Семь свитков из Рас Альхага или Энциклопедия заговоров (Тамплиеры - 6) - Октавиан Стампас

- Я думал, что вас черти проглотили, а вы преспокойненько грелись тут, - негодовал он, - и даже не вспомнили обо мне.

Вторая его тыква взлетела вверх, но замерла над моей головой, как только он встретился взглядом с Фьямметтой.

Всю оставшуюся дорогу он хвалился своим сыном, родившимся год назад в Париже.

- Джованни. Джованни Боккаччо, - повторял он. - Звучит звонко - будто герцог какой-нибудь.

И наконец он, громоподобно смеясь, добавил то, чего я больше всего боялся:

- Когда-нибудь я обязательно расскажу ему, мессер, историю вашего приятеля, которого веселая девица усадила по уши в дерьмо.

Взгляд Фьямметты, устремившийся в мою сторону, испепелил меня быстрее самого быстрого инквизиторского огня.

КОНЕЦ ЧЕТВЕРТОГО СВИТКА

СВИТОК ПЯТЫЙ

МОРЕЙСКОЕ КНЯЖЕСТВО

ОСТРОВ ПЕЛОПОНЕС

Весна 1314 года

Ослепительный Феб освещал дорогу, что вела нас на юг среди цветущих слив и белых развалин древней Эллады. Мраморные лепестки капителей и порталов осыпались на наших глазах, невесомо смешиваясь с лепестками цветов, а весенний ветер овевал бесконечные колоннады, которые уже не один век держали на своих венчиках и бутонах не тяжелые кровли, а сами небеса.

Навстречу нам по лепесткам слив и древних храмов двигался темный всадник в тускло и холодно сверкавшем на солнце доспехе, и я думал, что этот темный и холодный дух моего века...

От Издателя. К сожалению, Пятый свиток рукописи из Рас Альхага обрывается в самом начале. По свидетельству Жака Валадьена, почти весь Пятый свиток, а также начало Шестого, были изначально повреждены какой-то едкой жидкостью и рассыпались в прах, как только он извлек их из кувшина на свет.

СВИТОК ШЕСТОЙ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ЭГЕЙСКАЯ МАГИСТЕРИЯ

ОРДЕНА СВЯТОГО ИОАННА ИЕРУСАЛИМСКОГО

ОСТРОВ РОДОС

Конец весны 1314 года

...сотни ступеней. Белый иоаннитский крест, подобно необыкновенному светилу на ночном небосводе, сверкал передо мной на черном плаще Великого Магистра. Шаги Фулька де Вилларэ становились все медленней и все тяжелее, и наконец Великий Магистр иоаннитов замер против одной из башенных бойниц, сквозь которую золотистый свет закатного солнца озарял мрачную утробу этого гранитного столпа, воздвигнутого "черненькими" рыцарями посреди теплого моря.

Глубоко вздохнув и обратив свой взор к свету, обильно лившемуся с небес в это каменное окошко, Фульк де Вилларэ проговорил своим глубоким и печальным голосом:

- Дух бродит по безводным местам... Помните, граф, притчу из Писания?

Я коротко взглянул на Фьямметту: восхождение на эту упиравшуюся в эгейские небеса башню Ордена, казалось, не слишком утомило ее, однако титанические стены привели ее в трепет.

- Увы, монсиньор, - ответил я Великому Магистру.

Фульк де Вилларэ опустил веки и, несколько откинув голову, стал читать по памяти, как бы нараспев:

- "Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит; Тогда говорит: возвращусь в дом свой, откуда я вышел. И пришед находит его незанятым и убранным; Тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и вошедши живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого. Так будет и с этим злым родом". Вы, граф, ищите ответа на вопрос, почему такое случилось с тамплиерами. Да, Гуго де Пейн был славным малым. Они хорошо начинали, слишком хорошо. Слишком хорошо, граф. Они не успели выслужить своей славы и своего богатства, как уже получили все. И не важно, кто ими занялся первый - итальянские купцы или ассасины. Они сами хотели всего, они сами сунули свои головы в мышеловки ассасин... Я полагаю, что объединение ассасин и тамплиеров против всего мира состоялось раньше того дня, когда был утвержден Устав Ордена, и еще не известно, кто из них первым придумал эту затею. По правде говоря, граф, я сомневаюсь в большем. Все чаще мне приходит в голову мысль, а существовал ли на самом деле этот Орден Соломонова Храма? Может быть, его не было вовсе, а нашим глазам представился только странный, угрожающий мираж.

Столь необыкновенная мысль в мою голову еще не приходила, а потому теперь, ворвавшись в крепость моего рассудка внезапным наскоком, вызвала среди "защитников" сильную панику.

- Но ведь вашим рыцарям, монсиньор, не раз приходилось сталкиваться с этим миражом в пустыне, - заметил я. - И, насколько мне известно, нести порой тяжелые потери.

- Что стоит одному богатому человеку одеть два десятка головорезов в одинаковые плащи и предложить им за пару динаров покрасоваться то там, то здесь... - без всякого смущения отвечал мне Фульк де Вилларэ. - Случай с "крестовым походом", который устроили за свой счет флорентийские торговцы на Акру, может послужить хорошим примером.

- А что тогда вы скажете, монсиньор, об Уставе Ордена, о множестве цитаделей, принадлежавших тамплиерам, наконец - об их несметных богатствах?.. - недоумевал я.

- То же самое, граф. Между Гуго Пайенским и палестинскими банками нет ничего общего, - твердо сказал Великий Магистр Ордена иоаннитов. - Кто содержал эти банки, кто прикрывался там, в Палестине, белым плащом и алым крестом, похожим на четырехглавого дракона? Кто? Я вам не отвечу, граф. Кто соблюдал Устав? Я не видел этих людей. Кому принадлежали замки? Это любопытная загадка, граф. Вы копались в их архивах, не так ли. Удалось ли вам, граф, найти подтверждение тому, что все это огромное имущество принадлежало на протяжении двух веков одной и той же компании?

- Увы, монсиньор, - вынужден был признать я. - Однако мне известно, что они стремились установить свое, орденское, дворянство и даже установили таковое для всех семей, члены которых входили в Орден. Если бы появилась возможность собрать и сличить бумаги из семейных архивов...

Тут я запнулся, поскольку почувствовал, что в самом деле пытаюсь опереться на некий мираж, и глава иоаннитов тут же подтвердил мое опасение.

- Вся Европа давно поделена, - сказал он. - И вот сотня тщеславных семей затеяла основать собственную империю. Тому, кто затеял все это мошенничество, остается только протянуть им белый плащ и назвать свою цену.

Этот довод должен был загнать меня в дальний тупик лабиринта, однако именно в этом тупике я вдруг различил некий просвет.

- Значит, и вы, монсиньор, допускаете действие некой силы, движущей не только тамплиерами, но и ассасинами, и даже королями... - Затем, чуть помолчав, я решился на дерзость: - и порою даже вами, монсиньор, и вашим Орденом. Что это за сила? Неужели одни только хитрые флорентийские торговцы?

Фульк де Вилларэ посмотрел на меня взглядом мудрого змия.

- Граф, я могу допустить все что угодно, - тяжело усмехнулся он. Когда черная кошка перебегает дорогу, я невольно испытываю желание плюнуть через левое плечо, потому что обучен этому с детства. Кто все это придумал? Может быть, в этом случае не только не следует плевать, но даже вспоминать о необходимости такого плевка вредно. Кто-то управляет всеми нами, граф, это верно. Но такие вопросы - хлеб теологов, а не воинов. Давайте поднимемся выше.