беззащитным. Стоит ему поднять оружие, как тотчас этот Выдр обнажит меч и поднимет шум. Сбегутся воины, и его ждёт медленная и лютая смерть.

Торчин поклонился Выдру и, слыша, как тот продолжает потешаться над ним, пошёл внутрь, проклиная и самого себя, и Выдра, и своего батюшку.

Подбрасывая поленья в очаг, Торчин задумался о том, как было бы хорошо, будь он всё же свободным. Он взял бы себе эту девушку в жены. Да, да, думал Торчин, вот так пришёл бы к её отцу, поклонился бы и сказал, он, мол, хочет сочетаться с ней браком и привести её к себе в дом. Будет она женой ему приводимою, а он за неё даст приданого. Вот придёт эта красавица к нему, а дом его будет никак не хуже отцовского, и подивится: а откуда у тебя богатство такое?

Торчин хотел и дальше размышлять об этом, но вынужден был прерваться, так как вошёл князь.

Торчин поклонился ему, а князь, приветливо улыбнувшись, проговорил:

– Ну ты и накормил меня с ближниками! Ну, Торчин, ну ты и молодец! Тебе Господь просто дар послал.

– Ну, это… Ну, я… – замялся Торчин, – в общем, дело в травах!

– А это значения не имеет, Торчин. Вот спасибо тебе. Одно жалко, что веришь ты неправильно. Отец мой, князь Владимир, крестит людей, не разбирая, желают они этого или нет. Я не хочу так. Я хочу, чтобы люди сами принимали Христа по своей воле.